Земледельцы (СИ) - Селиванов Андрей - Страница 15

Король остолбенел и, прохрипев что-то неразборчивое, рухнул на пол без чувств. Принц, побледневший не меньше отца, сел обратно на койку и пролепетал:

– Так это... за вами... мы охотились двадцать лет...

– Неверно! – ликовал предводитель восстания. – Ясам охотился за собой!!!

Фейрис второй спохватился вовремя. Неистово взревев, он одним молниеносным движением кинулся к министру, размотал цепь на максимальную длину и взмахнул свободной рукой. Его скорчившиеся от ярости пальцы чиркнули по кончику носа сэра Октавиана и оставили лёгкую царапинку, после чего генерал, удержанный наручниками, потерял равновесие и грохнулся на спину. Потрясённый этим героическим порывом, министр отпрянул к дверям и затих. Стражи, заслышав громкие звуки и последовавшее молчание, с любопытством заглянули внутрь. Адмирал гаркнул на них, и те снова исчезли из проёма. Фейрис второй тем временем поднялся, отряхнулся и, немного поостыв, спросил:

– А где же была… наша охрана?.. Пять тысяч Земледельцев?..

– За них можете не волноваться! – ответил Джонс, хоть вопрос был обращён и не к нему. – Они уже мертвы, а «Кит» – уничтожен!

Только тут генерал обратил внимание на второго вошедшего.

– Вы?.. – переспросил он, ошеломлённый. – Клянусь погонами, третий, это тот самый земной военачальник, который год назад привёл эскадру к Антарктиде, тот самый, которому удалось уничтожить один из нефтезаводов!

Старшему принцу адмирал был неинтересен. Он не сводил взгляда с притихшего, трогавшего свою царапину министра.

– Октавиан... – обратился он к нему предельно спокойным, дипломатическим тоном. – Скажите... Где мы сейчас?

– Вы... на человеческой... подлодке. Вы в плену у землян, восставших против вашего гнёта, – проговорил заговорщик медленно, постепенно отходя от испуга и наконец оставляя свою ничтожную «рану» в покое. – Этим всё сказано!

– Но... как?.. Земледельцы на базе – неприступны... – недоумевал принц.

– Кто-то отключил поле изнутри! – догадался Фейрис второй.

– Верно! – с радостью подтвердил министр. – И это сделал не «кто-то», это сделал лично я!

– Вас бы не допустили до капитанской рубки! Сирена бы разрушила ваши планы! – упирался Фейрис третий.

Тут Октавиан, ставивший целью своего визита к пленникам именно самовосхваление и триумфальное раскрытие собственного плана, решил объяснить им всё подробно.

– Да, сирена на самом деле включилась и визжала минут тридцать, тут вы правы. Но никто не мог её слышать, вы все были усыплены!

– Это невозможно! – воскликнул принц и тут же упрекнул себя за самое наивное в своей ситуации выражение. – Ладно... Ладно, но как вы всех усыпили? Газовый баллон? Вам бы не дали его провезти. Снотворное? Все блюда и напитки перед подачей ко столу тщательно проверяются на наличие подобных веществ, спасибо отцу!

– Разве настолько нереально создать препарат нового типа, к которому никакие тесты не приспособлены? Ничуть, товарищ принц! Мои химики создали такое снотворное, я взял с собой всего один его пузырёк, во время праздника спустился на склад и добавил крохотную дозу в каждую бочку вина! Проверка ничего не считала!

Фейрис третий хмыкнул, словно был доволен таким полным объяснением, и скрестил руки на груди.

– Знаете... Вы действительно гениальный заговорщик. Вы просчитали буквально всё! Вы умнейший из неоатлантов, даже я не могу этого не признать! Во всех своих интригах за все эти годы вы допустили... лишь одну ошибку... – тут принц на секунду замолчал и, сбросив всю дипломатичность, продолжил уже со сжатыми в ярости зубами. – Вы взорвали мою мать. Буквально у меня на глазах. Вам это дорого обойдётся… Когда королевский спецназ вас схватит, а поверьте, этот день настанет, я не буду с вами церемониться!

Министр и бровью не повёл.

– Готовьтесь, – произнёс он, пропустив все угрозы мимо ушей. – Завтра к утру мы прибудем… к штаб-квартире Комитета четырёхсот. Пусть земляне будут вам судом и сами решают, что с вами делать.

Сказав это, Октавиан высоко задрал голову и покинул «тюремную камеру», нарочито чеканя шаг, чтобы пленники слышали, как он удаляется. Джонс добавил, что суд будет страшен, и тоже вышел, захлопнув за собой двери и погрузив комнату в полную темноту.

* * *

Необитаемый остров, заросший колючими кустарниками и невзрачными деревцами, из-за цвета земли был больше похож на громадную кучу пепла. Находился он на севере Атлантического океана, между 70-й и 69-й параллелями, и именно к нему сейчас во весь опор мчалась субмарина, в одиночку уничтожившая самую грозную базу Земледельцев. Все окрестности этого клочка суши в столь ранний утренний час были окутаны густым туманом, скрывавшим за собой его скалистую береговую линию. Многочисленные зубчатые рифы окружали остров со всех сторон, будто сторожевые собаки, твёрдо намеренные не дать пристать ни одному проплывающему мимо судну. Только-только начинало светать, даже солнечный диск ещё не выглянул из-под воды, но небо и низко плывущие по нему редкие облака уже изрядно порозовели от всё усиливающегося загоризонтного сияния.

* * *

Проплыв до конца по длинному тоннелю, подлодка проникла в штаб-квартиру Комитета. На том подлодочном «вокзале», на котором она всплыла, было всего два «перрона»: по левому и по правому борту. На правом перроне уже столпилась масса народу: то были солдаты наёмной армии вперемешку с рабочими, нанятыми Комитетом для поддержки технического состояния этого бункера. Толпа гудела тысячей голосов. Большинство военных теперь, что называется, «кусали локти» и жаловались друг другу, мол, прояви они побольше решительности и вступи в ряды добровольцев, набиравшихся командованием в этот поход, тоже купались бы сейчас в бесконечных почестях, как и их наиболее смелые товарищи. Конечно, напоминали они себе, с этим плаванием были сопряжены и многие опасности. Что, если вся операция оказалась бы банальной засадой? Не шёл ли экипаж на верную смерть под градом лазерных турелей? А вдруг высокопоставленный неоатлант, которому почему-то доверился весь Комитет, не успел бы отключить автоматическую оборону? Вдруг Земледельцы с других баз, узнав о диверсии, бросились бы в погоню за подлодкой или выслали бы ей вслед какую-нибудь торпеду сверхдальнего действия? Как видно, неприятных случайностей могло произойти более чем достаточно, чтобы отпугнуть желание у всякого хоть немного ценящего свою жизнь человека. Но «сумасшедшие» всё же нашлись, и сейчас их, поочерёдно вылезающих из главного люка субмарины, подхватывали на руки, качали и подбрасывали в воздух с криками и улюлюканьем.

Совсем иначе выглядел левый перрон. По сравнению с правым это был настоящий параллельный мир. Несмотря на превосходящую в несколько раз площадь, здесь не было ни души, а на плитке, которой здесь всё было вымощено, лежал сантиметровый слой пыли. Очевидно, на эту сторону вокзала не допускали даже уборщиков. Сюда сошли всего двое: сэр Октавиан и Джонс. Последний был, очевидно, не в лучшем расположении духа. Осознание скорой встречи с Комитетом четырёхсот отнюдь не вызывало у него положительных эмоций, хотя раньше сам он ожидал обратного. Таинственный, грозный, предельно законспирированный, ответственный за переговоры и борьбу с инопланетянами орган власти, к тому же являющийся его непосредственным начальством – всё это навевало ему если не страх, то уж точно заставляло серьёзно волноваться.

– Ничего не понимаю, – сказал министр. – А где же радушный приём?

– Смотрите! – вскрикнул вдруг адмирал, указывая куда-то пальцем.

Сквозь голую, неотшлифованную гранитную стену напротив них просочился зловещий сгусток чёрного дыма, похожий на маленькую грозовую тучку. Пролетев метров с десять навстречу наблюдателям, этот фантом значительно увеличился в размерах, вытянулся и стал приобретать человеческие очертания. Скоро начали проглядываться элементы его одежды: длинный, шлейфом волочащийся по полу плащ, чёрная монашеская ряса, не оставляющая ни одного открытого участка тела, и широкий капюшон, в котором, как ни старайся, нельзя было разглядеть лица его носителя.