Мурчание котят (СИ) - Агатова Анна - Страница 22

Вывод напрашивался самый простой и очевидный — нужно стать ближе к Дуксу. Как? Кроме одного единственного способа, самого естественного, в голову ничего не приходило. Но в этом способе было кое-что, что смущало девушку: Дукс был не особенно привлекателен как мужчина.

В голове возник образ невысокого, пожилого человека, которого и мужчиной не очень хотелось называть. «Гриб сушёный» подходило ему куда больше. Идона сморщила, осознав, что «ядовитый гриб» к нему подходило даже лучше. Очень неприятный человек, очень!

Но что поделаешь? Придётся пожертвовать чем-то малым, чтобы получить больше.

Она зло выдохнула, запихнула использованное полотенце в бак с очистителями и собрала волосы в привычный хвост на затылке. Одежда не была проблемой, и выглядеть слишком просто она не боялась — её броня из гигантского муравья была лучшим украшением, даже если бы она была и вовсе без одежды.

Поднятые руки неловко замерли над головой, а глаза Идоны в отражающем листе стали круглыми. В полупрозрачная броне, но без одежды?! Ах, какая хорошая мысль! Она улыбнулась коварно. Совсем уж голой под бронёй, наверное, будет перебор, но если разумно распорядиться самым минимумом, Дукс не сможет не заметить!..

И гордая дочь вождя самодовольно улыбнулась своему отражению. Выходя из комнаты в "особом" боевом облачении, пыталась притушить торжество в душе — пьянящий вкус победы кружил голову. Жаль, что недолго.

— Идона? — услышала она вопрос у себя за спиной.

Тут же сбилась с мягкого скользящего шага.

Остановилась.

Развернулась.

Перед ней стоял отец, а его взгляд медленно скользил по её наряду. Когда осмотр подошёл к концу, поднял глаза и молча уставился дочери в глаза. Левая бровь страдальчески приподнялась. И только через долгие три мгновенья шеф Влажного Южного Леса произнёс:

— К ужину полагается одеться.

Идона открыла рот, чтобы ответить — она одета! Но отец не дал сказать ни слова:

— Идона, то, что я вижу, недопустимо.

— Но, отец! Это может расширить наше влияние на Дукса!

Маридж не стал отвечать, а только сделал несколько шагов к дочери, крепко ухватил её за руку, втолкнул в выделенную ей комнату, оставшись за порогом.

— Подожду здесь, — прокомментировал спокойно и сложил руки на груди. Всё ясно: не выпустит, пока она не приведёт себя в порядок. В тот порядок, который он считает правильным.

Девушка отвернулась, скрежетнула зубами и стала срывать с себя доспехи. Отец ответит ей за всё! За каждое подобное унижение! Не сегодня, пусть! Но она добьётся того, что станет ближе к Дуксу, сможет влиять на него, и вот тогда… Тогда все поплачут, кто хоть словом, хоть одним косым взглядом обижал её!

Выбрав самые узкие брюки, Идона резко дергала ногами, натягивая их, будто ткань была в чём-то виновата. В голове бились мысли отчаяния и сожаления — ей нечем достойно ответить отцу. Дома она бы что-нибудь придумала такое, доказала бы ему, что и в одежде можно казаться голой, а здесь… Самое большее, что смогла придумать — не одевать привычных доспехов. Так она даже сама чувствовала себя не одетой. А длинную тунику… Тунику косо обрезала костяным ножом, сделав короткой, а шнуровку на груди распустила до неприличия.

Осмотрелась в отражающем листе. Недовольно скривилась: вышло так себе. Но всё же лучше, чем могло бы быть в этих условиях. Вот только с лицом всё было плохо — никак не получалось нацепить хотя бы нейтральное выражение. Она и так, и эдак строила гримасы, а потом махнула рукой — пока дойдёт до общего зала форума, может, что-то и наладится. Отец вряд ли бы обманулся её спокойствием, так что вперёд, на завоевание Дукса!

Ужин прошел тихо и в самой скромной компании — отца, шефа Южного Леса и Полита. Идона, сидевшая как на иголках, всё ждала, что вот-вот появится гранд-шеф, выйдет из лаборатории и сядет за стол вместе со всеми, как-то отреагирует на её провокационный наряд и отсутствие доспехов.

Что она будет делать дальше, Идона не думала просто потому, что и первое её ожидание никак не сбывалось — Дукс не появлялся.

— Предлагаю провести вас по Центру, показать столицу, — специально для неё повторил Полит, после того как отец дёрнул её за тунику, то и дело съезжавшую с плеча, и обратил на себя и на секретаря внимание.

— О, — немного обрадовалась Идона и даже улыбнулась. — Конечно. С удовольствием!

Прогулка получилась недлинной и не очень интересной: Идона ожидала чудес на каждом шагу, множество праздных людей, диковинных животных. Но ничего этого не было.

Да, чуть пошире тропки между домами, да, сами дома чуть повыше, чем в их поселении, да, на центральной, довольно большой поляне столицы, фонтан — специально выведенная водяная ящерица в большом каменном бассейне, пускавшая в небо несколько струй воды.

Сосредоточится на всём увиденном у Идоны не получалось, потому что она размышляла — увидит ли Дукса сегодня ещё раз или нет? И если нет, то что делать?

А вот отец с большим интересом расспрашивал Полита, указывая то на одно, то на другое, что видел среди строений Центра, а его дочь всё больше мрачнела и нервничала, предчувствуя, пропустит гранд-шефа.

Так и произошло: когда они вновь вернулись в здание форума, Полит с видимым облегчением сказал, что, судя по всему, Дукс и помощники уже отбыли на ночной отдых.

Мариджн только криво ухмыльнулся, будто получил именно то, что и ожидал. И пошел на почтовую башенку — отправить распоряжения в свой стейт на завтра.

Глава 9. Зверь

Зверь покидал очередное поселение довольно урча. И причины ощущались весомо: в желудках было тяжело от вкусной и сытной еды, активно и даже радостно сокращались сердца, а центральный ганглий усиленно перерабатывал поглощенную сiлу. При этом Зверь ощущал себя предельно сытым, бодрым, не чувствовал усталости и растраты сил, как после прежних кормёжек.

Но в этом заключалась только половина радости. Были и ещё причины.

Солнце было высоко, и до ночи Зверь мог пройти ещё большой отрезок пути к тому далёкому и большому скоплению новой еды. Очень далёкому и очень большому скоплению.

Потом, когда станет темно, можно будет прилечь в густом подлеске, восстановить силы в зелёной растительной тиши, принюхиваясь к ночным запахам этого странного большого леса, прислушиваясь к пенью птиц, шороху насекомых и насладиться в полной мере жизнью. И только потом продолжить путь.

А пока… Пока он бодро семенил по почти незаметной лесной тропке. Каждая конечность сама по себе смешно и дико изгибалась, но в общем движение большого тела-головы получалось плавным и скользящим, даже грациозным.

То, что ощущалось внутри тела, было не просто довольством. Это было глубоким удовлетворение, таким глубинным, пронизывающим всю сущность Зверя, проникающим на уровень инстинктов, что изнутри, из самой сути что-то отозвалось нежной внутренней дрожью — такой долгожданной, такой желанной, такой ожидаемой.

Вот и ещё одна причина быть довольным!

Позади оставалось скопление остатков еды, следы его нового пира. Но Зверь уже был не тот, что вначале пути: он стал не только разборчивее в еде, но и осторожнее, хитрее, аккуратнее в своих действиях. Потому и устроил он себе перекус сейчас, пока светло, и сделал так, что следы за ним сейчас замывали, зачищали, убирали люди. Люди, которые будут молчать.

И так будет лучше.

И питаться так лучше: никто не пытался воздействовать на него высокими монотонными звуками, не сопротивлялся, источая горькую желчь, портившую нежную мякоть печени, не махал своими тоненькими и слабыми лапками, подставляясь под его когти. Потому и удовлетворение стало таким глубоким, потому и хотелось полежать в тишине, потому и прошла та глубинная нежная дрожь, такая желанная, такая долгожданная!

Но отдыхать пока не время, и потому Зверь неспешно продолжал свой путь. Впереди, он явственно это ощущал, было множество приятных флюидов сiлы этих странных, слабых, но вкусных существ. Они были забавными со своими только двумя тоненькими лапками внизу, которыми ничего, кроме передвижения, делать не могли. А две ещё более тоненькие ножки вверху были ещё забавнее. Забавнее, но не вкуснее.