Князь Голицын (СИ) - Лифановский Дмитрий - Страница 8

Можно конечно попробовать еще обратиться к Менделееву. Но тут вряд ли что получится. Дмитрий Иванович скорее всего не ответит. Я хоть о нем мало что знаю, но даже моих знаний хватает что бы понять, что переписка с ним без известности не будет возможной. А у него ведь интересные темы сейчас. Насколько помню, он с адмиралом Макаровым разрабатывает тему пароходства в северных морях. А это не много, не мало ледоколы. Как провожают ледоколы, совсем не так, как поезда. Ледоколы-ледоколы, что-то вертится такое, а вспомнить не могу, и это при моей нынешней абсолютной памяти! Что-то здесь не так. Ну да ладно, пока не критично. А вот с химией с Дмитрием Ивановичем было бы интересно поработать. Скоро он займется бездымным порохом. Нет, все-таки не судьба. Ладно, начнем пока с двигателей, а там по нарастающей в смежных областях продвинемся.

- Петр просыпайся, - вырвал меня из размышлений дядька, - Мы уже приехали.

- Я что, заснул пока ехали? - вот ведь, умудрился заснуть в неудобной и тряской бричке! Надо действительно выспаться. Завтра будет беспокойный и достаточно важный для меня день.

- Да, Петь. Вон, встречают нас уже.

- Ну, тогда, помолясь, выходим потихонечку на суд общественный.

Выйдя из брички, чтоб избежать ожидаемых причитаний, сразу же задал вопрос:

- Здравствуй мамка, а где матушка?

- Да как где?! - запричитала мамка, сухонькая, седая, но при этом чрезвычайно бодрая бабулька на вид лет шестидесяти, сколько ей на самом деле, есть тайна покрытая мраком, ровно как и возраст дядьки Николая, уж больно таинственные они и загадочные. И где их только маменька откопала? - Вон, ее дохтур отпаивает после вестей с обозом привезенных. Как мужики прибыли, страсти всякие на станции произошедшие понарссказывать начали, так народ и набежал. Даже батюшка с дохтуром приехали послушать. Матушке-то твоей, от тех рассказов плохо и стало. Дохтур остался тебя ждать и матушку отпаивать, а батюшка сказал, что по утру подъедет. А что это ты весь блестишь, гладкий такой, как яйцо куриное? Неужто правда в тебя молния попала? Не соврали обозники? Вот окаянные не уберегли дитятко?! - погрозила кому-то сухим кулачком Николаевна.

- Да полно тебе, мамка, ну ударила и ударила. Главное жив и здоров остался, а волос нарастет еще. Сейчас умоюсь и к матушке поднимусь. Успокоить ее надо. А то надумает еще чего.

- Не надо, Петенька, подниматься, - на крыльцо вышла в черном строгом платье и красивом расписном шелковом платке, накинутом на гордо поднятую голову, с темными, кое-где с проседью волосами, бледная княгиня Елизавета Петровна, - Я уже сама спустилась. С тобой правда все в порядке? Не обманываешь? - неподдельная тревога и яростная, беспредельная любовь звучали в ее глубоком, властном голосе, от которго у меня защипало в глазах.

- Правда, правда матушка. Меня доктор со станции не отпустил бы, если б что-то не так было. Просто вымотался сильно. Сейчас бы умыться, перекусить и спать пойти.

- Может, баньку сходишь? - заботливо спросила маменька.

- Нет, - с сожалением отказался я, банька это прекрасно, но не сегодня, слишком уж денек выдался насыщенным на события, - устал очень. Вон, у колодца умоюсь, да перекушу молочком холодненьким и хлебушком. Остальное не полезет в меня, после всех всех этих передряг. Прям вот здесь, на крылечке и перекушу.

- Да как же это, на крыльце! За столом надо, на стуле, как полагается! - воскликнула мамка Николаевна.

- Мамка, у меня и так все качается, а крылечко вон как на земле твердо стоит, - убеждать старую женщину не хотелось, но пришлось, - С него уж точно не свалюсь. Ничего один раз можно. Да и не сильно светло сейчас на улице, у меня глаза сейчас от света сильно болят. Надо бы в Калугу кого послать, что бы мне очки затемненные изготовили. Первое время ходить в них буду, пока глаза не поправятся. Да и все интересное дядька Николай рассказать может, он там тоже присутствовал и участие принимал. А я спать. С утра чувствую ни какого покоя не будет. Тут наверное целый табор посетителей по утру наберется.

- Ох, страсти-то какие! - все причитала Николаевна.

Тут голос подал наш доктор:

- Петр Алексеевич, мне все-таки придется вас сегодня осмотреть, - голосом не терпящим возражений сообщил он. Ну придется, так придется, что уж теперь:

- Вот сейчас умоюсь, перекушу и поднимемся ко мне в комнату. Там и осмотрите, хорошо?

- Хорошо, давайте так и сделаем. Мы с Елизаветой Петровной здесь подождем, а потом вместе и поднимемся.

- Хорошо, - кивнул я, повернулся и пошел к колодцу.

- Дядька Николай, помоги сорочку снять и полей мне. Сам я наверное не сниму.

Мне помогли снять пропахшую потом, гарью и чем-то еще неприятным нательную рубаху, и я начал тщательно отмываться. Обтерся поданным полотенцем и отошел от места где мне поливали.

- Дядька, а поставь-ка ты ведро в эту лужу, сейчас проверку устроим.

Когда ведро было установлено, я направил руку на ведро. И приказал ударить молнии. Да уж! В темноте это выглядело феерично. Ведро отлетело метра на два. Дядька Николай поднял ведро и осмотрел.

Дырку прожег, - в этот раз спокойно выдал он. Народ загомонил, Николаевна начала креститься, а матушка схватилась за сердце.

- Знаешь, дядька, это со мной наверное навсегда теперь. Ладно периодически проверять будем. Кто его знает может и пройдет. Все, - я устало махнул рукой, - перекус на крыльце, процедуры от доктора и спать.

После легкого ужина я, матушка, доктор, дядька Николай и Николаевна поднялись ко мне в комнату. Обсудили мою блестящую и гладкую голову, причину появления этого явления, а так же шрам от ожога на груди и шее. Больше никаких отклонений доктор не нашел. Еще немного поспорили по поводу выжженного креста на груди, хорошо это или плохо, и нужно ли мне теперь носить новый крест. Ладно хоть что не долго спорили, жаль только, что к единому мнению не пришли. Теперь еще придется по утру выслушивать многословные рассуждения батюшки. Бедная моя голова, как она переживет завтрашний день!

Все спать. И ни каких рассуждений, перед сном.

А все-таки сколько времени потеряю в ближайшие дни. А его и так, судя по всему, не хватает. Напрямую вмешиваться в существующие в Империи процессы я не могу, головенку свернут. И не какие то мистические или божественные силы, а самые банальные группировки. Государственные и около государственные, внутренние и внешние, разной направленности и политического толка.

Только косвенные воздействия здесь могут помочь. Цель-то у меня простая. Не игра политическими и прочими словами и лозунгами, а не допустить разграбления России в будущем. Чтобы не загнали ее под ковер политического мира, оставив только представительские функции в виде сырьевого придатка, и откусывая потихоньку территории пока не пропадет государство и народ.

Юг развивать нет смысла, он постоянно находится на пути разграбления захватчиков. На дальнем востоке скоро война с Японией. А потом почти полная оккупация Японией, США и Англией. И полное разграбление как чужими, так и своими. Остается Сибирь и Урал, хоть они находятся в зоне умеренного комфорта. Но меня туда никто не допустит, мал еще. Значит надо искать последователей, которые все сделают за меня. Хорошо что есть матрицы, которыми я смогу использовать свой дар убеждения.

Но для этого надо стать знаменитым. И только потом набирать вес. С политическим весом не знаю, тут как получится, хотя иметь Романовых за спиной было бы не плохо. Но вот наработать вес богатого и удачливого авантюриста я точно смогу. Тогда и буду искать помощников в Сибири и на Урале. А это время, которое я буду терять на подготовку. Нужно любыми путями вывести Сибирь и Урал хотя бы на уровень самообеспечения по промышленным товарам. Я уж и не мечтаю об экспорте в центральные районы Российской Империи. Но хотя б тогда война с Японией легче пойдет.

Эх как бы мне сейчас помог Нафаня! Но до мест его возможного обитания в ближайшее время мне не добраться. А когда будет возможность, то не будет времени. Так что встречу придется отложить на конец двадцатого века, если будет такая возможность. Да и уверенности нет, что в этой реальности он существует.