Исполняющий обязанности (СИ) - Путилов Роман Феликсович - Страница 45

Два старших подростка, по началу весело хихикающие на лавке в дежурной части, загрустили, когда инспектора «детской комнаты» стали носить в дежурную часть явки с повинной — детишки постепенно стали рассказывать о своих проделках. После того, как инспектора пообещали, что старшие ребята в детский дом уже не вернутся, а поедут в спецприемник, а оттуда на «малолетку», показания, обличающие старших и Валета потекли полноводной рекой — претензии к старшим у младших накопилось предостаточно.

Когда я впервые за сегодняшний день вошел в дежурную часть, Береза отчаянно застучал в окошко камеры.

— Что хотел? — я открыл дверь.

— Начальник, мне бы поговорить с тобой.

— Ладно, пошли.

Я завел Семена в свой пустой кабинет.

— Что хотел?

— Начальник мне надо записку передать.

— Ты дурак что -ли? Мне это зачем?

— Командир, ну ты же брал у меня деньги…

— Пошел нахрен обратно в камеру…

— Ладно-ладно, командир, забыли… Выручи меня, надо моей бабе записку передать, а то она не знает, что меня приняли.

— Сколько денег дашь?

— Полтинника хватит?

— Если не далеко, то хватит, а если куда-то ехать надо, то нет.

— Не, ехать никуда не надо, здесь недалеко.

Борисенко написал коротенькую записку, сунул мне купюру и пошел обратно в камеру, а я понес деньги и бумажку в кабинет начальника розыска.

Несколько красных «червонцев» с рапортом о даче мне взятки легли на стол начальника розыска, а записка подверглась изучению. Адрес, куда надлежало доставить сообщение, было мне незнаком, да и адресата звали не Маргарита, что сейчас пребывала в спецприемнике для административных нарушителей, по решению судьи народного суда Дорожного района, а Света. В записке Семен просил свою подругу спрятать то, что он ей принес, и некому не отдавать, а он на днях появится.

Гражданина Борисенко допросили формально, на допросе Семен ожидаемо сообщил, что никаких грабежей, силами малолеток, он не организовывал, в преступную деятельность, а также распитие спиртных напитков, он несовершеннолетних не вовлекал, кличкой Валет никогда не представлялся, да и не понятиям это — обзываться чужим погонялом чревато.

Дело уже шло к ночи — Борисенко и двух подростков — старших по его кодле, уже грузили в дежурку, чтобы развести по новым, казенным адресам временного пребывания. Мне оставалось организовать завтра проведение опознаний и очных ставок между детдомовцами и Борисенко так, чтобы мальчишки не изменили свои показания, а Береза не смог на них надавить. Затем стоило съездить к неистовой дамочке — Маргарите Михайловне, и постараться расколоть ее на скупку предметов, заведомо добытых преступным путем. Да еще выяснить, кто такая Света, и принудить ее выдать то, что принес ей на хранение Семен-Береза. Да еще провести обыски в квартирах всех фигурантов, а еще с паспортами разобраться… Я понял, что меня ужу пару минут теребит за рукав Кадет.

— Чего тебе?

— Командир, а помнишь, мы тебе тушенку вывозили из гаража…

— Ну?

— Ты не мог бы моему брату продать штук пятьдесят банок?

— Зачем?

— Ну ты понимаешь, он физруком в школе работает. Они через два дня в поход с классом идут, на несколько дней. Он пообещал достать тушенки, но не получилось у него. А там учительница, которая в поход еще идет, ну он на нее… ну ты понимаешь?

— Ничего не понимаю. От меня что нужно конкретно?

— Тушенки, банок пятьдесят. До послезавтра.

— Хорошо. Сейчас поедем, только ящики ты таскать будешь…

— Не, сегодня не получится. У меня у тети день рождения, я и так уже опаздываю. Давай, завтра после работы, мой брат сам подъедет, куда нужно, заберет их сразу и рассчитается.

— Ладно, уговорил, завтра, так завтра. Сам завтра, после гулянки у тети, на работу не опаздывай.

Глава двадцать третья. Не знаешь, где найдешь, где потеряешь

— Добрый вечер, Светлана! Ведь, я не ошибся? Вы Светлана?— девушка открывавшая дверь ключом вздрогнула и испуганно обернулась, когда из темноты верхней лестничной площадки появился я. Сделав три шага, я остановился, оставив между мной и напуганной Светланой дистанцию в три шага. — Не волнуйтесь, пожалуйста, я к вам даже не подойду. Меня попросил к вам, Светлана, зайти Борисенко Семен Петрович. Он по делам вынужден надолго уехать и просил передать вам записку. — я протянул вперед руку с, сложенным вчетверо, листком бумаги.

— Давайте! — высокая стройная девушка с каштановыми локонами до плеч, в серо-черном, лохматом, летнем пальто, протянула мне руку, явно не намереваясь впускать странного посланника, ни в свое жилище, ни в свою жизнь.

— Может быть, все-таки, в квартиру войдем? Не хочется в подъезде разговаривать. — моя рука с запиской по-прежнему висела в воздухе. Светлана, в раздумье, замерла от меня на расстоянии примерно метра, наверное, как дикий зверек, надеясь в случае опасности, успеть заскочить в свою норку.

Приняв какое-то решение, не уверен, что верное, девушка шагнула в квартиру, и стала раздеваться в тесном коридоре, приглашающе оставив дверь открытой.

Я, дождавшись, когда хозяйка сняв верхнюю одежду и разувшись, прошла на кухню, вошел в квартиру и запер дверь за собой.

— Проходите, только разувайтесь, пожалуйста. Я полы сегодня утром мыла. — из кухни доносился звук льющейся воды: — Проходите сюда.

Когда я вошел в типичную, тесную, «хрущовскую» кухню, на газовой плите уже шумел, нагреваясь, металлический чайник, хозяйка же стояла у окна, скрестив руки на груди, и в упор глядела на меня.

— Вот, возьмите. — я протянул Светлане сложенную в четверть записку. Девушка аккуратно взяла потертый листочек развернулась несколько раз пробежала глазами короткий рукописный текст.

— И что дальше? Тут написано, что я должна пакет, которой оставлял мне Семен, спрятать получше и никому не отдавать. Если у вас ко мне, я не понимаю, почему вы не могли отдать эту записку в подъезде?

— Видите ли в чем дело, Светлана … Вы знаете, чем занимается Семен Петрович? — я сел на табурет и устало вытянул ноги.

— Честно говоря, нет. — Светлана повернулась лицом к окну, но я видел, что она внимательно наблюдает за моим отражением в стекле: — Семен мне рассказывал, что он какой-то секретный сотрудник, но я ему, уж извините, не верю. У нас в подъезде дядя Вася на первом этаже живет. Вот он, как выпьет, начинает рассказывать, что он бывший разведчик и на Кубе воевал. Но, я его с детства знаю, и мне точно известно, что он три раза за кражей сидел. Так вот, Семен очень на дядю Васю похож, почти его копия.— Светлана, если Семен так на вора похож зачем Вы с ним общаетесь?

— Видите ли, прошу прощения, не знаю как вас зовут …

— Меня Павел зовут.

— Очень приятно, Павел. Так вот, так получилось, что я уже пару лет веду достаточно уединенный образ жизни. Ну, вот так, звезды складываются. А пол года назад случайно, на улице… да, представьте себе, уже на улице знакомлюсь, с Семеном. Я прекрасно понимаю, что он из себя представляет, но иногда лучше такой спутник, чем ни какого. Не знаю, почему я вам это рассказываю, вы же абсолютно посторонний человек… — девушка обернулась ко мне, не сводя с меня вопрошающего взгляда. Давно я не видел такого тоскливого одиночества в глазах молодой, симпатичной, женщины.

— Это эффект соседа по купе…

— Что?

— Я говорю, что это эффект соседа по купе. Помните, еще Макаревич пел — «вагонные споры, последнее дело». Вы видите во мне случайного попутчика, который в вашей жизни мелькнул на короткое мгновение, мелькнул и исчез. Вероятно, вы даже не вспомните завтра мое имя. Поэтому, будучи уверенной, что больше мы никогда не встретимся, вы готовы многое мне рассказать, будучи откровенны настолько, как будто вы разговариваете с собой. Это просто тоскливое одиночество на вас влияет, когда нет друга, которому вы можете все рассказать, ничего не скрывая. У меня, например, для этого есть собака. Я с ней разговариваю. Или еще можно бухать с человеком, который на следующий день ничего не помнит. С ним тоже можно выговорится.