Я тебя ждал (СИ) - Дюжева Маргарита - Страница 40

Даже смешно стало, и поиграть захотелось. Поэтому смотрю в ответ.

Он улыбается – я улыбаюсь. Он подмигивает – я подмигиваю. Он смотри так, будто я царица заморская, и я на него так же. В результате парень растекся, и преисполненный уверенности, что сразил меня на повал, пленил хрупкое девичье сердце, произнес, поигрывая бровями:

– Я такую девушку всю жизнь ждал!

Как удар в солнечное сплетение. Эта фраза для меня – красная тряпка. Все внутри сжимается, холодеет. Игривость будто ветром сдувает. Хмуро смотрю на этого пижона, молча поднимаюсь со своего места и иду к выходу. Благо моя остановка подоспела.

Парень провожает меня удивленным взглядом, явно недоумевая, что он такого сказал, раз я окатила его холодом и сбежала.

Через минуту уже забываю о нем, потому что у кинотеатра вижу дружную толпу. Аринка с Андреем, девчонки знакомые, ребята.

Заметив меня издалека, сестра увлеченно машет рукой, чуть ли не подпрыгивает на месте, а я машу в ответ и прибавляю шагу:

– Всем привет.

В ответ нестройный хор голосов. Взгляд задерживается на Андрюхе, и я с удивлением понимаю, что ничего у меня не дрогнет при мысли о нем. Ни стыда не осталось, ни смущения, ни мук совести. Потому что с парнем сестры у меня ничего не было. Он просто инструмент, который использовали, как и меня.

Невесело ухмыльнулась, мотнула головой, отгоняя тяжелые мысли. Чернов не помнит о том, что между нами было, и это хорошо. Пусть живет себе, радуясь каждому дню, проведенному с Ариной. Пусть они будут счастливы, а я тоже обо всем забуду. Уже забыла, потому что все это не имеет никакого значения.

Рядом оказывается блондинистый парень с очаровательной улыбкой и лукавыми искрами в глазах.

– Привет! – и без особых церемоний сгребает в объятия.

Я в диком шоке пытаюсь понять, что происходит. Кто этот тип и на каком таком основании он меня тискает? Еще бы пара мгновений и я начала бы отбиваться, но меня останавливает веселая фраза:

– Антон, ты сейчас ее раздавишь, – смеется кто-то из девчонок, а я цепляюсь за это имя.

Антон. Не про него ли говорила Аринка, что мне с ним повезло? Прищурившись, рассматриваю парня, пытаясь понять, что к чему.

– Ты чего? – в его голосе удивление.

– Ничего, просто любуюсь, – растягиваю губы в приветливой улыбке, а у самой внутри черте что творится.

Мы с ним встречаемся? Если да, то на какой стадии наши отношения? У меня с ним что-то было? Надеюсь, нет, потому что за это кое-кто просто в порошок сотрет.

О боги, о чем я вообще думаю?

Изо всех сил пытаюсь сделать вид, что в теме, что понимаю смысл происходящего. Получается так себе, поэтому вся компания приходит к выводу я сегодня странная.

Ребята-а-а, вы даже не представляете насколько.

***

Это была не то, что странная, а полу бредовая встреча.

Друзья, то и дело напоминавшие мне о чем-то, чего просто не было в памяти. Антон, по-хозяйски, державший меня за руку, пока смотрели фильм. Я не вырывалась, не сопротивлялась, находясь в состоянии легкого шока. Единственное, о чем молилась, чтобы не лез с всякими нежностями. Этого бы я точно не выдержала, да и не допустила бы. Он для меня чужой, я его не знаю. Хотя, судя по разговорам окружающих, у нас с ним сейчас сплошная романтика. Здорово. Люблю романтику. Особенно ту, которую не помню.

Неожиданно для самой себя, то и дело срываюсь на черный сарказм, за что получаю титул Колючка Вечера. Ну, а что остается делать, если изнутри распирает? Снисходительно посматриваю на остальных, подмечая все недостатки, что раньше не имели значения.

– Ди, хватит кусаться! – под конец вечера не выдерживает сестра, – ты сегодня всех издергала!

– Прошу прощения, – смущенно опуская взгляд в пол. Сама не знаю, что на меня нашло, обычно я себя так не веду. Наверное, стресс последних дней сказывается. Накопился и шарахнул со всей мочи. Стыдно перед друзьями, сестрой, Антоном этим, смотрящим на меня обожающими глазами. Еще раз извиняюсь и иду в дамскую комнату.

Хочется умыться, привести себя в чувство. Чем дольше сижу в этой компании, тем острее ощущение внутреннего разлада. Мне бросает из крайности в крайность. То они все меня раздражают, все их разговоры кажутся пустыми, потому что есть вещи более важные, страшные и значимые. Например, бродящий по дому призрачный мужик, цепи в подземелье, в которых, оказывается, сидел кто-то очень похожий на меня (ведь, не я же, да?), то потом внезапно успокаиваюсь и получаю искреннее удовольствие от общения, забывая обо всех ужасах, что творились дома. Эти качели выматывают.

Мне, как ни странно, все больше хочется домой. В тишину, в свою уединенную комнату, куда не может никто сунутся.

Пока стою, склонившись над удивительно чистой для общественного заведения раковиной, слышу, как сзади открывается и прикрывается дверь, и кто-то заходит, останавливаясь рядом со мной.

Волосы на загривке встают дыбом. Я не люблю, когда ко мне вот так подходят. С недавних пор вообще боюсь тихих чужих шагов.

Вскинув взгляд, смотрю зеркало и вижу за собой Юльку. Она выглядит растерянной, переминается с ноги на ногу, не зная, как начать разговор.

Видя, как ей нелегко решаю помочь:

– Юляш, ты чего хотела?

– Слушай, я не стала ничего говорить в присутствии Антона…

Внутренне напрягаюсь, не зная, чего ожидать от этого разговора. Обычно, когда начинаю таким тоном, да еще с такой фразы – жди неприятностей.

– Я, – она замялась, – прости меня, Диан…

– За что? – напрягаюсь еще сильнее.

– Мне, наверное, стоило сначала тебе позвонить и уточнить что к чему…

Черт, да что она юлит, как уж на сковородке???

– В общем, тебя тут парень разыскивал.

Змеи внутри зашевелились, зашипели.

– Какой парень? – сипло спросила, чувствуя, как от ног вверх поднимается дрожь.

– Красивый такой, воспитанный. Улыбка у него широкая искренняя.

Змеи засуетились, пытаясь спрятаться, укрыться. Я знаю, кто этот воспитанный парень с широкой улыбкой, а она продолжает.

– У него все руки покрыты татуировками. Классно смотрятся, кстати.

Да, классно. Вызывают восторг, пока эти самые руки не начинают причинять боль. Еле вздохнув, умываюсь ледяной водой, пытаясь погасить внутренний пожар.

Юлька продолжает:

– Он про тебя спрашивал. Где ты, как ты. Так вежливо, обходительно, что я все ему рассказала. И только потом уж подумала, что сначала надо было у тебя спросить.

– Надо было, – прохладно соглашаюсь, и, не глядя в ее сторону, отрываю бумажное полотенце. Торопливо вытираю руки, выбрасываю его в мусорное ведро и обхожу притихшую девушку.

Юля как-то вся скуксилась, сконфузилась и виновато посмотрела на меня:

– Я сделала глупость?

– Сделала, – соглашаюсь, коротко кивнув. Большую глупость, просто огромную.

Иду к выходу, а она в след кричит:

–Ди, извини, я не подумала. Он был таким обаятельным.

Это он может. Вначале зверя в нем не рассмотреть, все скрыто под маской добродушного весело парня. Зато потом…

Ничего не отвечаю на ее извинения, быстрее бегу к остальным.

Мне кажется, из каждого угла на меня смотрят горящие глаза, обещающие мучительную расправу. Он здесь. Приехал, нашел меня, почти.

Зря я думала, что кошмар остался в прошлом, он крадется за мной по пятам, наступая на пятки. Вадим не простит того, что сбежала, усыпив его.

Остаток вечера провожу как на иголках. То и дело оглядываясь, оборачиваясь, замирая каждый раз, как к нам кто-то подходил.

Мне хотелось домой, но одна уйти не могла. Мне казалось, что стоит только ступить в темноту летнего вечера, как он на меня набросится. Утащит туда, где никто и никогда не найдет и будет истязать.

Отвечая невпопад, то и дело теряя нить разговора, кое-как продержалась до того момента, когда все засобирались по домам. Самая первая вскочила на ноги, и нетерпеливо пританцовывая, ждала, когда все распрощаются, обменяются последними пожеланиями, напутственными фразами.