Трофей Степного Хана (СИ) - Кариди Екатерина - Страница 46

К тому моменту Дер-Чи и сам был в курсе того, что происходит. Он перехватил гонцов, которых отправлял Ердэ. И вместо того чтобы направиться в земли хазиев, как собирался первоначально, остался поблизости и затаился. Предложение Годо он принял, однако не собирался на его дочери жениться. Ему нужна была совсем другая женщина.

***

Пришла пора поднимать становище и переходить на новую кочевку. Это всегда хлопотно и отнимает много времени и сил. Иногда Тэмиру казалось, что власть - это кошма. И как бы велика она ни была, все равно на все не натянешь.

Ему приходилось разрываться между делами в стане и подготовкой войска. Надо было отрабатывать взаимодействие, потому что тактика и вооружение сортолов отличались от того, что было принято у ургурцев и китданов. Что-то являлось слабостью, а что-то, наоборот, могло оказаться неожиданным преимуществом.

А времени на все не хватало, его просто не было. В те дни Тэмир был постоянно занят маневрами и чаще всего отсутствовал в становище. Потом случился первый совместный поход против осохоев, вторгшихся в их земли с севера. Тэмир взял четыре мингана и конницу. Один минган сортолов и три своих. Забу-Дэ с гвардией выступил вместе с ним.

Утром они выступили в поход, а ночью к становищу подошел Дер-Чи.  

***

Новое место кочевки Але не нравилось. Прежде становище было в широкой холмистой степи, но там видно было все, сколько хватит глаз, а здесь граница степи вплотную подходила к поросшим редким лесом отрогам гор.

Становище лепилось у южного склона, с востока были воды реки, а запада и юга - степь. Вроде все правильно - там, в голой степи, зимой ветра выдуют из шатров все тепло, скоту негде будет укрыться от холодов. А здесь горы защитят от северного ветра, есть лес, рядом река. Можно встать на зиму до самой весны.

А ей было неуютно. Горы сзади почему-то давили, ей казалось, они сулят опасность. И то, что не просматривалась степь до самого горизонта, - тоже.

Пока Тэмир был рядом, все это было не так страшно. Но он собрался в поход. Кто-то там напал на их границы... Нет, Аля понимала, что, если не остановить, очень скоро враг придет в их дом. Но ей же было страшно его отпустить. Тревожно, предчувствие. Аля не показывала ему, улыбалась. А он обнял ее крепко, прижал ее голову к груди и на прощание шепнул:

- Коркма, дуртай. Хурдан келим.

Я скоро приду. Не бойся, любимая.

Она потом долго смотрела уходящему войску вслед. Как пересекали вброд реку и уходили дальше на восток.

День прошел в пустых хлопотах, она вязала из пушистой пряжи Тэмиру теплый шерстяной свитер, хотела к его возвращению успеть. Шертэ ругалась на нее, ворчала, что ханша не должна портить белые руки. Потом, конечно, хвалила ее работу, приговаривала, касаясь заскорузлыми пальцами и качая головой:

- Ох-хо, сайхан, гоо сайхан* (очень красиво)! Хорошо можешь, ханым!

Незаметно наступил вечер, а за ним и ночь. Старуха опять ворчала на нее:

- Ханым, почему не спишь? Утро придет, будешь работать.

Она и сама понимала, что при свете масляной лампы она только петли перепутает, завтра распускать придется. Собралась уже свернуть свое вязание, и вдруг шум.

Тот самый, тревожный шум войны. Топот, звон оружия.

Аля выскочила наружу, а бабка за ней. Обе замерли чуть в стороне от шатра, вглядываясь в темноту. При свете двух лун было видно, что с запада, огибая гору, к становищу подходит войско. Ей не видно было, что на знаменах, но она безошибочно узнала по посадке фигуру всадника, ехавшего впереди. Тот самый страшный мужчина, который дрался за нее в первый день с Тэмиром и потом приходил к ним в шатер. Смотрел на нее глазами голодного тигра.

Старший сын Угэ-хана Дер-Чи.

Не вовремя! Первая мысль - надо предупредить Тэмира. А потом стало так ясно, что этот тип явился сюда по ее душу и... Нет! Уйти и затаиться. Аля метнулась в шатер и быстро переоделась мальчишкой. Бабка верещала на нее шепотом:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Куда?! Вернись, ханым!

Но она уже выскочила в ночь.

Глава 26

Выбраться из шатра и, пока ее не успели остановить, тенью метнуться к коновязи, отвязать свою каурую лошадку и рвануть в сторону подлеска у реки. И там затаиться.

Тэмир учил ее двигаться быстро и бесшумно. Пригодилось.

Из своего укрытия Аля видела, как всполошились все, как ругалась вполголоса старая Шертэ. А потом все внезапно стихло, и совсем началось уже другое движение. Она не ошиблась. Вовремя она успела, вовремя.

«Простите», - хотелось сказать всем, но надо было уходить, и как можно скорее.

Ниже по течению был широкий удобный брод, но туда Аля не рискнула соваться, там ее сразу заметят. Выше был еще один брод, там течение было быстрее, но река в этом месте была уже, всего метров десять до другого берега. Туда она и повела свою лошадь. Переправилась через реку, потом еще некоторое время жалась к подлеску у подножия, а потом, когда отошла от становища подальше, ветром помчалась в степь.

***

Вовремя вернулся Дер-Чи.

Хана на месте нет, а из тех минбаши, что сейчас в становище, ни один не рискнет вступить с ним в бой.  Будет много крови, очень много. Зачем?

К тому же между ним и племенами ургурцев и китданов нет войны. Не он ли, старший сын Угэ-хана, кость от кости от них? Не его ли семья осталась здесь?

Жены, дети, наложницы, мать, предавшая его и возложившая свои надежды на трусливого недоноска Ердэ. Но сейчас это не имело значения, он просто вернулся домой. Ну а то, что великий Тэмир-хан сейчас в отъезде, какое ему дело до того? Мужчина имеет право вернуться в свой дом.

Он спокойно въехал в стан. Годо-нойон встречал его на площади у шатра совета. Не один - старый шакал прикрыл свою шкуру, с ним были и другие советники. Перед Дер-Чи склонялись, приветствовали его.

Годо-нойон приглашал его в свой шатер.

- Прошу, господин, будь гостем в моем шатре, - сладко пел старый советник. - Зайди, отдохни с дороги. Подкрепи свое сердце пищей, выпей вина, арака, кумыса. А потом мы поговорим о приятных вещах.  

Дер-Чи кивнул, не говоря ни да, ни нет на приглашение. Спешился, оставив коня на попечение нукеров. С тех пор как он получил в собственное распоряжение две тысячи воинов, Дер-Чи уже фактически не подчинялся никому. Он был сам себе ханом. Все, что сейчас нес этот лукавый старец, интересовало его не больше, чем блеяние овцы. Однако он слушал и не спешил обозначать своих истинных намерений.

- Чем занята моя мать? - спросил.

- Ханым Бахаргуль ждет тебя в своем шатре, господин, - тут же запел Годо, делая рукой приглашающий жест.

Но Дер-Чи и не подумал пойти в ту сторону. Меньше всего он сейчас хотел видеть мать. Ждала бы его, не пригрела бы его братца Ердэ. К своим женам он не собирался тоже. Позже. Сейчас его интересовало другое.

- Где шатер великого хана? - спросил он мрачно. - Хочу зайти, выразить свою преданность.

Старый хитрец тут же стал притворно сетовать:

- Господин, великого хана Тэмира сейчас здесь нет...

Как будто он не знал. Дер-Чи прекрасно было известно, что Тэмир с половиной войска еще утром выступил в поход на восток.

- Ничего страшного, - нехорошо усмехнулся Дер-Чи. - Это не помешает мне выразить ему свою преданность.

Годо побледнел, глаза забегали. Но склонился и проговорил:

- Да, господин, конечно. Пойдем, я провожу тебя.

С того момента Дер-Чи уже не слушал, что говорил ему старик, и не обращал внимания ни на что. Единственное, что сейчас его волновало, - женщина со светлыми волосами и белой кожей. Алия. Ханша.

Мужчина уже видел, как коснется большим пальцем ярких губ, красных, словно она мазала их кровью ягненка. Как сожмет в кулаке толстую золотистую косу и запрокинет ей голову. И возьмет там же.

По пути ему попались несколько стражей, но никто из этих ничтожных не посмел заступить ему дорогу. Когда наконец добрался до шатра, сгреб за грудки Годо-нойона и отшвырнул его в сторону. Оглянулся вокруг, предупреждая взглядом каждого: кто войдет следом, того ждет смерть.