Холодные Небеса (СИ) - "Мафия Маффин" - Страница 58

Авроре всë же пришлось оставить ангелам своë копьë в качестве демонстрации мирных намерений, что она и сделала без особого удовольствия. Они прошли к Шпилю, провожаемые десятками взоров сзади и сверху. Роджер молчал, стараясь следовать указаниям Вифании и ничего не разглядывать, но это было тяжело. Прямо перед ним рос изящный небоскрёб из стекла и стали, казавшийся действительно неземным из-за странного блеска стен и ощущения сгустившейся вокруг него энергии. Легендарный Серебряный Шпиль, о котором ему столько рассказывали! И где-то там, наверху, его ждала встреча с архангелом Михаэлем, виновником всех его бед…

От одной мысли об этом кулаки Роджера снова сжались в бессильной злобе, и он почувствовал, как шевельнулась внутри тëмная сила Стигмато, однако незаметный толчок в бок от Авроры вернул парня к реальности. Личные счëты приходилось приберечь на потом, тем более, что драться с архангелом в присутствие его ученицы было бы опрометчиво… И потом, план Кассиэля подразумевал, что им нужно будет привести к согласию Михаэля и Люцифера, а драка этому явно не поспособствовала бы.

Лифт двигался медленно. Удивительно медленно для нового и современного здания. При этом спокойно в нëм себя чувствовали только Кассиэль и Вифания. Краем глаза Роджер заметил, что Аврора тоже нервничала и подрагивала, будто от холода, порой оглядываясь назад. Парень не хуже неë чувствовал: за ними кто-то пристально наблюдает. Вот, наконец, и тридцать третий этаж! Они вышли в том же строгом порядке: воительница, архангел и затем люди. Теперь Аврора, напротив, как будто чувствовала себя на своëм месте, а вот Роджер нервничал ещё больше: за каждой дверью коридора ему чудилась угроза. Прямолинейная честность парня подсказывала, что если он враждебно настроен к Михаэлю, тот почему-то должен испытывать те же чувства к нему… Вот и дверь, на удивление, самая обычная, разве что очень добротная и крепкая. Вифания замерла и, выждав несколько секунд, постучала.

— Войдите, — послышался приглушëнный голос, и лишь после этого воительница отошла в сторону, позволяя Кассиэлю самому открыть дверь.

Роджер застыл на пороге: кабинет Михаэля выглядел, как смесь приëмной какого-нибудь лорда и рабочего помещения его секретаря. Внешний лоск и внушительная монументальная красота соседствовали со строгой прагматичностью. В отличие от личного кабинета Абигора, здесь ничем не пахло, голые стены без картин или ковров были покрыты безупречно ровными и чистыми обоями, а каждый шаг по паркету отзывался едва заметным эхом. В центре кабинета стоял массивный стол, а во главе него сидел мужчина в белой мантии с седыми волосами и пронзительным взглядом.

Роджер даже вздрогнул: он привык представлять себе Михаэля полным антиподом Кассиэля, но сейчас было заметно, что двое архангелов были очень похожи. Правда, хозяин Шпиля выглядел куда опрятнее из-за коротких и прямых волос и аккуратной окладистой бороды. И всë же его взгляд говорил о многом. Парень сразу понял: Михаэль уже знал, кто его навестил, и решил обставить встречу максимально торжественно. Он не скрывал своего статуса и влияния, и это особенно хорошо читалось в слегка надменных серых глазах с золотыми искрами.

— Приветствую вас в Серебряном Шпиле, — спокойно проговорил он, переводя взгляд с Кассиэля на Аврору и почему-то избегая взглядом Роджера, — если бы вы появились здесь немного раньше, я бы встретил вас радушнее, но, уж простите, сейчас вы на линии фронта.

— Именно об этом я и хочу с тобой поговорить, — Кассиэль, медленно подойдя к столу, отодвинул один из стульев и сёл, не спуская с собеседника глаз, — вернее, поговорить хотим мы все.

Теперь примеру архангела последовали люди Парень, старательно разжигавший во взгляде огонь презрения, был порядком обескуражен таким безразличием со стороны Михаэля.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Я вернулась, учитель, — со странной для неë смесью нежности и робости проговорила Аврора.

— И это не может не радовать, — отозвался тот, — сейчас ты нужна мне именно здесь. Прости, что не расспрашиваю обо всех твоих недавних победах, но чуть позже у нас будет на это время.

— Я скучала…

— Я тоже, — ответил Михаэль, и на мгновение его взгляд потеплел: сейчас в нëм боролись величественный и гордый хозяин, снисходительно принимающий нежеланных гостей, и заботливый учитель, тревожившийся о судьбе надолго пропавшей ученицы.

— Я знал, что ты будешь рад снова еë увидеть, — поднял брови архангел, — но сейчас нам стоит принять решительные меры.

Подозрительно оглядев вернувшегося из небытия собрата, хозяин Шпиля поправил мантию на плече и снова стал суровым военачальником.

— Не уверен, что там, где ты пропадал, у тебя был доступ к разведданным, поэтому кратко введу тебя в курс дела, — начал он, но Кассиэль его сразу же прервал.

— Полагаю, сейчас именно мне известно больше, чем тебе. Ты знаешь своего врага в лицо? Оборона Шпиля организована прекрасно, но я не могу не спросить: против кого она была создана?

— Против предателей-ангелов, — холодно отозвался Михаэль, как бы спрашивая взглядом, не к этому ли списку относится его незваный гость.

— Ясно, — снисходительно но миролюбиво ответил Кассиэль, — а если я скажу тебе, что враг куда серьëзнее, чем ты думаешь? Тебя ведь тоже мучает вопрос, куда они пропали? Рафаэль, Габриэль, Уриэль, Архонт…

— К чему ты клонишь?

— К тому, что половина архангелов уже мертва. И следующей целью, без сомнения, станешь ты сам. А теперь подумай, у кого хватило бы сил сойтись с тобой на равных…

— Ни у кого, — отрезал Михаэль, — кем бы ни были безумцы, осмелившиеся бросить мне вызов, легион уничтожит их.

— Ты ведь уже знаешь ответ, — вздохнул Кассиэль, — знаешь, но не хочешь признавать. За всë рано или поздно приходится платить, мой друг. Сначала над Шпилем навис дамокловым мечом Абаддон, которого ты убрал с дороги, чтобы захватить его легион…

На этих словах Аврора непроизвольно вздрогнула и собралась было вмешаться, но Роджер, внимательно следивший за ходом этого ментального поединка, накрыл еë руку своей ладонью, как бы призывая повременить с этим и дослушать до конца.

— Затем ты демонстративно проигнорировал угрозу Пепельной Семëрки, чтобы не выглядеть слабым и уязвимым перед другими, — продолжал Кассиэль, — но самую первую оплошность ты допустил, дав взойти семенам сомнения, целому легиону ангелов, объединëнных идеей отказа от затеянной тобой войны.

— Ты хочешь сказать, что…

— Я говорю, — поправил его архангел, — что ты всегда осознавал угрозу, исходившую от Него, но, не желая вступать в конфронтацию, признал его протест необходимым злом. Ты ведь не просто так отправил с ним Архонта, а позже и Аврору. Найди в себе силы признать, что ты сам подтолкнул Люцифера к грядущему нападению на Шпиль.

Это имя, наконец прозвучавшее вслух, произвело на Михаэля поразительный эффект. В его глазах, суровых и непреклонных, внезапно мелькнул страх. Аврора не могла понять, отчего же так переменился еë наставник, великий архангел. Зато это, кажется, начинал понимать Роджер. Существование Люцифера, мечтавшего о мире ради своего народа и пропагандировавшего эту идею, действительно было для его собрата необходимым злом. Устранить его, как Абаддона или подмять под себя, как Архонта или Кассиэля, он не мог. Люцифер был силой, с которой приходилось считаться, и потому архангел, не привыкший проявлять слабость, предпочëл закрыть на проблему глаза.

— Ты лжëшь, — уцепился за последнюю надежду Михаэль, — ты ведь так и не объяснил исчезновение целого отряда бойцов, а сейчас вернулся из небытия и заявляешь, что один из архангелов — предатель! С чего бы мне верить тебе?