Я хочу твоего мужа (СИ) - Дюжева Маргарита - Страница 16

Ему льстит внимание, нравится то, что можно выпендриваться перед друзьями и бросаться хвастливыми «а то».

Когда захожу в приемную, Зинаида Степановна буквально подпрыгивает на месте от удивления, а потом начинает активно двигать бровями, указывая на дверь в кабинет мужа.

Пружина внутри сжимается еще сильнее. Я почти слышу, как она надрывно скрипит, и чувствую острые адреналиновые иглы, впивающиеся в легкие.

— Там? — беззвучно шевелю губами.

Она кивает. Я шиплю и прибавляю шага. Правда у самого порога на миг торможу, собираясь мыслями

Но только на миг.

Пожарку выдержала – и это выдержу. Главное - не начать убивать.

Отрывисто стучу по косяку и, не дожидаясь ответа, дергаю за ручку.

Картина маслом…

Муж за компьютером, а рядом с ним, упираясь ладонями в стол Марина. Пальцем тыкает в монитор, при этом ее выпяченное декольте ненавязчиво трется о плечо моего мужа. Так близко, что стоит ему только повернуть к ней голову, и он лицом зароется во все это сисястое великолепие.

Не знаю, что эта дрянь ему говорила, но он улыбается. А вообще до того момента, как я появилась, он выглядел очень-преочень довольным.

— Я же просил не беспокоить! — рявкает Леша, а потом поднимает взгляд и видит меня.

В этот момент с его лица сползает и улыбка, и вообще цвет. Оно становится белым, как воротничок рубашки.

— Кира? — медленно поднимается на ноги и дергает галстук так, будто это удавка.

— Она самая, — улыбаюсь.

Боже, мне еще хватает сил улыбаться, в то время как нестерпимо хочется схватить ближайший стул и бросить в эту сладкую парочку. И мне все равно, кого именно пришибет.

— На выход, — широко распахиваю дверь, ловлю наглый, полный скрытого торжества взгляд Марины, и жестко произношу, — живо.

Она тут же вспыхивает. Потому что видит не только меня, но и Зинаиду Степановну, к которой очень удачно зашла еще одна сотрудница фирмы.

Я не собираюсь беречь ни Маринино чувство гордости, ни деловой образ мужа, который все никак не справится с голосом.

— Но Алексей Николаевич…

— Алексей Николаевич, — перебиваю, но желая слушать ее писк, — очень хочет поговорить с женой без посторонних.

— Но…

— Милочка, займитесь работой, — в голосе прорезается неожиданная сталь, — иначе я позвоню вашему непосредственному начальнику и расскажу, как вы тратите рабочее оплачиваемое время.

— Я работаю! — бросает взгляд на Лешу, будто ища поддержки, но он слишком занят судорожным дерганьем кадыком. Растерялся бедный.

Я распахиваю дверь еще шире и нетерпеливо повторяю:

— Все. До свидания. На выход.

Она хватает со стола какую-то папку и несется к выходу. Я не сдвигаюсь с места, оставляя ей всего небольшое пространство, в которое ей приходится просачиваться боком.

— Вы когда-нибудь слышали о дресс-коде, — интересуюсь ледяным тоном, — это серьезная фирма, здесь нет места ни безвкусице, ни вульгарности.

Она краснеет до кончиков волос, потому что мои слова слышат другие. Те, перед кем она обычно ходит с высоко задранным носом.

Оборачивается ко мне, будто хочет что-то сказать, но:

— Свободна, — закрываю дверь перед ее носом и оборачиваюсь к Леше.

Он уже перестал дергать свой галстук, и на смену бледности пришел обжигающе яркий румянец.

— Что за представление?

— Ты не рад видеть свою жену? — нагло вскидываю брови.

— Рад…

— Но?

— Никаких, но. Просто удивился.

— Да? А мне показалось, что ты расстроился. Вы так мило общались.

— Ты опять начинаешь? — он злится, — просто работали.

— Ммм, и как работа?

— Нормально, пока ты не пришла, и не устроила шоу. Что теперь сотрудники скажут?

— Надо же, ты заволновался о том, что скажут сотрудники, — складываю руки на груди

— Ты меня опозорила!

О том, что сам меня на каждом шагу позорит, что перед друзьями, что перед сотрудниками, которые уже замечают его интерес к этой козе, Леша не думает.

— Извини, милый. Я пришла поделиться тем, как прошла очень важная для меня проверка, но вижу ты слишком занят, чтобы слушать мои бредни.

— Мы работали, — повторяет сквозь зубы.

— Давно ли такое расстояние считается рабочим? Она тебе титьки чуть ли не на плечо выложила, — у меня до сих пор перед глазами эта картина.

— Просто стояла…

— Я, по-твоему, слепая? Или, может, тупая? А, Леш? Что вообще на фиг происходит? Ты клялся, что убрал ее от себя, что не общаетесь, а в итоге я вижу ЭТО!

— Я с ней не общаюсь, — рявкает он и тут бросает опасливый взгляд на дверь, — ее прислал Михалыч с поручением. Что мне надо сказать? Что я не буду работать с его помощницей, потому что моей жене шлея под хвост попала? Чтобы он специально для меня искал кого-то другого.

Врет! Врет и не краснеет!

В этот раз, я не собираюсь спускать это на тормозах.

— Да? И что прямо лично послал? Вручил папку и отправил к тебе?

— Да. Представь себе. Вручил и отправил.

— Леш, — подходу ближе и, глядя ему прямо в глаза, произношу, — ты сейчас чего делаешь? Можешь мне объяснить?

— Так я и объясняю, а ты ересь всякую придумываешь.

— Завязывай с враньем, — предупреждающе поднимаю указательный палец.

— Ну конечно, я же, по-твоему, только врать умею.

— Андрея Михайловича сегодня нет. И он ничего с ней не передавал, — и предвосхищая возражения, добиваю, — я к нему зашла. Хотела передать пару слов Галине.

Выворачиваю все так, чтобы не подставить Зинаиду.

Удар попадает в цель, и Леша снова непроизвольно дергает галстук.

— Эта дура здесь, потому что сама захотела прийти. Просто так. А ты вместо того, чтобы выпроводить ее работать, позволил ей тут трясти своим декольте.

— Какое декольте? Я даже не обратил внимания.

— Ну да. Конечно.

— Бред, какой-то, — он цедит сквозь зубы и отворачивается к окну, всеми своим видом демонстрируя крайнюю степень оскорбления, — я тебе еще раз повторяю. У нас работа. Мы работаем.

Я не знаю, какие черти меня толкают вперед, но пользуясь тем, что муж стоит ко мне спиной жамкаю на клавишу пробела, и комп просыпается. На экране не документы, не таблицы, и даже не корпоративная почта. На экране сапер!

— Вот значит, как вы тут работали? — у меня от ярости звенит голос, — пасьянсики раскладывали?

Он резко оборачивается и кидается к компу, судорожно тыкая на кнопки.

— Это твоя работа? Да? С курвой, которая напрямую говорит жене, что хочет увести мужа?

— Кира, хватит.

— Я еще только начала, Леш. Ты дважды попался на вранье за последние две минуты! — повышаю голос.

— Хватит орать! — тут же шипит он, — еще не хватает, чтобы слухи всякие поползли.

— А они уже ползут, милый. Или ты думаешь, что твой задранный хвост и шальной блеск в глазах никто не заметит?

— Я тебе еще раз повторяю. Мы работали. А пасьянс — просто минутный перерыв, чтобы продохнуть.

— И я должна тебе поверить после того, как ты врешь на каждом шагу?

— На хрен ты со мной живешь, раз не доверяешь?

— Наверное, потому что люблю. И с доверием проблем не было, до тех пор, как ты не начал пренебрегать тем, что для меня важно.

— Ничем я не пренебрегаю. А тебе лечиться надо! Со своей ревностью совсем уже поехала.

— Фу-у-у-х, — выдыхаю и тихо спрашиваю, — поехала, говоришь?

Наверное, в моих глазах появляется что-то страшное, потому что Березин тут же идет на попятный.

— Прости, я не то хотел сказать…

Поднимаю ладонь, останавливая его слова. Сил моих больше нет все это слушать.

— Значит так, Леш. Я сейчас ухожу, иначе мы разругаемся в хлам. Вечером продолжим разговор. А ты пока думай, как выйти из этой ситуации. Потому что, если я еще раз эту тварь увижу рядом с тобой, будут проблемы.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

Глава 11

— Тише, Котик, тише. Не буянь, — миролюбиво приговаривает Алиса в трубку, когда я ей в красках рассказываю о том, что творит мой любимый муженек.