Это (не) взаимно (СИ) - Вольная Риша - Страница 39

— Скорее, согласие, чем отказ, Сабуров, но ты не расслабляйся раньше срока. Если ты помнишь, то я злопамятная.

Кир изображает святую невинность и взгляд непорочной Марии, но я тоже не вчера родилась. Он всё понял.

— Да-да! Некоторые в ночь лишения меня девственности заявили, заламывая руки от досады, что НИКОГДА И НИ ЗА ЧТО!

— Рокс, не драматизируй! — бурчит виновный, но взгляда не отводит. Каиться будет. — Я тогда сам от себя охренел, а ещё ты … простыни схватила и к Аренскому махнула — впихивать моему другу вину за то, что сделал я.

Было дело, и ведь почти всё получилось, если бы не прозорливость Дана и папочка с его скрытыми камерами. Аренский в ту ночь во имя горя так набрался, что спал богатырским. Через того же влюбленного в меня паренька я и ключик достала, а потом как святая простота с окровавленными простынями улеглась к мужику.

Сделал дело — бери в жёны! Отец был счастлив, а мне тоже хорошо. Задница мягко пристроена, родитель улыбается, а то, что в душу словно кошки нагадили, так не привыкать было. Сабуров ведь всё равно от меня отмахивался, как от святой инквизиции злостная ведьма.

— А надо было тебя к браку принудить? — надменно изогнув бровь, бросила наугад и попала в цель.

— Нет. Не тогда.

Конечно, можно было бы обижаться друг на друга и дуться ещё сколько угодно времени, но за эти три дня я резко повзрослела.

— Вот и я о том же. Мы оба те ещё подарочки, — подвожу итог, стараясь свернуть с темы.

Мне нужно немного времени, чтобы привыкнуть к новому ходу мысли относительно моего сводного брата в качестве моего мужчины. А ещё … я устала.

Не физически, а эмоционально. Вся эта нервотрёпка, вскрытие тайн, похищения — как сцены незнакомого мне блокбастера исчерпали, казалось, безграничные возможности моей стрессоустойчивости.

В века вечные мне хотелось покоя.

Поэтому скользнула ладошками по теплой коже мужской груди, наслаждаясь тем, как подушечки покалывает от наслаждения. Едва касаясь пальцами, огладила плечи и, убегая на мощную шею, прижалась осторожно к нему.

Кир всегда хорошо чувствует моё настроение, так что в ответ просто прижал к себе сильнее, сминая ткань рубашки под пальцами. Он, как моя персональная энергетическая станция, заряжал новыми силами.

— Я так испугалась… за тебя, — неожиданно срывается признание с моего языка, но слов уже не вернуть, поэтому просто прикрываю глаза и расслабляюсь.

Соплежую доверять можно, но крайне непривычно. Его сердце быстро и сильно стучит в районе моего уха, рассекречивая это мнимое спокойствие.

— Думаю, нет смысла говорить, что творилось со мной, когда Василиск заявил о пропаже твоей сексуальной задницы.

— Ну почему, можешь удовлетворить моё огромное женское эго своими страданиями, — бормочу в ответ, не скрывая улыбки.

— Зря отец тебя по этой самой заднице в детстве не драл. Наверное, я начну, — беззлобно угрожает Сабуров, сжимая упомянутую часть моего тела сильными ладонями.

Мне нравится эта жёсткость, поэтому, не сдержавшись на его открытую провокацию, прикусываю кожу над мужской ключицей. Его пульс тут же множится на два, а пальцы на ягодицах становятся ещё более требовательными.

— Выдохни, Кирюша. Тебе активные нагрузки ещё пару недель противопоказаны.

— А я могу не активно, а пассивно, — тяжело выдыхает в мой затылок, что у меня мурашки по спине. — Ты не представляешь, как я жажду получить твоё тело в эксклюзивное пользование.

То, что он ЖАЖДЕТ, это я и так чувствую под собой в виде огромного стояка, а насчёт эксклюзивности…

— Ну, по факту ты и так его эксклюзивный пользователь.

Кир замирает, видимо, пытаясь понять смысл моего посыла.

— После той ночи в отеле, когда я лишил тебя девственности, ты больше, — осекается и тут же продолжает. — Больше ни с кем не была?!

— Нет, — если парню уж так хочется проговорить всё вслух, то придётся немного потерпеть.

— Почему?

Странный, хотя и закономерный вопрос. Не знаю я. Вот именно поэтому я не люблю эти выяснения отношений.

— Не думала, Сабуров. Ну, по сути, Аренский мне запретил вертеть хвостом, и папа его поддержал. Ты вообще испарился, появляясь только по праздникам, ну или если я проштрафилась.

— А тогда у бассейна с Королём вечеринок мне показалось, что ты явно жаждешь получить его член у себя между ног, — хрипло продолжает терзать меня Соплежуй.

— Показалось, Кирюш. Перекрестись.

И мы оба замолкаем. Ко мне приходит понимание, что тогда на вечеринку к Максу я попёрлась только из чувства злости на отца и сводного брата. Отомстить им таким образом. Глупо, но в тот момент хотелось оторваться по полной и ни о чём не думать.

— Ладно, проехали, — выдыхая, заключает Кир, оставляя поцелуй у меня на макушке. — По факту говоря, ты только моя женщина, и мне этого достаточно.

Мне сразу легчает, хотя даже не заметила, как напряжённо жду ответа.

— Знаешь, Сабуров, никогда не замечала у тебя страсти к … монополизированию. Обычно ты у нас галантно-сексуальная душка.

— Монополист я только в отношении тебя, а остальные меня как-то не заботят. Хоть по кругу пускают, хоть по очереди.

Он всё ещё злится, а потому рычит, пытаясь казаться тем, кем не является.

Приподнимаю голову, отрываясь от сладкого звука ритма мужского сердца и подтягиваясь вверх, нахожу сухие губы.

— Не злись, — оставляю лёгкий поцелуй и пробегаюсь языком по плотно сомкнутым губам. — Неважно, кто находится рядом со мной, хочу я всегда только тебя.

Ему это надо. Признания и сантименты, а мне несложно уступить в малом любимому человеку.

Как по щелчку, Сабуров резко накидывается на мой рот, выражая своим языком всё то, что хочет сделать с моим телом. И я плыву, хватаюсь за голые плечи, вонзая острые ногти, но его это не останавливает.

— Кир, нельзя! — пыхчу в его ухо, когда требовательные пальцы, оглаживая мои бёдра, задирают юбку до самой талии. — Кир!

— Молчи, женщина, — прикусывая мою нижнюю губу, он тут же зализывает ранку. — Можно только стонать.

От его хриплого и властного шёпота меня пробирает дрожь, запуская в скачь неудовлетворённость молодого тела. И я тоже посылаю нахрен предписания уже нормального лечащего врача Кирилла, решая взять всю физическую нагрузку на себя.

— Тогда я сама, — уже приподнимаясь на руках, перекидываю колено через Кира, чтобы удобно расположиться сверху.

Мои пальцы дрожат от нетерпения, а горячий и тёмный взгляд мужчины лишь подстёгивает меня. С опытом у меня крайне туго, но сейчас об этом уже не думалось. Дёрнула вниз резинку спортивных штанов Кирилла, высвобождая радостно приветствующий меня член.

На несколько секунд меня охватывает нерешительность, но хватает одного взгляда в напряжённое мужское лицо, чтобы продолжить. Приподнимаюсь на коленях, и пальцы Кира тут же скользят с бёдер к промежности. Неспешно отодвигает влажную полоску стринг, чтобы, тут же размазывая влагу по губам, скользнуть к клитору. Меня прошибает озноб, а тело моментально скручивает желание, скапливаясь внизу живота огненным мячом.

Чуть раздвигаю ноги, чтобы Кириллу было удобнее меня ласкать, а сама лишь впиваюсь в его голые плечи, за которые держусь, чтобы не рухнуть на его раненое тело всей своей тушкой.

— Моя девочка… такая влажная и горячая… такая тесная, — рвано шепчет он, вставляя в меня два пальца и растягивая изнутри.

Эти признания ещё сильнее меня заводят, заставляя подкачивать бёдрами и сильнее насаживаться на его пальцы. Так чувственно и порочно сладко… так только с ним.

Поэтому никого другого… — мелькает осознание вспышкой у меня в голове.

Внутренние мышцы бёдер начинают дрожать от приближающегося оргазма, а спазмы удовольствия почти приносят боль, когда Кир одним моментом насаживает меня на член.

Я распахиваю глаза, которые, оказывается, прикрыла от удовольствия, и кончаю. Прокусываю нижнюю губу до крови, стараясь не шуметь, но стоны удовольствия просачиваются через сомкнутые губы. Их своим ртом ловит Кир и заодно слизывает кровь с моей раны.