Ставка на тебя. Второй шанс - Ридд Анастасия - Страница 2

Столько лет прошло, а я все еще помню события того безумного лета до мельчайших подробностей. Терраса казино, ставка, проигрыш, Москва, Капри, та единственная и неповторимая ночь… И все, что было после… Неужели после всего, что я пережила этот человек снова стоит передо мной? И где, на моей первой выставке, которая должна была стать моим личным триумфом, а не неравной борьбой на выживание с прошлым.

Я так надеялась, что переболела, выкинула Стаса Крестовского из своей головы и из своего сердца, но сейчас, как и три года назад, меня в его обществе все также бросает то в жар, то в холод, колени слабеют, а пульс разгоняется до отметки, которую моя близкая подруга Марина посчитала бы нездоровой.

Стас чуть склоняет голову в пародии на приветствие. Это не полноценный кивок, лишь едва заметный наклон головы, который должен сказать мне, что он меня заметил. На лице – все то же закрытое, непроницаемое выражение, ни намека на чувства, ни шанса проникнуть за сдержанный фасад. Но разве мне когда-то удавалось нечто подобное? Лишь в мечтах, когда я глупо полагала, что этот человек передо мной раскрывается…

– Александра.

Одно слово, как разорвавшаяся надо мной бомба. И голос знакомый – тягучий, бархатистый, с хрипловатыми нотами, теплой волной прокатывающися вдоль позвоночника.

Я делаю осторожный шаг вперед, на ходу обдумывая нейтральную тему для разговора. Что-то простое, без чувств, без эмоций, просто обмен любезностями между чужими людьми, коими мы по-сути и являемся. Но нужные слова никак не находятся – язык деревенеет, горло сжимает спазмом и мне с трудом удается сглотнуть набежавшую слюну. Да и сам Крестовский не облегчает мне задачу, продолжая сканировать темнеющим взглядом, больше не говоря ни слова.

– Здравствуйте, – наконец, выдавливаю я, поравнявшись с ним. – Вы пришли на мою выставку.

Пытаюсь через силу улыбнуться, надеясь увидеть проблески ответной реакции, но в выражении лица Крестовского ничего не меняется, мужчина остается абсолютно серьезным.

– Добрый вечер, – до боли знакомый глубокий голос, кажется, проникает в самое сердце. – Я полагал, мы давно прошли тот этап, когда ты называла меня на “вы”.

– Вас заинтересовала именно эта картина? – спрашиваю я, делая вид, что не заметила его ремарки.

В ожидании его ответа задерживаю дыхание. Пальцы слегка покалывает, и я сцепляю руки в замок.

– Да, – короткий ответ. Крестовский не облегчает мне задачу.

– Эта картина не продается, – каждое следующее слово даётся мне с еще большим трудом. – Здесь есть табличка, на которой это написано.

И снова этот взгляд. Теперь чуть насмешливый. Словно “нет” из моих уст его развеселило.

Черт возьми! Мне нужно время. Я теряюсь от одного только взгляда, слова, рядом с этим человеком моя уверенность постепенно сходит на "нет". Ещё десять минут в обществе Стаса, и я рискую провалить мероприятие, к которому так долго готовилась. Пора заканчивать эту идиотскую беседу.

Ну почему это случилось именно сегодня? Я столько раз представляла нашу встречу, даже прокручивала в голове то, что скажу ему, но все случилось совсем не так. Реальность в буквальном смысле долбанула по голове и напомнила о чувствах, которые, как мне казалось, я зарыла глубоко внутри себя, повесив на них амбарный замок. Теперь я стою как школьница, подросток перед понравившимся мальчиком, не имея возможности связать два слова.

– Мне нравится эта картина, – от делового тона по спине пробегает холодок. Крестовский ничуть не изменился. – Озвучь свою цену.

– Она не продается. Вы можете выбрать любую другую понравившуюся картину, – я нервно сглатываю, на этот раз с достоинством выдерживая его взгляд.

Пока Стас хладнокровно пытается заполучить желаемое, внутри меня разгорается буря, подобная песчаной, которая, как не прячься, сметет на своем пути абсолютно все. Как бы я ни отрицала очевидное, но пора признаться хотя бы самой себе – моя эмоциональная зависимость от Крестовского никуда не делась. И мне хватило доли секунды, чтобы это понять.

Как ни странно, в последние годы он редко давал интервью, а на те, что были, я старалась не обращать внимания, пыталась делать вид, будто меня не интересует его жизнь. Я врала самой себе, отчаянно пытаясь сохранить себя ради того единственного дорогого, что у меня есть. Но одна лишь встреча разрушила мой хрупкий мир.

– Она не продается, – повторяю я. – Здесь много хороших работ.

– У тебя талант, Саша, – кивает он, переводя взгляд за мою спину. – Безусловно, все твои работы хороши, но мы же оба понимаем, какая из них лучшая. А я привык получать лучшее.

Его последняя фраза будто адресована лично мне. Чувствую себя некомфортно в его обществе, но я не могу просто взять и сбежать, как бы мне этого не хотелось. Я – профессионал своего дела, и никакие призраки прошлого не заставят пошатнуть во мне эту уверенность.

– Саша, привет! Вот ты где! – организатор выставки Кира Силина  касается моего плеча. – Все получилось даже лучше, чем мы ожидали. Разговаривала с Лизаветой. Какая она умница. Все-таки ты в ней не ошиблась.

Я вновь ощущаю неловкость, но теперь от того, что Кира ведет себя подчеркнуто непрофессионально, говоря о рабочих моментах в присутствии посетителя.

– Кира, здравствуй, – приветствую девушку. – Думаю, мы можем поговорить об этом позже…

– Саша, ты уже познакомилась с моим женихом? Станислав Крестовский – лучший мужчина на этой планете, – беззаботно произносит она, продолжая широко улыбаться. А потом вдруг подходит к Крестовскому и мягко касается губами его щеки.

Бум. Удар. Бум. Ещё один. В голове набатом стучат ее слова. Я ещё не оправилась от потрясения встречи, как судьба уготовила мне новый "подарок".

Глава 2

Стас

В том, чтобы жить, руководствуясь разумом, а не сердцем, есть свои неоспоримые преимущества. Я это понял очень рано – когда в расцвете сил погиб отец. Нашей семье преподнесли аварию как несчастный случай, но всем было понятно, что это его расплата за то, что в какой-то момент он поддался эмоциям и поверил не тем людям. Большой бизнес сантиментов не прощает.

Мне тогда едва исполнилось двадцать. Отец всегда был для меня примером, поэтому когда его не стало, мир для меня пошатнулся. Но времени горевать у меня не было: нужно было брать на себя не только семейное дело, но и ответственность за маму и младшую сестру. Было непросто, но альтернативы просто не существовало – пришлось адаптироваться и быстро принимать взрослые решения без оглядки на собственные чувства. Так мама и Ариана оказались в Италии, вдали от клановых разборок, а у семьи Крестовских помимо строительного бизнеса, появился бизнес игорный – как плата за молчание.

В своей взрослой жизни я старался не совершать необдуманных поступков, таких которые стоили отцу жизни, – окружал себя только проверенными людьми, никого не подпускал достаточно близко для того, чтобы однажды проснуться от ножа, вонзенного в спину. На протяжении многих лет у меня был единственный друг – Марк, и много женщин, которые сменяли друг друга, не оставляя после себя ничего кроме смутных воспоминаний. Пока три года назад я не встретил ее – Александру Лебедеву, жену отчаянного игрока, который изо всех сил старался выбиться в люди. Именно в тот вечер все в моей жизни во второй раз пошло наперекосяк.

Впоследствии я много раз проигрывал в своих воспоминаниях нашу первую встречу. Думал, где находилась точка невозврата, которая в дальнейшем заставила меня совершать поступки – импульсивные, нелогичные, в чем-то даже незаконные, – которые были совершенно мне не свойственны. И пришел к выводу, что Александра пробудила во мне азарт. Когда жизнь превращается в игру, повышать ставки становится делом принципа. После ее демонстративного отказа на террасе казино, заполучить ее мне стало необходимо. Зачем? Просто доказать себе, что она такая же, как другие. Что рано или поздно купится на деньги и роскошь. Но я не учел, что пока я буду играть на ее чувствах, в схватку вступят мои собственные. И это был самый серьезный просчет в моей жизни.