(ненавижу) люблю тебя! (СИ) - Саммер Майя - Страница 11

— English please. — сразу попросила я.

Мне выдали меню на английском, но легче мне от этого не стало. Единственное, что понимала я очень хорошо — так это цены. Они были в евро. Двухзначные, а иногда и трёхзначные. У меня была с собою банковская карточка, выданная опекуном, но на ней не было таких денег. А на карте с моей работы и подавно таких сумм не водилось.

Ко мне подошёл официант и вежливо покашлял. Наверняка по моим испуганным глазам он всё понял, и, хотя по совершенно не проницаемому лицу невозможно было что-то прочитать, мне казалось он меня осуждал. На смеси знаков, ломанного английского, и отдельных французских слов я попыталась выяснить можно ли записать счёт обеда на снятый номер, но либо мы не поняли друг друга, либо ответ был отрицательным.

В любом случае мне пришлось встать, сглотнуть набежавшую в предвкушении трапезы слюну и выйти из-за стола. На меня смотрели сидящие там гости, а я сгорала от стыда. Даже выйдя на улицу, я чувствовала, как горят мои щёки. Я приложила к ним холодные ладони.

Ну и ладно, ничего со мной за один день, максимум два не случиться. Завтра ночью мы летели обратно. Я остановилась посмотреть на склон. Снегопад закончился так же быстро, как и начался. Разноцветные фигурки бороздили подготовленный склон. Они ехали так быстро и ловко. Мне тоже захотелось скатиться, хотя бы один раз. Но от этой мысли живот скручивало спазмом страха и восхищения. Нет, в одиночку я никогда не решусь на это.

Дорога назад заняла больше времени, всё же я немного заплутала, но в итоге вышла на нужную дорогу. Небо выцвело и посерело. На нём проявился серп луны. Я представила, как бы выглядело полнолуние в горах, наверняка луна казалась бы огромной. Протяни руку и коснёшься. Я вытянула руку вперёд, но естественно хватанула только воздух. Весь путь меня сопровождали ёлки. Облепленные снегом, они словно сошли с рождественской открытки. Деревья были укрыты снегом, но под лапами его не было, только игольчатый ковёр.

В гостиной горел свет. Я дрожащими руками провела картой через считыватель, и зашла в дом. Но оказалось, что это я сама забыла выключить свет и никого в домике не было. Раздевшись я прошла к уголку с маленькой кухонькой и налила воды из-под крана в чайник. Мини бара в этом номере не было, наверное, архитектор не придумал как вписать его в интерьер комнаты.

Гостиная напоминала настоящий охотничий домик. Дерево, кожа и мех. На стенах висели картины со сценами охоты, центром комнаты являлся тёмный, кожаный диван. Пара столиков по его бокам, кресла из такого же материала и огромная шкура бурого медведя, лежавшая на полу. С одной стороны, уютно, а с другой дико.

Чайник закипел, я налила себе кипятка и села в одно из кресел. Теплая вода обманет мой организм и голод отступит. Простая горячая вода была не слишком приятной на вкус, но делать нечего. Я включила фильм, выбрав его из своих сохранённых. Интернета у меня нет. В домике было прохладно, придя с улицы я этого не заметила, а теперь, даже завернувшись в своё одеяло мне было зябко. Здесь явно не хватало камина. Вода остыла, и теперь я маленькими глотками пила холодную кипячённую воду. Гадость какая!

За депрессивными мыслями я совсем не заметила, как вернулся герой-любовник. Сегодня Саша выглядел приличнее, чем вчера, щёки покраснели от мороза, на ресницах мелкие снежинки, запорошенные лыжные ботинки. Увидев меня, он почему-то улыбнулся и это взбесило меня ещё больше. Но за бдением над чашкой с горячей водой, я приняла решение с ним не ругаться. Сделать это я могла только одним способом — вообще не разговаривая.

Встала, прошла на кухню и вновь вскипятила чайник. Голод опять начал грызть. Моя стройная, даже тощая комплекция — это результат бешенного темпа жизни, а вовсе не диет. Я не умела голодать, и есть по расписанию мне тоже не нравилось.

В интернате кормили строго по времени, и если ты пропустила приём пищи, не важно по каким причинам, то ты будешь ходить голодной до следующего раза. «Ради тебя одной, Лисицына, я не собираюсь посуду пачкать» — каждый раз напоминала мне высокая, статная повариха.

В доме Золотовых мне можно было есть тогда, когда я захочу. Холодильник всегда был в моём распоряжении. Правда узнала я не сразу. Только когда Саша словил меня у холодильника ночью. Я стояла там в своём розовом, махровом халатике и прятала испачканные пальцы. Он поднял одну бровь, наблюдая как я отчаянно краснею. И спросил абсолютно спокойным, холодным голосом:

— Что у тебя за спиной?

— Ничего! Я ничего не брала! — затараторила я.

В моей голове логичным развитием событий было то, что он нажалуется опекуну и меня станут запирать по ночам.

— Зачем тогда ты сюда пришла?

Его тон был скорее любопытным, чем осуждающим.

— Просто так, погулять захотелось.

— Странный выбор места для прогулки. — я не стала отвечать, и он продолжил — Мы живём в разном ритме. И иногда не видимся месяцами. Анна Леопольдовна интересовалась какие продукты и блюда ты больше всего любишь. Что ей ответить?

— Ээ… Зачем это?

— Чтобы сбалансировать покупки. Например, ты любишь мандарины, но не любишь апельсины. Тогда нужно больше покупать первое и меньше второе. Так что ты больше любишь?

— Я не знаю.

Эти вопросы настолько выбили меня из колеи, что я от удивления опустила руки и мой собеседник заметил следы йогурта, который я ела прямо руками, чтобы не шуметь.

— В смысле, ещё не определилась?

— Нет, просто я не пробовала апельсины. Нам на новый год привозили мандарины волонтёры, а так один раз в день давали яблоки. — я помолчала и добавила. — Либо сезонные, либо зелёные, настолько кислые, что их иногда невозможно было есть. Челюсти сводило.

Теперь Саша был озадачен. .

— Ладно. Когда определишься запиши на листок и отдай экономке.

Я перевела дыхание, и воровато оглянулась. Он развернулся чтобы уйти, но потом полуобернулся и сказал:

— Ложка в первом от мойки ящике, если что. Если хочешь есть, просто бери всё что нравиться и садись за стол.

Вспомнив ту историю, я грустно улыбнулась. Мне бы проблемы той Жени.

— Женя. — позвал меня Саша.

Я глянула на него и отвернулась к стене. Пусть чешет в свою комнату. Может стоит попросить у него еды? В голову закралась эта, по сути здравая мысль, но я её отогнала. Не собираюсь я перед ним унижаться. Без одеяла стало совсем холодно, и я вернулась в свой кокон. Вытянула ноги, чтобы Саше даже в голову не пришло садиться рядом. Он разделся, аккуратно почистил и поставил сушиться свои ботинки. И совершенно неожиданно сел на рядом стоящее кресло.

— Ты ведешь себя как маленькая. — вздохнул он — По какому поводу бойкот?

Что мне было ему сказать? «Мне жутко больно от того, что ты спал с Вероникой?» Даже в моей голове это звучит как бред. Мы брат и сестра, чёрт побери. Между нами же вообще ничего общего! Я демонстративно отхлебнула из чашки. Обхватила её лодочкой из ладоней, покачала.

— У меня с Вероникой ничего не было. — мой скептически взгляд он не выдержал — За кого ты меня принимаешь? Мы знакомы один день. Ей стало плохо, и я отвёл её в номер.

— И провёл там пять часов? — не удержалась я.

— Да, я помогал ей прийти в себя.

— Бред. К тому же мне всё равно спал ты с ней или нет. Это твоё личное дело.

— Ладно. Можно я тогда посижу с тобой и выпью ээ… а что ты пьёшь?

— Кипяток. — я продемонстрировала свою кружку.

— Чего?

— Горячую воду. Так понятнее?

— Почему?

— Потому.

Объяснять ему всю ситуацию мне показалось глупым. И я просто пожала плечами. Саша встал, прошёл на кухню, открыл по очереди все шкафчики, холодильник и наконец обернулся ко мне.

— Ты ходила в ресторан в основном здании?

— Ходила. — он немного расслабился, и я не отказала себе в удовольствии добавить — Но меня оттуда выгнали, потому что у меня не хватило денег на обед.