Наследный принц Андрюша - Машков Владимир Георгиевич - Страница 15

Под Настины монологи я не только мог спать, но и думать. Вот что мне не давало покоя — отчего в таком пожарном темпе сбежал Матвей? Это было на него непохоже. То есть сбегал он и прежде, и всегда самым неожиданным образом, не обращая внимания на то, как воспримут его исчезновение окружающие. Непохожим было другое — Матвей пожаловался, что ему больно. Бывало, сожмет губы, побледнеет и молчит, ни слова, ни полслова жалобы от него не услышишь. А тут разнюнился, расхныкался при мальчишках, хотя именно перед ними должен был держать фасон.

Значит, ему не так заболело, как приспичило сбежать. И ничего поинтереснее чем больная нога он придумать не мог.

Наверное, на то была причина.

Но какая?

ЧИСТО МУЖСКОЕ ДЕЛО

Весь следующий день я просидел на телефоне. То есть, поудобнее устроившись в кресле, я беспрерывно крутил диск телефонного аппарата. И каждый раз в трубке раздавались долгие гудки. Это значило, что человека, которому я звоню, нет дома. А он как раз должен был быть дома, потому что звонил я Матвею. Если у него и вправду разболелась нога, а я прописал ему покой и постельный режим, значит, он должен смирно лежать на диванчике, а не носиться сломя голову по улицам, где идет дождь и ветер пробирает до костей.

А Матвей носился. Выходит, вчера он так поспешно покинул мой дом неспроста. Меня так и подмывало узнать, отчего Матвей сбежал. Поэтому я чуть ли не весь день просидел на телефоне.

Правда, когда пришел из школы Андрюша, я стал звонить реже. Ну, может, раз в полчаса или даже в час. Сам не знаю почему. Что-то мне подсказало — не надо, чтобы об этом знал внук.

Сегодня Андрюша задержался после школы. Настя дважды разогревала обед. Я не выдержал и поел в одиночестве. Когда же внук явился, бабушка набросилась на него с упреками. На что Андрюша, лучезарно улыбаясь, ответствовал:

— Ходили по домам, собирали макулатуру… Через час снова пойдем…

Быстро расправившись с обедом, а потом и с уроками, Андрюша убежал на улицу. А я снова уселся на телефон. Но все мои попытки дозвониться оказались безрезультатными Матвей не отвечал.

— Может, он в больницу попал? высказала предположение Настя.

— Если б попал, дал бы нам знать,— спокойно ответил я, так как был уверен, что Матвея нет дома совсем по другой причине.

— А вдруг лежит без сознания и нету у него никаких сил доползти до телефона? — не отставала Настя.

— Ну и разыгралось у тебя воображение,— пробурчал я.— Носится, небось, твой Матвей по улицам, нагоняет страх на нарушителей правил социалистической торговли…

— А что же ты целый день сидел на телефоне? — Настя знала, чем меня крыть.— Заведи вездеход, проведай Матвея…

Не мог же я ей объяснить, что волнуюсь совсем не из-за Матвея. Вернее, не из-за его больной ноги, а из-за того, что он так надолго пропал, не сказав мне ни слова.

Но Настя добилась своего — мне уже не сиделось и не читалось в уютном кресле. Кряхтя, я поднялся, оделся и вышел из дома.

Возле гаража меня окликнула Анюта:

— Дедушка Коля, ты куда?

Я объяснил, что еду к Матвею.

— Вот и хорошо,— сказала Анюта,— мне как раз надо с тобой поговорить наедине.

Я внимательно посмотрел на девочку — она была явно взволнована.

На этот раз вездеход завелся с полуоборота. Нет, что ни говори, а у нас, у стариков, есть чувство долга, чувство ответственности.

Когда мы выехали на улицу и вездеход влился в поток машин, я с улыбкой спросил:

— Так о чем ты хочешь со мной поговорить?

— Не о чем, а об Андрюше,— поправила меня Анюта и выпалила: — Дедушка Коля, ему грозит опасность…

— Он заглядывается на других девочек? — я попытался все перевести в шутку, хотя слова Анюты встревожили меня.— В его годы это простительно. Скажу тебе по секрету, когда мне было столько лет, сколько сейчас Андрюше, я влюблялся каждый день. И даже два раза на день… Я чувствую, что Андрюша весь в меня.

Но она не приняла моего шутливого тона. Анюта, смешливая Анюта — ей палец покажи, она расхохочется — была сегодня удивительно серьезной. Мне кажется, она стала серьезной в тот день, когда мы разыграли их помолвку. Вернее, она все восприняла не в шутку, а всерьез.

— Извини,— откашлялся я,— я тебя внимательно слушаю…

И вот что Анюта мне рассказала. Дня три назад она оказалась свидетельницей (случайной, как уверяла Анюта, в чем я лично сомневаюсь) разговора трех старшеклассников с Андрюшей. Разговор шел на повышенных тонах, хотя Анюта находилась сравнительно далеко и слов, естественно, не разобрала. И вообще, мальчишки вели себя по отношению к Андрюше весьма агрессивно, размахивали руками… При появлении Анюты они оставили в покое Андрюшу и удалились.

Анюта тогда не придала значения этому случаю, но сегодня все повторилось. Андрюша вновь оказался в кольце старшеклассников. При появлении Анюты они нехотя, посмеиваясь, разошлись.

— А как вел себя Андрюша? — спросил я.

— Андрюша очень расстроился,— сказала Анюта,— наверное, поэтому сорвал на мне злость…

— Он что-то сказал?

— Да,— кивнула Анюта.— «Что ты за мной бегаешь, словно ты моя жена?» Вот что он сказал…

— У тебя не создалось впечатления, что они от него чего-то требовали? — поинтересовался я будто невзначай.

Анюта задумалась лишь на мгновение.

— Создалось,— подтвердила она.— Дедушка Коля, ты что-то знаешь?

— Я ничего не знаю, с чего ты взяла? — пожал я плечами.— Я просто хотел поподробнее расспросить тебя… Если Андрюше действительно что-то угрожает — а я в это не верю,— мы должны принять меры…

Я не особенно кривил душой перед Анютой. Мне и вправду мало что было известно. Но ее рассказ подтверждал мои подозрения. Андрюше и вправду угрожают. И решили каждый день напоминать об этом. Нет у этих жуликов ни чести, ни совести. Впрочем, что с них возьмешь? Одно слово мафиози. Но Анюта не должна ничего знать. Нельзя ее, как и Настю, впутывать в это дело. Это число мужское дело. Мы с Матвеем сами во всем разберемся.

— Скажи, пожалуйста, а не было среди тех, кто приставал к Андрюше,— неожиданно для себя спросил я,— парня в темных очках, в джинсовом костюме? У него еще такое бледное лицо, словно он давно не был на свежем воздухе?

На сей раз Анюта думала подольше, а потом покачала головой.

— Нет, мне кажется, нет. Точно не было,— и резко повернулась ко мне: — Дедушка Коля, я чувствую, ты что-то от меня скрываешь, не хочешь огорчать меня…

Как же я попался?! Совсем потерял бдительность. И вместо того, чтобы успокоить Анюту, усилил ее подозрения.

Но тут мне повезло. Мы как раз подъехали к дому, где жил Матвей, и это обстоятельство избавило меня от подробных объяснений. Я рассказал Анюте, что вчера к Андрюше приходил джинсовый парень в темных очках, которого Андрюша представил как своего приятеля. На всех нас, особенно на бабушку, он произвел благоприятное впечатление.

Анюта, кажется, удовлетворилась моими объяснениями, и мы вместе с ней поднялись на второй этаж. Я долго жал кнопку звонка, но на пороге никто не появлялся. Неужто с Матвеем что-нибудь случилось? Я не выдержал и постучал, но за дверью было тихо.

На стук из квартиры напротив вышла соседка Матвея — маленькая, сухонькая старушка.

— Убежал ваш Кузнечик спозаранку,— сообщила она.

Поблагодарив соседку за информацию, мы с Анютой спустились вниз и сели в машину.

Ну что ж, думал я, поглядывая на дорогу, я знаю точно одно — Матвей жив-здоров. Но куда его понесло спозаранку?

С Анютой мы перебрасывались ничего не значащими фразами, и это не мешало мне следить за дорогой, а также думать.

Все большая обида на Матвея овладевала мной. И не простая обида, а пополам со злостью. Тут надо что-то делать, а он исчез, пропал, от него ни слуху ни духу. Противник, судя по сообщениям Анюты, переходит к наступлению по всему фронту, не брезгуя никакими средствами, в том числе шантажом, а мы сидим сложа руки… Может быть, сижу один я, а Матвей предпринимает решительные действия. Но почему тогда он не взял меня с собой в разведку?