Отбор для дракона (СИ) - Шнейдер Наталья "Емелюшка" - Страница 44

Что он знает о ней?

Ее нежелание говорить о причинах, заставивших принять участие в отборе, – в самом деле, не признаваться же случайному знакомому, что рассчитываешь на подарок от императора, чтобы покрыть отцовские долги.

Студентка, способная и прилежная, которой уже к концу первого курса прочили диплом с отличием, – но она пропустила сессию, отправившись на отбор.

Если та Мелани, которую он знал, и та, о которой собирали сведения люди Гримани, – одна и та же девушка. Если настоящая Мелани еще жива, а не лежит где-нибудь в безымянной могиле в дремучем лесу, а ее место не заняла самозванка.

Нет! Он не мог, не хотел в это поверить. Ее радость, которая согревала его при каждой встрече, невозможно было подделать. Он, конечно, молодой здоровый мужчина и время от времени думает вовсе не той головой, что на плечах. Особенно когда перед внутренним взором встают серые глаза, затуманенные желанием, тонкое тело льнет к нему, и едва удается сдержаться, чтобы не опрокинуть ее на ковер, устилающий помост. Но…

– Ты настолько потерял голову, что подарил ей артефакт, который носили три поколения мужчин твоей…

Вот оно!

– Мама, я тебя обожаю! – радостно завопил Робин. – Передай Мейеру мои извинения, я справлюсь без него.

Император в своей официальной ипостаси постоянно обвешан артефактами, точно купчиха драгоценностями. Не просто так Робин в те редкие часы, когда оставался собой, вовсе не носил ни амулетов, ни украшений.

Тот браслет, что он отдал Мелани, был далеко не самым сильным среди хранившихся в семье артефактов, Робин даже не вспомнил бы, когда он сам его надевал в последний раз. И все же это был достойный подарок для девушки, на которой он собрался жениться, пусть и не успел спросить ее согласия.

А сейчас браслет, который он, говоря прямо, просто-таки навязал Мелани, поможет ее найти. Вещи, которые долго хранились в семье, приобретают особую ауру, и к этой ауре можно потянуться, как стрелка компаса тянется к северу, до которого тысячи лиг пути. Дракон не в силах услышать Мелани – значит, до нее дотянется человек.

«Я уже говорил, как мне повезло с тобой, Р-робин?»

«Нет. Скажешь, когда мы ее найдем».

Сперва заглянуть в зелейную. Зелья, ускоряющие заживление. Раны дракона напрямую не открывались на человеке, словно «распределяясь» по всему телу, лишая прочности кости, а мышцы – силы, но зелье, помогающее восстановиться после магического заживления ран, с этим справлялось.

Зелье, восстанавливающее физическую бодрость. Еще одно, ускоряющее восстановление магии и увеличивающее магический резерв. Кажется, еще немного, и зелья начнут плескаться между ушей. Ему, конечно, все это аукнется потом – не зря господин Лантер поджал губы, выставляя склянки, но это будет потом.

Вытянуть все, что можно, из накопителей, которыми его увешали. Прихватить сколько-то защитных артефактов – надевая их, Робин чувствовал себя человеком, который выставляет тяжелый пехотный щит против комаров. Но императрица была права – наверняка это ловушка на императора. К тому же сегодняшняя битва с тварями научила его, что никогда нельзя пренебрегать предосторожностью – не надень он на бал амулеты, повинуясь традиции, не пережил бы этот бой. И кто знает, не придется ли сразу же ввязываться в следующий – кто бы ни похитил Мелани, сделал он это явно не для того, чтобы вернуть.

Только бы она была жива! Все остальное поправимо.

Только бы была жива…

Он взлетел на башню и, не останавливаясь, сиганул через парапет. Миг – и дракон развернул огромные крылья.

«Веди, человек».

На север, дальше и дальше. Дракон летел на пределе скорости, и люди задирали головы, провожая его испуганными взглядами.

«Я не слышу ее! Ты уверен, человек? Мы успеем?»

«Успеем».

Потому что, если не успеют, ему самому станет незачем жить, и вовсе не из-за того, что дракон, потерявший истинную, так толком и не обретя ее, сведет его с ума прежде, чем сам уйдет в свой мир.

Невидимая магическая нить вела его прочь от столицы, и по мере того, как лиги и лиги оставались под крыльями, эта нить крепла, становясь все явственней – наверное, так хорошая гончая понимает, что дичь совсем рядом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Только бы успеть!

«Впереди смерть! – зарычал Эрвин. – Сила смерти!»

Робин присвистнул. Посреди леса темнел невидимый человеческому глазу купол. Драконье же зрение воспринимало его как абсолютную черноту, которая высасывала из мира цвета, запахи и звуки, и даже сам свет, коснувшись ее, словно проваливался в черноту, не в силах вырваться из ее притяжения.

«Вот почему ты не слышишь Мелани. Она там».

«Нет. Если сквозь мертвые щиты пробивается магия твоего артефакта, значит, должен пробиться и ее разум. Но я не слышу ее!» – последние слова он провыл, и Робин едва не обложил чересчур впечатлительного дракона в тридцать три этажа. Он сам едва с ума не сходил от страха за Мелани. Вовсе незачем оставлять приманку живой. Гораздо проще убить, чтобы не мешалась, и оставить следы, которые приведут к ней. Подкинуть их Мейеру. Или обратить внимание на внезапно появившийся на ее руке браслет.

Эрвин не слышал Мелани, и холодный разум находил только одно объяснение происходящему. Девушка мертва, а артефакт либо остался на ее теле, либо его забрал убийца.

Что ж, он должен удостовериться и, если это так, – отплатить за ее смерть, да так, что все родичи убийцы до седьмого колена будут трепетать, вспоминая об этом. А потом… Потом все равно.

Эрвин снова надрывно завыл на одной ноте, и император все-таки вспомнил слова, которые ему даже знать, не то что повторять, не подобало.

Дракон затих.

«Это анатомически невозможно», – выдал он после неожиданно долгого молчания.

«Хвала Всевышнему, ты снова в себе! Что будем делать? Я не смогу пробить этот купол, а тебе не хватит места сесть».

И ориентиры он взять не мог, чтобы привести помощь. Если сделать это, пока он в воздухе, порталы тоже откроются в воздухе. Слишком высоко.

«Я сношу купол и прохожусь пламенем по всем, кто вылезет. Ты оборачиваешься, когда мы достигнем верхушек деревьев. Щиты не забудь».

Жестковатое будет приземление, несмотря на щиты. Впрочем, он и в человеческом теле был сильнее и крепче обычных людей. Справится.

«Готов, человек?»

Драконье пламя испепелило черный купол. Прошлось по поляне, да так, что, кажется, сама земля заполыхала. Лишь избушка у самого края леса осталась нетронутой.

«Соберешься прыгать – на крышу!»

«Стропила выдержат?»

«Смотри, какие там щиты!»

Отлично, все меньше падать. Но сначала – оглядеться. Ударить заклинанием, приводя в действие все возможные магические ловушки. Есть! Да уж, хорош бы он был, если бы приземлился, не проверив их! Умереть по собственной дурости, да еще и с голым задом, – что может быть постыднее?

«Какая разница? В воздухе мы все время с голым задом, и это тебе раньше не мешало!»

«В воздухе ты с голым задом! И вообще, кто и когда видел дракона в штанах?»

Эрвин загоготал так, что земля содрогнулась. Нет, содрогнулась она потому, что из-под нее полезли мертвяки.

«Сколько же их! – мысленно присвистнул Робин. – И не поленились же в этакую глушь телепортом тащить!»

«Три века назад здесь был большой торговый город. Потом пришли твари. Посмотри на их доспех».

Да уж, латы вышли из моды века полтора назад, когда появились заклинания, пробивающие сталь, словно бумагу.

«Мерзость какая!» – Если бы драконов могло тошнить, Эрвина бы сейчас вывернуло.

«Ну так жги их!»

Еще один круг над поляной, пламя сменило цвет, из ярко-алого став голубым, почти невидимым. Мертвые воины занялись пламенем, осыпались пеплом.

«Готов? Вниз!»

Оборот. Щиты. Удар, словно о воду с высоты. Собраться. Еще одно падение. Робин перекатился, смягчая удар о землю, вскочил на ноги, оглядываясь. Шарахнул магией, разбрасывая недогоревших тварей. Снес заклинанием головы ближайшим, подхватил меч, выпавший из мертвой кисти.