Любовь, свобода, одиночество. Новый взгляд на отношения. Жизнь, любовь, смех. Превращая жизнь в праз - Раджниш (Ошо) Бхагаван Шри - Страница 11

И обе эти вещи могут произойти с одним и тем же человеком – когда я это говорю, я говорю это по собственному опыту. Я делал то и другое. Когда это нужно, я могу быть логичным как любой грек. Когда этого не нужно, я могу быть абсурдным, нелогичным как любой индус. Поэтому когда я это говорю, я это подразумеваю, и это не просто гипотеза. Я пережил это на опыте таким образом.

Ум можно использовать, а можно отложить в сторону. Это инструмент, очень красивый инструмент; но нет необходимости в том, чтобы быть им настолько одержимым. Не нужно так на нем фиксироваться, делать его навязчивой идеей. Тогда он становится болезнью. Просто представьте себе человека, который хочет сидеть, но не может, потому что говорит: «У меня есть ноги – как я могу сидеть?» И представьте человека, который хочет сидеть тихо и молчаливо, но не может, потому что говорит: «У меня есть ум». Это одно и то же.

Человек должен иметь такие способности, чтобы даже ближайший инструмент, ум, можно было отложить в сторону и выключить. Это можно сделать, и это делалось, но не в большом масштабе. Но масштаб будет больше и больше – именно это я пытаюсь делать здесь с вами. Я говорю, обсуждаю с вами проблемы – это логично, я использую ум. И потом я вам говорю: «Отбросьте ум и двигайтесь глубоко в медитацию. Если вы танцуете, танцуйте так тотально, чтобы внутри не было ни одной мысли, чтобы вся ваша энергия стала танцем. Или пойте, и тогда просто пойте. Или сидите, и тогда просто сидите – будьте в дзадзэн, не делайте ничего другого. Не позволяйте пройти ни одной мысли. Просто будьте тихими, абсолютно тихими». Это противоречивые вещи.

Каждое утро вы медитируете, и каждое утро приходите и слушаете меня. Каждое утро вы меня слушаете, потом идете и медитируете. Это противоречиво. Если бы я был просто греком, я говорил бы с вами, производил бы с вами логическое общение, но тогда я не советовал бы вам медитировать. Это глупо. Если бы я был индуистом, не было бы необходимости с вами говорить. Я могу сказать: «Просто идите и медитируйте, потому что какой смысл говорить? Человек должен стать молчаливым». Я – то и другое. И это моя надежда: что вы тоже станете тем и другим – потому что тогда жизнь обогащается, безмерно обогащается. Тогда вы ничего не упускаете. Тогда все впитывается; тогда вы становитесь великим оркестром. Тогда все полярности встречаются в вас.

Сама идея о том, чтобы «любить себя», с греческой точки зрения абсурдна, потому что греки скажут, – и будут логически правы, – что любовь возможна только между двумя людьми. Ты можешь любить кого-то другого, ты можешь любить даже своего врага, но как тогда ты можешь любить самого себя? Есть только ты один. Любовь может существовать только между двойственностью, полярностью; как ты можешь любить самого себя? Для греческого ума сама идея о том, чтобы любить себя, абсурдна: для любви нужен другой.

Для индусского ума… в Упанишадах говорится, что ты любишь свою жену не ради жены; ты любишь жену ради себя самого. В ней ты любишь самого себя. Ты любишь ее, потому что она дает тебе удовольствие, – но глубоко внутри любишь собственное удовольствие. Ты любишь сына, ты любишь друга, но не ради них, а ради самого себя. Глубоко внутри сын делает тебя счастливым, друг дает тебе утешение. Именно этого ты жаждешь. Поэтому в Упанишадах говорится, что на самом деле ты любишь самого себя. Даже если ты говоришь, что любишь других, это только способ любить самого себя, длинный, окольный путь к тому, чтобы любить самого себя.

Индуисты говорят, что нет никакой другой возможности: ты можешь любить только самого себя. А греки говорят, что совершенно невозможно любить самого себя, потому что для любви нужны как минимум двое.

Если ты спросишь меня… я и грек, и индуист. Если ты спросишь меня, я скажу, что любовь это парадокс. Это очень парадоксальное явление. Не пытайся низвести его до одного полюса; нужны оба полюса. Нужен другой, но в глубокой любви другой исчезает. Если ты наблюдаешь двух влюбленных, они двое и одно одновременно. Именно это и есть парадокс любви, и именно в этом ее красота – их двое, да, их двое; и все же их не двое, они одно. Если этого единства не случилось, любовь невозможна. Они могут делать что-то другое под названием любви. Если они все еще двое и в то же время не одно, тогда любовь не случилась. И если ты просто один, и больше никого нет, невозможна любовь и тогда.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.