Холодные Небеса (СИ) - "Мафия Маффин" - Страница 35

Надо признать, она не доверяла никому из здесь собравшихся. Ей казалось, что Роджер и Аврора получают слишком высокую оценку в глазах Натаниэля. В еë душе зарождалось что-то вроде ревности к этим хрупким и бесполезным людишкам. Однако в руках парня находилась сила Бездны, а в руках девушки — один из легендарных артефактов Шпиля. С этим приходилось считаться. Но также Лючия видела то, чего в своей наивности не замечал Нейт: холодный взгляд Абигора, будто буравивший ангела, когда тот отворачивался. И, к сожалению, она прекрасно понимала, что вдвойне была виновата в этом. При всëм своëм неоднозначном отношении лично к Михаэлю и ко всему его легиону девушка была истинной воительницей Шпиля, и чувство вины и страх ошибиться были ей чужды.

Внимательно выслушав Аврору, единственную из присутствовавших, кто сражался с Абаддоном, Абигор убедился в отсутствии у других плана и подал голос. Людям и ангелам стоило вступать в бой по очереди, начиная с Роджера, экономить силы и искать уязвимости за счёт использования разных тактик.

— Прости, парень, — улыбнулся Абигор, — но, похоже, ты опять будешь играть роль приманки.

— Не впервой, — буркнул Роджер, — а что дальше?..

Михаэль положил руку на ручку двери, но так и не осмелился покинуть кабинет. Сейчас ему ни с кем не хотелось пересекаться. Он должен олицетворять их идеал, их надежды и мечты о светлом будущем. Но как сделать это, когда ты не был честен с ними с самого начала? Что, если сейчас кто-то разглядит под этой маской истинного архангела, не похожего на тотем, которому они поклонялись?

Он подошёл к противоположной стене, отодвинул массивное напоминающее трон кресло и слегка надавил на резную деревянную панель в стене. С тихим щелчком она повернулась, образовав что-то вроде столика, а в нише загорелся холодный белый свет.

На изящной подложке лежал завëрнутый в бархат длинный двуручный меч. Легендарное оружие, ставшее символом всех серокровых, вселявшее ужас в их врагов. Архангел почувствовал, что сейчас впервые обязан пустить его в ход.

Пылающий Меч ни разу не был вынут из своих ножен, и дело было совершенно не в качестве клинка. Просто то, что было для других символом победы, самому Михаэлю напоминало о цене, которую он готов за неë заплатить. Вокруг него всегда было три тени, складывавших свои крылья подобно куполу, сквозь который не проникали сомнения. И сейчас последняя из них, Изекиэль Красноокий, вдруг исчезла. Как далеко можно было зайти? Сейчас Михаэль чувствовал, что уже стоит на краю бездны, и если внизу мелькнëт хотя бы отблеск его мечты о победе и величии народа ангелов, сделает ли он последний шаг вперëд?..

Он вспомнил, как впервые взял легендарный Пылающий Меч в руку, как пустил совсем слабый поток силы через рукоять и как ярко вспыхнул клинок. Творение Гадриэля, одного из лучших ангельских кузнецов, последнее и самое великолепное… Архангел всегда надеялся, что слухи о предательстве столь искусного мастера не могли быть правдой, но это значило бы, что он напрасно лишил жизни того, кто преподнëс ему ценнейший дар. Пылающий Меч с момента своего рождения отведал крови только одного живого существа: своего создателя.

Время сомнений прошло. Абаддон неотвратимой угрозой навис над миром, который ревностно оберегал Михаэль. И чтобы защитить этот мир, стоило пойти на любые жертвы. Отрез бархата соскользнул на пол. Настало время принять бой.

Глава 18. Седьмой Знак

Небо посерело, словно мир вокруг утрачивал краски. Главная улица Смиттауна, обычно оживлëнная и шумная, была пуста. Над городом тяжëлым куполом повисло предчувствие чего-то недоброго. Приближавшаяся с юго-запада тьма расправляла крылья.

Роджер сдержано усмехнулся, почувствовав себя ковбоем из вестернов. На одном конце дороги стоял он, а на втором скоро должен был появиться его враг. Стигмато дрожал от нетерпения и рвался в бой. Всë зависело от того, кто первым нанесëт удар. Разумеется, парень тоже чувствовал, как сердце начинает биться чаще, мысли путаются, а пальцы холодеют, словно костенея, но это был совсем не тот страх, что он испытывал раньше. Сложно сказать, действительно ли он стал храбрее от перенесëнных испытаний, или же его изменила дарованная ему сила, но сейчас он не мог даже вспомнить того себя, что остался позади. Время сомнений прошло. Сейчас защищать городок и его жителей должен был уже новый Роджер. Мрачной дымкой вокруг него колыхалась древняя тьма, сердце которой билось в унисон с его собственным. Что бы ни говорил Натаниэль, они со Стигмато — единое целое.

Вдали показался силуэт. За ним следовали две маленьких фигурки, но очень скоро они пропали из виду.

— Идëм, Гамалиэль, — шепнул ей Молох, утаскивая девушку на одну из боковых улиц и бросая заинтересованный взгляд на одинокого человека вдалеке, — это кино лучше смотреть с почтительного расстояния…

Теперь враг был прямо перед ним. Роджер напрягся до предела, как взведëнная пружина. Мужчина, даже старик, немного прихрамывавший, с неровной спутанной седой бородой и полностью чëрными глазами. В белой мантии со следами былых узоров, выцветших от времени, угадывались черты церемониального одеяния. Это был он. Абаддон, Ангел Бездны.

— Ты тоже чувствовал это, верно? Знал, что я уже близко? — послышался голос, хриплый и тихий, но до сих пор хранящий следы былой силы, — скажи мне, что ты испытывал, понимая, что за тобой идëт сама тьма?

— Только непреодолимое желание вышвырнуть тебя из этого города, — язвительно отозвался Роджер, и голос его звучал колко и резко в отличие от медлительной тяжёлой речи его врага.

— Наглость… Она стала частью вашей природы. Вы восполняете ей недостаток силы. Вы, люди, многого не знаете и почти ничего не способны изменить, поэтому и придумали себе миры внутри мира, в пределах которых вы — абсолют. Скажи мне, ты чувствуешь дрожь? Чувствуешь, я знаю. Потому что всë живое боится смерти, а Бездна пропитана еë запахом. Но одни звери перед лицом опасности решают бежать или впадают в оцепенение, а другие бросаются в неравный бой. Каким же окажешься ты?

— Я знаю, что бессмысленно будет о чëм-то просить тебя, — уже спокойнее отозвался Роджер, — но уходи отсюда. Ты всë сказал верно. Знаешь, какой зверь бросится в бой без шансов на победу? Тот, который защищает своë!

Время застыло, когда кольцо в правой руке парня потемнело и ощетинилось лезвиями. Это движение Роджер повторял сотни и тысячи раз. Один-единственный удар, первый и, возможно, последний. Всë как в вестерне. Сделавший первый выстрел получает преимущество. Стигмато, превратившись в сплошной антрацитовый диск, врезался в грудь Абаддона.

Морок рассеялся. Ангел стоял в десяти шагах позади. Видимо, он ожидал такого выпада, потому что сгустившееся вокруг него марево, подчиняясь лëгкому взмаху руки, превратилось в чëрную волну, сбив Стигмато с курса.

— Выходит, вы нашли общий язык… Человек и Бездна. А ты не думал, какую цену заплатишь за свою силу?

— Не отвлекайся! — крикнул Роджер и направил оружие в спину Абаддона.

Ангел, не оборачиваясь, поднял руку и сжал пальцы. Шар из чëрных цепей опутал Стигмато, заставив его застыть, но Роджер заметил, как дрожала кисть его врага. Такое внешне лëгкое движение давалось ему с трудом.

— Что ты знаешь о своëм новом союзнике?