Любовь. Измена. Развод (СИ) - Высоцкая Мария Николаевна "Весна" - Страница 7

Лилия Константиновка сжимает мои пальцы. Подбадривает. А меня почему-то прорывает. Не могу контролировать злость. Не могу приглушить обиду. Рана слишком свежая, еще кровоточит.

— А когда время? Такое время вообще существует, лилия Константиновна?

— Не знаю, — качает головой, — но ему сейчас нужна твоя поддержка. Твоя любовь. Он же там, — накрывает рот ладонью, — в трубках весь. Без сознания. Ему там страшно. Я знаю, что ему там страшно и холодно. Моему мальчику…

Она снова начинает плакать, а у меня дыхание перехватывает. Мурашки по телу от ее слов. Зачем она мне все это говорит?

Я испытываю настоящий ужас.

Мне невыносимо даже мысль допускать, что Илья не очнется. Я столько лет его любила. Столько лет считала его своим самым близким человеком…

Это какая-то карма? Его наказание за измену, и мое за то, что смогла так легко перечеркнуть все, что между нами было?

Не знаю. Я ничего уже не знаю. Дрожу, плачу и ненавижу себя.

Ненавижу за то, что продолжаю его любить после всего. За то, что случилась эта авария. За то, что передо мной снова стоит выбор — уйти или остаться…

Я все для себя решила. Мне с трудом удалось собрать себя, отодрать от него и шагнуть за порог нашей квартиры. А теперь что? Что теперь?!

Все слишком сложно.

Вытираю слезы, а у самой в голове все мысли о смерти. Гроб, похороны, поминки. О чем я только думаю?

Он очнется. Пойдет на поправку.

Где-то сбоку слышится шум. Поворачиваю голову. Вижу, как к нам приближается врач. Высокий, широкоплечий мужчина в годах.

Лилия Константиновка тут же встает со скамейки. Обхватывает огромную ладонь врача, когда тот останавливается рядом.

— Как он, доктор? Его можно увидеть? С ним все будет хорошо? Скажите…я мать, я чувствую, что ему плохо.

Она всхлипывает и начинает задыхаться. Врач тут же зовет медсестру, и свекровь куда-то уводят.

— Укол ей поставим, — поясняет для меня доктор. — Вы жена?

— Пока да. Мы разводимся.

— Ясно. Состояние у него стабилизировалось. Скоро должен прийти в себя. Волнение ему пока противопоказано.

— Я понимаю.

— Очень на это надеюсь. Можете зайти в палату.

Киваю. Как только доктор уходит, делаю нерешительный шаг и тяну на себя ручку двери.

Замираю на пороге. Илья лежит на больничной койке. Рядом капельница, какая-то пикающая аппаратура, голова перемотана.

Сглатываю и присаживаюсь на стул рядом. Робко касаюсь кончиков его пальцев и снова плачу.

— Подумай, о чем мы говорили, ладно, Светочка? — свекровь стоит напротив, крепко сжимает в руках платок. После укола ей стало значительно легче, к счастью.

— Ладно, — киваю. — Вы остаетесь?

В сознание Антипов пришел, но когда это случилось, я пила кофе. Вернуться в палату, духу не хватило. Именно поэтому Лилия Константиновна и недовольна, хотя с виду не особо это показывает.

Для меня же главное, что с мужем все в порядке. Черт! Бывшим мужем. Он стабилен, очнулся и, я уверена, что скоро пойдет на поправку. А это значит только одно — делать мне здесь больше нечего.

— Да, не смогу дома одна. Да и как тут Ильюша без меня? — продолжает свекровь.

— А Петр Федорович где?

— Завтра вернется. По работе его снова командировали.

Мой свёкор заместитель директора на вагоностроительном заводе. Уже давно на пенсии, но продолжает работать. С Ильей у них, правда, не очень хорошие отношения. Какой-то давний конфликт, который все предпочитают замалчивать.

— Поняла. До свидания, — поджимаю губы и иду в сторону лестницы.

Чувствую прожигающий взгляд свекрови где-то между лопаток и покрываюсь мурашками. Передёргивает слегка.

Ухожу не оглядываясь. Звук шуршащих бахил успокаивает, и я снова хватаюсь за те мысли, что посетили в палате.

Пока я сидела рядом с Антиповым, о много передумала. В какой-то момент так сильно расчувствовалась, что захотелось его обнять. Прижаться к твердой груди. Но я себе не позволила. Вскочила со стула и отошла к окну, подальше от койки.

Пока смотрела на проезжающих мимо машины, осознала, что мне никто так толком и не рассказал, что произошло. Странно это.

А еще, не дают покоя звонки Ильи. Получается, он звонил мне прямо перед аварией, буквально за двадцать минут. Потом, Лиза заблокировала его контакт.

Свекров по телефону говорила, что до меня не могут дозвониться. Но кроме, как от нее и Ильи звонком мне больше не поступало.

Значит, звонок был с мобильного Ильи?

Разве врачи или полиция так делают? Ищут родственников в записной книжке пострадавшего?

Что-то не складывается…

Хотя, возможно, я просто себя накручиваю. Нервы. Да и недоверие теперь зашкаливает. Илья, как выяснилось, не самый лучший мужчина, но докатится до того, чтобы состряпать подставную аварию и попадание в больницу он не мог. Это же за гранью.

Спускаюсь на первый этаж. Там же прямо на ходу снимаю с себя халат и кладу на первую попавшуюся лавочку.

— Вы не понимаете, я должна к нему попасть!

Эхо громких голосов застает врасплох. Тело реагирует мгновенно, я покрываюсь липким потом, прирастая к полу.

— Девушка, не родственников, не пускаем! Сколько я вам еще буду это повторять?

Обернутся страшно. Вдруг это она? Что, если это она?

— Ну, пожалуйста. Женщина, миленькая, мне очень нужно его увидеть.

— Вы глухая? Я вам уже все сказала — Антипов в сознании, с ним все нормально. Идите домой.

— Он отец моего ребенка, да , мы не расписаны, но…

Мир рушится на части в этот момент. Она пришла к нему, зная, что здесь могу быть я. Не постеснялась открыто заявить, что у них будет общий ребенок…

Запахиваю пиджак. Хочется поскорее отсюда уйти. Согреться хочется, потому что пальцев рук и ног я уже не чувствую. Нервное онемение.

Делаю шаг в сторону двери. Именно в этот момент она поворачивается. Ловит меня взглядом и захлопывает рот. На вид, ей лет двадцать, не больше. В глазах неподдельный ужас.

— Светлана? — произносит мое имя с запинкой и переминается с ноги на ногу.

То есть, она в лицо меня знает. Прекрасно!

— Допустим, а вы? — пристально ее рассматриваю, наверное, даже надменно.

Кажется, оцениваю. Она моложе. Совсем девочка. Красивая. Но разве могло быть иначе?

— Надя, — всхлипывает и прижимает ладони к груди. На лице отпечатки потекшей туши, глаза красные, а губы дрожат.

— Я чем-то могу вам помочь? Не думаю, что мы знакомы.

Внутри скребет то самое чувство, когда ты понимаешь, что один из твоих страхов воплотился наяву. Мой точно сейчас передо мной. Она. Его любовница, с наметившимся животом.

Один из ночных кошмаров — он и она с ребенком. В парке. Веселые. Счастливые.

— Вы меня не знаете. Точнее…понимаете, мы с Ильей, он и я…, — она всхлипывает и давит пальцами на виски, — меня к нему не пускают. Говорят что если не родственница, то нельзя.

— Сожалею, Надя. Такие правила, — безразлично пожимаю плечами.

Это какой-то сюр. Самый настоящий.

— Скажите, с ним все хорошо?

— Живее всех живых.

Рассматриваю ее, как какую-то зверушку. Хотя она такая и есть. Мелкая, назойливая, раздражающая. Она либо слишком наивная и тупая, либо беспардонно наглая.

Опускаю взгляд ниже. Под длинным пальто, что на ней надето, живот не особо видно, но некий выступ уже отлично сформировался.

Вот эта молоденькая девчонка спала с моим мужем, или он с ней. Понятия не имею, как тут будет правильно. Как ни назови — все одно дерьмо.

С резким смешком накрываю лицо руками и перекатываюсь с пяток на мыски. Уж если и рвать себе душу, то до конца.

— Тебе сколько лет, Надя?

— Девятнадцать.

— Мама не учила ,что спать с чужими мужьями не самая хорошая идея?

Девчонка вздрагивает и выпучивает на меня свои глазища. Серые, обрамленный длинными наращёнными ресницами.

— Я…мы…простите.

Честно, час назад я и представить не могла, что вот так спокойно буду беседовать с любовницей своего мужа. Но эта поездка в больницу все нервы вымотала. Я полностью пуста, и сил на скандалы у меня нет.