Не время для героев. Том 5 (СИ) - Соломенный Илья - Страница 12

И после этого я решаю обратиться к троице солдат, стоящих за длинной уличной стойкой возле одного из заведений и спокойно попивающих какой-то напиток. Я разумно полагаю, что кто-кто, а стража должна знать город.

— Прошу прощения, уважаемые, — начинаю я, оказываясь рядом и держа на всякий случай руки на виду. — Я ищу тра…

Троица меряет меня тяжёлыми взглядами, а затем один из солдат без предупреждения пинает меня под колено своим окованным сталью носком сапога, едва не заставляя упасть!

Рефлексы в этот раз почему-то не срабатывают…

Двое других солдафонов в лёгкой и подвижной пластинчатой броне зло смеются, а тот, что меня ударил, кривится, будто бы под его носом кто-то наложил кучу дерьма.

— Знай своё место, скама! — рявкнул он. — Обращаться к Защитникам без должного уважения и представления — да за такое и в Яму можно отправиться!

Кровь ударяет мне в лицо, и первый порыв — вспороть солдату брюхо! Однако я заставляю себя сжать зубы и усмирить эмоции.

— Оставь ты его, — хохоча произносит товарищ злыдня, низкий и полноватый лысый мужчина. — Не видишь что ли, что не местный он? Откуда пришлому знать о наших законах? Поди всю жизнь орехи выращивал где-то в джунглях, да за змеями охотился.

— Проклятые деревенщины! — шипит злой. — Каждые пять лет одно и то же, наводняют город, словно поток дерьма! Пшёл вон, пока я тебе рёбра не пересчитал!

Согнувшись, чтобы солдаты не увидели эмоции, проступившие на лице, я отхожу подальше, оставив идею поговорить с тем, кто носит цветную одежду. Очевидно, что я не знаю многих местных правил и не выгляжу как ровня для этих людей. А значит — искать надо того, кто одет примерно также как я…

И как я сразу об этом не подумал?

Увидев в одном из проулков нищего в серых обносках, я направляюсь к нему — и это оказывается верным решением. Длинноволосый и ужасно худой старик в одной лишь набедренной повязке за медяк рассказывает мне о трёх ближайших «гостиных домах», как тут назывались таверны, и указывает направление.

Я выбираю ближайшее из этих мест. Толкающиеся толпы, то и дело снующее среди них ворьё, заставляющее постоянно следить за карманами и кошельком, витающие вокруг запахи тысяч немытых тел, страшная жара, влажный воздух, из-за которой я обливаюсь потом — всё это не располагает к тому, чтобы прогуливаться по улицам…

Как и указывал нищий, я иду вверх по широкой улице от внушительного памятника какому-то воину, восседающему на спине уже виденной мной ездовой ящерицы. Затем сворачиваю к забитому людьми парку, кое-как пробираюсь через него и оказываюсь на краю огромной площади, забитой народом, в центре которой возвышается монументальная постройка с несколькими куполами и колоннадой на входе.

“Храм” — всплывает в уме.

Мне нужно на другой конец площади, и я пытаюсь протиснуться через толпу, однако быстро понимаю, что чем ближе к храму — тем плотнее стоят люди, и потому решаю вернуться и обойти площадь соседними улицами.

Но не тут то было!

Пока я пытаюсь пролезть через толпу, народ всё прибывает и прибывает, так что я оказываюсь, буквально, зажат! Да что тут происходит?

Люди вокруг молятся, негромко переговариваются и ведут себя достаточно спокойно, однако выбраться из их окружения практически невозможно — столько человек набилось на площадь!

А затем толпа неожиданно взрывается воодушевлёнными криками, вскидывает руки — и я вижу, как распахиваются высокие двери храма, и из них выходит процессия облачённых в бордовое жрецов.

Четверо из них несут на плечах небольшой постамент, на котором что-то лежит — и в тот самый момент, когда я смотрю на это “что-то”, перчатка на моей руке начинает сильно вибрировать…

Глава 5 — Частица Арканума

Поначалу я не понимаю, что происходит — лишь чувствую слабую дрожь левой руки. И только потом, когда разбуженный этим Хам недовольно фырчит, понимаю, что рука, закованная в перчатку, пытается подняться!

Хорошо, что окружающие люди воют и стенают в религиозном экстазе… Они не замечают мерцания на моей руке, и прежде чем бурчащий ругательства Хам слезает с предплечья, я успеваю накинуть на руку снятый по жаре плащ.

Приложив усилие воли, не без труда останавливаю поднимающуюся руку… Проклятье, да что же это такое?! В сознании слышится далёкий зов…

«Мы вместе… Мы вместе — это сила… Отзовись на призыв, владыка… Отзовись!»

Я уже слышал этот голос!

Слова становятся всё громче, и вскоре они уже гремят в голове так сильно, что я теряю ориентацию в пространстве. Площадь и люди вокруг исчезают — всё погружается во мрак, а затем он взрывается мешаниной образов, сменяющих друг друга с дикой скоростью.

Кровь, звон стали, вспышки магии, осыпающиеся горы, высыхающие моря… Безбрежный океан энергии, из которого вырываются огромные жгуты силы. Сквозь прорехи пространства и времени они стремятся к висящим в пустоте круглым мирам… Фигуры сражающихся исполинов… Человек в кристаллическом доспехе… Огромный тронный зал и существо, от которого исходит невероятная сила…

«Ты вспомнишь… Вспомнишь, если воссоединишься!»

«Прочь! Прочь из моей головы!» — мысленно кричу я, стискивая зубы, и…

Слова и образы исчезают.

Я снова оказываюсь там, где и был — и окружающие даже не замечают, что со мной что-то не так.

Тут со всеми «что-то не так»…

Я понимаю это, потому что вижу… Или, скорее, чувствую… Проклятье, я даже не знаю, как объяснить это самому себе! От вынесенной жрецами из храма реликвии распространяются струны энергии… Их сотни, тысячи, они пронзают воздух и касаются паломников, а вокруг этих струн воздух дрожит, как при сильной жаре. Я вижу, как энергия бежит по этим струнам, вливается в людей, и их ауры вспыхивают ярче…

А вот жрецы, которые вынесли реликвию — светящийся золотым осколок размером с пару ладоней — на всеобщее обозрение, оказываются защищены от её воздействия… Вокруг них светятся красноватые ореолы, которые не пускают «щупальца» реликвии к телам служителей — хотя струны и пытаются к ним подобраться, это я тоже вижу прекрасно.

Впрочем, жрецы не единственные, кого не затрагивает энергия реликвии.

Она также не может влиться и в меня…

Жгуты энергии — судя по всему, невидимые всем остальным паломникам на площади — огибают меня, облетают мимо, касаются всех, кто стоит рядом. Но я для них словно бы не виден…

Что же тут происходит?

Ауры людей разгораются всё сильнее — и неожиданно народ, только-только угомонившийся и замерший, снова приходит в движение. Но на этот раз никакой давки, никакого беспорядочного толкания — словно один организм, паломники в едином порыве начинают круговое движение.

Меня подхватывает человеческая масса, и не в силах ей сопротивляться, я вынужден идти среди не осознающих действительность людей. В глазах тех, кто идёт рядом со мной, я вижу лишь фанатичный блеск. На лицах застыли неестественные улыбки, движения плавные — словно их совершает один человек…

Мне становится не по себе, словно я попал в водоворот, что утягивает меня в пасть гигантского морского чудовища. Я испытываю одно-единственное желание — выбраться отсюда как можно скорее.

Однако сделать это почти нереально — толпа вокруг настолько плотная, что пробраться через неё невозможно. Я предпринимаю одну попытку протиснуться меж людей, вторую — но меня мягко отталкивают обратно.

Хам, спрятавшийся под рубахой, недовольно пищит:

— Дерьмо!

Трудно не согласиться с ним…

А мы всё продолжаем двигаться, и не просто по кругу, а будто и правда в водовороте. Меняясь местами, люди смещаются к центру площади, к возвышению, где стоят жрецы. Через головы толпы я вижу, как находящиеся ближе всего к помосту люди тянут руки к реликвии — и их ауры вспыхивают ещё ярче, одна за другой!

А чем ближе к странному артефакту подхожу я, тем сильнее вибрирует перчатка, замотанная плащом…

Что будет, когда я окажусь совсем рядом?

Прежде чем удаётся узнать ответ на этот вопрос, я отвлекаюсь — слышу вскрик неподалёку от себя. А затем вижу через мельтешение давно немытых тел, как в нескольких шагах впереди на земле лежит молодая девушка.Паломники будто бы не видят её! Прямо на моих глазах несколько человек наступиют на несчастную, заставляя вскрикнуть от боли — и никто не пытается ей помочь, никто не протягивает руку, никто не хочет поднять её с земли!