Война жреца. Том I (СИ) - Якубович Александр - Страница 16

Кстати, бритье наголо не помогало, потому что буквально через несколько часов на черепушку проступала первая щетина, и тогда я становился похож просто на двухцветный шар для боулинга.

Так что сейчас, под неодобрительный взгляд Лу, я собирал волосы в маленькую ленивую косичку, после чего перехватил всю конструкцию первым попавшимся куском ткани.

— Но ведь ты маг огня! Даже у нас в академии обсуждали эту историю, я тогда еще училась и мэтр Нага…

Девушка осеклась и стала искать взглядом старика. И нашла. Когда до Рисы дошло, что старый архивариус битву не пережил, нижняя губа девушки мелко задрожала, она пару раз всхлипнула, глубоко и часто задышала и внезапно для меня сумела справиться с эмоциями.

— Я думаю, не выдержал пресса жреца, ран никаких нет, — пояснил я Рисанриэль причины смерти.

Волшебница согласно кивнула, некоторое время тупо смотрела на мертвое тело, накрытое тканью, после чего вскочила с места и как-то засуетилась. Девчонка мигом сообразила, что ее единственный вариант — это прибиться к такому опасному персонажу, как я, а также к загадочной жене этого самого опасного персонажа. Впрочем, ее сборы много времени не заняли, своих вещей у Рисы был только один мешок, в который она была готова погрузить что-нибудь еще, что скажем.

Пока девица металась из угла в угол, имитируя бурную и полезную деятельность, я перекинулся парой слов с Лу:

— Возьмем с собой?

— Ну не бросим же, Антон! Конечно возьмем.

— Ты же знаешь, что это она виновата. А еще она слишком вспыльчивая.

— И достаточно храбрая, чтобы схватиться за запретный артефакт и выбежать с ним наперевес против двух десятков солдат Кватта, даже не умея толком держать в руках меч, — парировала Лу, сверкнув на меня своими фиолетовыми глазами.

Тут я должен был согласиться. Богиня уже разобрала на части те образы, что я ей передал, и в деталях представляла, что тут случилось. Ну, от моего лица, конечно же.

— Вообще, нам надо поговорить, но не при ней, — она кивнула на Рису, которая прямо сейчас укладывала в свою котомку нехитрую снедь с кухни, на которую мы ей указали.

— Что случилось?

Лу молчала, глядя перед собой. Я ощущал напряжение богини, и оно не было связано с тем, что произошло со мной несколько часов назад.

— Милая, что случилось? — повторил я свой вопрос.

— Орвиста арестовали, — тихо, одними губами сказала богиня.

Меня как мешком ударило, а потом как-то резко зашумело в ушах. Как?! Кто посмел?! Кай?!

— Я не знаю деталей, — добавила Лу, — только видела людей с этим гербом у поместья.

Богиня открыла мне свой разум, и я увидел не самую приятную сцену. Штурм поместья де Гранжей, людьми в форме. Чья-то дружина? И герб мне был определенно знаком.

— Вилсы? — спросил я.

— Угу, они самые, насколько я могла понять, хотя там были и другие дома. Орвиста брали штурмом.

— Король в курсе?

Лу посмотрела на меня, как на маленького.

— Ты думаешь, штурмовать поместье одного из самых богатых людей королевства будут без разрешения канцелярии? Этот хлыщ, граф де Шонц-Вилен точно должен быть в курсе.

А если в курсе Арман, то в курсе и король. Полтора года Кай не трогал нашу сеть, но как только закончилась война в княжестве, принялся «раскулачивать». А до кого он может дотянуться? Конечно же до де Гранжей!

Боги! И ведь это я научил его этим методам? Рейдерские захваты, аресты, допросы! Это я показал тогда еще молодому королю, что прикрываясь нуждами государства можно творить любую дичь, бросить в темницу кого угодно!

— Почему раньше не сказала? — хмуро спросил я у Лу.

— А это что-нибудь меняет? — пожала плечами богиня и продолжила сборы.

Тут она была права. Полчаса не решали ровным счетом ничего, а так она обработала мои раны и привела в чувство Рису.

— Так поэтому ты вернулась так рано?

Моя любовь утвердительно кивнула, упаковывая в мешок нехитрый походный скарб. Котелок, сушеное мясо, немного овощей. От вина придется отказаться на неопределенный срок.

— Я еще успела заглянуть к Ирдису, предупредила, что клерийский престол перешел к активным действиям.

Вор предупреждал нас, что бесконечно такая синекура длиться не может. Рано или поздно канцелярия захочет или в долю, или прихлопнуть наглое предприятие. Пока шла активная фаза войны и поток магиков, ну как, поток — ручеек — тек в восточные королевства, на нас закрывали глаза. А вот как только Кватт одержал безоговорочную победу и взял столицу княжества штурмом, тут-то ручки у Кая и развязались.

Я почувствовал, как во мне закипает ярость. Не знаю, чем занимался король последние годы, и что с ним произошло, но он определенно потерял берега. И если мое изгнание из Клерии было политически обоснованно и это я смог принять, даже разойтись с Каем полюбовно, то атака на дом де Гранжей… Тем более, Орвист все еще не женился, некогда было бывшему гвардейцу, а ныне главе рода тратить время на такие глупости, как ухаживания и подбор невесты. У него, по словам Лу, был с Эдит простой уговор: если он не найдет себе жену к сорока, то просто пойдет к алтарю Матери с первой попавшейся дворянкой, которую Эдит приведет в их дом. А очередь там была уже серьезная. С де Гранжами хотели породниться многие благородные дома, причем не только клерийские. На широкоплечего великана имели виды невесты из Паринии и Ламии, и даже Арван что-то там планировал. Так сказать, ради укрепления двухсторонних отношений.

Если же Орвист сгинет в застенках Кая Фотена, то это просто поставит крест на роду де Гранжей. Айрин — официально арха-та и уже родила Арвану дочь, Эдит перешла в возраст, который тут характеризуют как глубокую старость. Если последнего сына графа Бренарда казнят или лишат титула, род будет уничтожен.

Бастардов у Орвиста не было, это факт. Сам являясь незаконнорожденным, пусть и принятым в семью — а Эдит, хвала этой мудрой женщине с огромным сердцем, еще и смогла стать ему матерью — Орвист не хотел плодить наследников налево и направо, которым придется всю жизнь ходить с красной линией на груди. Даже как-то при случае расспрашивал меня о принципах зачатия, после того, как я открыл ему тайну своего происхождения. Узнал, кстати, он много нового.

Очнулся я от того, что Лу нежно гладила меня по плечу. Я вернулся в реальность и понял, что до смерти напугал Рису: мои глаза сейчас были чернее самой глубокой бездны, кулаки сжаты, руна на правой руке полыхала красным.

Я взял себя в руки, но удалось это не сразу. Видимо, такова жизнь: не мне решать, куда пойти, этот проклятый мир вокруг решает все за меня.

Орвиста бросать нельзя, совершенно нельзя. Это был самый близкий мне человек после Лу, а во времена моего одиночества, когда богиня сначала пыталась спрятать меня от ищеек, а потом сидела в осаде, с промытыми Калитой мозгами на тему моей смертности, именно Орвист и его отец были рядом. И если уж так рассуждать, то я должен не только ему, но и Бренарду, который погиб по моей вине.

Да, с годами я окончательно для себя решил, что смерть отца Орвиста — на моей совести, что бы не говорила когда-то Эдит о том, что мы, молодые мужчины, слишком много на себя берем. Я уже не был молод, а в Таллерии так вообще мой один год можно считать, как в год в горячей точке — за три. Так что с такой нехитрой математикой мне было не тридцать девять, а уже за шестьдесят. Достаточный багаж жизненного опыта, чтобы начать брать на себя ответственность.

— Ладно, я тебя понял Лу. Решим. Конечно, это все меняет, нам срочно надо на ту сторону Бланда, — сказал я, окончательно отгоняя от себя гнев и злость.

Наконец-то Риса перестала метаться по комнатам и застыла у стола, держа в руках туго набитый мешок.

— Готова! Господин Барон…

— Так! Минуту, барышня, постойте! — перебил я магичку. — А кто сказал, что вы идете с нами?

Лу быстро поняла, что я затеял, так что только хмыкнула себе под нос, даже не разгибаясь. Рисанриэль же застыла, удивленно хлопая ресницами.