Трофей Степного Хана (СИ) - Кариди Екатерина - Страница 29

- Где это? Что?!

Его трясло. Угэ уже мысленно прикидывал, что проведет обряд сейчас же, этой же ночью. Шаман обтер пальцы от крови, выпрямился и сказал:

- Но ты это не возьмешь.

- ЧТО?!.. - вырвалось у Угэ.  

Темное лицо старика оставалось бесстрастным, он так же смотрел куда-то поверх плеча хана. Нет, только не сейчас! Хан не мог ждать.

- Говори, что это?!

- Мне не дано видеть, что это, - проговорил шаман, почти не разжимая губ.

Угэ разозлился и сразу вспомнил, что он хан, а хан терпеть не мог, когда ему перечат.

- Сейчас тебе переломят хребет, может, тогда заговоришь? - процедил угрожающе.

А тот перевел на него взгляд и проговорил:

- Недолго проживешь.

Хан задохнулся от гнева, а когда смог говорить, выкрикнул:

- Убирайся! И никогда не появляйся передо мной!

Шаман поклонился и молча ушел. А Угэ впал в бешенство. Он рычал как раненый зверь, перевернул тяжелую каменную столешницу, разметал все. Едва не зарубил верных нукеров, бросившихся к нему на помощь. Потом прогнал всех.

Остался один, забился, прямо как был, в сапогах, на ложе, а мысли лихорадочно крутились. Проклятый шаман не  сказал, что это или кто, но это где-то рядом, под рукой. Это может быть кто угодно или что. Вещь, конь, кто-то из его окружения.

Кто? Нукеры? Сыновья? Жены, наложницы... Что угодно! Он должен найти это, и тогда он сможет вернуть молодость и силу.

С этой мыслью хан уснул.

***

И с того момента старый Угэ стал пристально присматриваться ко всему, что видел и до чего мог дотянуться. С утра, проснувшись, он подолгу держал в руках каждую вещь, а денщика, помогавшего ему одеться, даже ущипнул. Тот дернулся, но не посмел хану перечить.

Потом Угэ отправился навещать старшую жену, в шатер к которой он не заглядывал уже многие годы. Ею он с большим удовольствием и сознанием своей правоты пожертвовал бы, если нужно. Дер-Чи был ее сыном. Мало ли, какие она в нем взращивала надежды и что она ему тайно нашептывала? Женщина угощала его, а Угэ смотрел на нее и пытался понять, то или не то, и ничего не чувствовал. Ничто не откликалось на его внутренний зов здесь.

Наконец он, еще больше раздосадованный, ушел.

Решил проехаться по становищу. Ему оседлали любимого коня, коня он тоже с пристрастием разглядывал и трогал упряжь, прежде чем сесть в седло. Теперь внимание Угэ привлекало все. Каждый шатер, собака, воин, он рыскал взглядом вокруг, словно голодный волк.

Проезжая мимо шатра, который он подарил змеенышу, хан вдруг остановился. Надо же, как змееныш быстро своими людьми оброс! Островерхий шатер в центре был облеплен мелкими низенькими шатрами голытьбы, и все это имело еще свою внутреннюю площадь.

Совсем как маленький стан внутри ЕГО становища. И посреди этой площади на большой кошме сидела старуха и катала войлок. Увидев его, подняла голову, стала кланяться.

Хан хотел подъехать ближе.

Но тут Угэ показалось, что ему что-то попало в глаз. А потом хан забыл об этом, потому что надо было созвать совет. Дер-Чи прислал новых гонцов.

***

- Кыш-кыш-кыш, тьфу-уу, - шептала старая Шертэ, кланяясь и глядя в глаза хану. - Соль в глаза, соль в глаза, соль...

Выдохнула только после того, как хан отвернулся.

Этот взгляд.

Старая шаманка не раз видела подобное. Так смотрит голодный волк, рыскающий по степи в поисках добычи. Угэ-хан был страшен, а вокруг его лица как будто вились темные тени.

Вчера ночью ей казалось, что ворожит кто-то. Как будто око слепое ходило вокруг. Встала и пошла вокруг шатров, шептала на углы, чтобы око их не увидело. Вот и сейчас, она шептала, а сама не сводила с хана глаз и все била поклоны.

А как дождалась, что великий хан повернул в другую сторону, крикнула Даву, чтобы собрал ее кошму и унес в шатер. И снова пошла вешать на шесты незаметные клочки шерсти и нитки, чтобы злая сила к ним сюда не проникла.

За этим занятием ее застал Тэмир.

- Ай, Шертэ-ханым, что делаешь? Шесты ставишь? Я пришлю тебе парней, чтобы помогли. Постарше присылать или помоложе?

- Ох-хо, - засмеялась бабка, погрозила ему пальцем. - Помоложе присылай, помоложе! Старый конь кому нужен?

С Тэмиром было трое парней, они стали зубоскалить:

- Старый конь знает дорогу!

- Оис-с-с, - махала рукой она. - Знает, да спотыкается.

- Хорошо, найдем тебе огненного жеребца, только смотри, когда седлать его будешь, не рассыпься!

Хохот поднялся еще больше. Наконец парни разошлись, а Тэмир направился к своему шатру. Шертэ еще некоторое время подождала, а как убедилась, что никто не смотрит, продолжила.

***

В эти несколько дней вместе с новым назначением на Тэмира свалилось столько всего, что он еле успевал минутку выкроить, чтобы увидеть Алию. Приходил в шатер уже ночью, выжатый досуха. Минган отнимал все его время, а под вечер голова гудела от того, сколько еще надо было сделать и успеть.

Но стоило переступить порог и увидеть ее, его охин-луу, разом пропадало все. Усталость уходила, откуда-то брались силы. Это были их ночи.

Сейчас объявили, что в полдень соберется совет. Под это дело он урвал чуть-чуть времени, оставил вместо себя людей, чтобы следили за тренировками, а сам зашел в шатер перекусить. И снова повторилось все.

Дрожь предвкушения, волнение перед встречей. Когда она увидела его на пороге и бросилась к нему на грудь, мужчина ощутил себя неимоверно богатым, сильным, значительным. Потому что счастье, которое он держал в руках, стоило всего мира.

- Знаешь, - рассказывала Алия, пока он целовал ее и нес к плетеному столику. - Я сегодня катала маленькую кошму! Сделаю для тебя, будешь класть под седло. 

Она уже знала много слов, а что не могла выговорить, показывала жестами и мимикой. Он засматривался на нее. После они вместе ели и говорили. А Тэмир вдруг накрыл кончиками пальцев ее рот и сказал:   

- Сегодня после совета буду просить три дня на свадьбу.

Глава 17

Свадьбу? У Али сердце заколотилось.

Этими словами он как будто какую-то черту подвел. Если до того она просто была. Жила в его шатре, как будто вне времени и пространства. Да, вокруг происходило много всего. Но словно не с ней. А ее жизнь начнется сейчас, с того момента, как слова сказаны.

Ей сразу вспомнилось то гадание.

«Извилистой будет твоя судьба».

«Быть тебе женой хана».

«Два раза замуж...»

Нет! Противилась душа! Она смотрела в серые с янтарными прожилками глаза Тэмира и думала: «Никаких два раза, я выйду только за тебя! А на остальное мне плевать». Наверное, он воспринял все иначе, потому что нахмурился. Провел, осторожно касаясь,  костяшками пальцев по ее щеке.

- Дуртай?

Аля опомнилась, прижалась к его руке губами и выдохнула:

- Хорошо, только будь осторожен там.

И сразу же оказалась у него в объятиях. Но как раз в этот момент в шатер просунулась голова Табга. Но парень тут же убрался, а из-за полога послышалось:

- Минбаши, прости, что нарушаю твой оройн хоол* (обед). Но ты сам просил напомнить. На совет пора.

- Сейчас, - рыкнул Тэмир.

Надо идти, если он не хочет, чтобы за ним явились посланные хана. Но он не мог уйти так, надо было успокоить Алию. Она побледнела и сошла с лица, стоило ему заговорить о свадьбе. Как назло, вспомнились те две наложницы, подаренные ханом. Они в последнее время норовили выйти из своих шатров, стоило ему только появиться рядом.

Тэмир не мог не понимать, что они нервируют Алию. Ведь она не слепая и видит, что у ургурцев принято иметь столько жен, на сколько мошны хватит. И именно потому он сказал, взяв ее лицо в ладони:

- Охин-луу, посмотри на меня. Клянусь, у меня будет только одна жена. И больше никого. Ты поняла?