Исповедь попаданца: История о приключениях в другом мире (СИ) - "Mori" - Страница 11

Наконец набрав охапку дров на, может быть, даже два костра, я принялся укладывать ветки в форме пирамиды. В таком удачном месте такие ухищрения были ни к чему и ни на что не влияли, но мне нравилось, и я делал. Потом пришлось сходить за бревном, чтобы выстругать из него что-то наподобие лавки. Закончив с этим, я лёг на землю, чтобы понежиться на солнце в щекотливой траве. Слегка приподняв голову и посмотрев на своё творение, я понял, что вышло даже неплохо. Могло быть и лучше, но главное, что функцию свою исполняет. Я опустил голову обратно на землю и закрыл глаза. Ветер приятно обдумал, а солнце умеренно грело. Прекрасный день.

Спустя некоторое время ко мне присоединяется Мицури. Она легла головой на мой живот и также как и я раскинула руки в разные стороны и закрыла глаза.

— Устала?

— Ага.

Как же она всё-таки изменилась. Не могу представить, что та Мицури, которая вырезала всю мою группу, а после стала моей подругой с неиссякаемой энергией и вечными поддразниваниями стала столь спокойной девушкой. Теперь у неё вместо резкой походки плавный шаг, вместо громкого смеха — милая улыбка, вместо рвущегося в бой взгляда — тихое созерцание. Но как же она прекрасна. Что тогда, что сейчас. Я тоже изменился. Раньше я рвался к силе, изучал всё вокруг, сражался с каждым попавшимся монстром, а теперь я лишь иду, не спеша, зная, что всему свой черед. Благодаря ей я стал спокойнее, а после того случая и вовсе практически стал созерцать мир вокруг, а не изучать, испытывая его на себе. Но свой чувства я понять не могу. Я не могу выбрать что-то одно. Мне нравится и то каким я был и то какой я есть сейчас. И то, что я думаю о ней и то, что думаю о себе. Это и называется стать мудрее? Или это называется полюбить?

Я взял её руку. Просто захотел. Она взяла мою. Без слов. И мы продолжили лежать и наслаждаться прекрасным днём и друг другом. Если я скажу ей, всё изменится? Если она ответит тем же, не испугаюсь ли я?

— Слушай, Мицури, я люблю тебя. — вот так, без всякой подготовки я сказал. Пока разум был чист, нужно было действовать. Она медленно поднялась и посмотрела мне в глаза. В её рубиновых глазах уже стояли слёзы. Её голос прерывался, а сама она уже начала всхлипывать, но всё же ответила:

— И я тебя люблю, Эйн. Очень-очень сильно люблю. — Последнее слово она вообще выкрикнула и расплакалась, а после обняла меня и сильно сдавила. Я даже предпочёл задержать дыхание неизвестно для чего. После она резко поднялась и посмотрела мне в глаза. Слёзы так и текли. Я хотел утереть их, но она мне не дала. Резким движением она максимально приблизилась к моему лицу и мгновение подождав, поцеловала. Поцелуй был долгий. Я не смел сопротивляться ей. После она начала целовать всё моё лицо быстро касаясь губами разных его частей. Всё это время слезы давили её, и я начал переживать. Схватив Мицури за плечи, я остановил её и посмотрев ей в глаза сказал:

— Успокойся, милая, прошу. Я никуда не денусь. Я тут. А тебе бы лучше успокоится, иначе от слёз глаза выпадут. — она улыбнулась и кивнула. Я обнял её и слегка поглаживал по голове.

— Слушай, а почему ты расплакалась, ведь плохого ничего не случилось? — спросил я просто потому, что хотел поговорить с ней.

— Прости, Эйн. Я даже сама не знаю почему плачу. Просто я очень люблю тебя. С тех самых пор как я увидела твою слабость, твой страх, я просто не могла не думать о тебе. Я хотела стать ближе, хотела защитить, но так боялась в этом признаться, так боялась, что это не взаимно. Просто если бы ты отверг меня, я даже не знаю, чтобы делала в этом мире. Он бы не имел смысла. И поэтому я молча следовала за тобой. Не спускала с тебя глаз, соглашалась со всем и стала столь мягкой во всём лишь бы не задеть тебя. Твоя боль, твой страх, я не хочу их видеть, не хочу чтобы ты страдал, не хочу чтобы боялся. Хочу подарить тебе спокойствие, лишь бы ты всегда улыбался, лишь бы спокойно спал.

— Стой, стой, Мицури, а то я сейчас сам расплачусь. — у меня и правда уже стояли слёзы в глазах. Чувства захватили меня. Вся её нежность выбила из меня всю стойкость и эмоции просто рвались наружу. — Я тебя тоже люблю. Очень-очень. Но когда ты так надрываешься, когда так сильно переживаешь, это задевает и меня. Я тоже не хочу, чтобы ты страдала, тоже не хочу, чтобы боялась, не хочу чтобы ты плакала. Так что прошу, не забывай о себе. Я слишком слаб, чтобы защитить тебя от всего, так что если ты будешь помнить и о своей безопасности, я буду очень рад. — Я приподнял её над собой, а после приблизил и поцеловал.

Она была такой мягкой. Такой податливой. Правда ли я достоин того, чтобы рядом со мной была такая девушка? Правда ли чёртов самоубийца имеет на это право? Как же мне повезло. С этого дня я более не следую за силой, я за ней рвусь, сломя голову, терпя всю боль, весь страх, все страдания, лишь бы они никогда не коснулись её. Я должен её защитить. Это моя ЦЕЛЬ.

А пока я над всем этим думал, наступила ночь. Еда остыла, а костёр потух и стало холодать. Я взял одело и накрыл её и себя с ног до головы. Она уже уснула. Столько переживаний истощили даже её. Я аккуратно обнял её и слегка прижал. Её голова находилась на уровне шеи и её дыхание щекотало меня. Я поцеловал её в макушку и подпёршись подбородком о её голову закрыл глаза

Глава 6. Он и она

Не знаю почему, но за проявление эмоций я чувствую стыд. Это во мне кричат стереотипы из того мира до сих пор не выветрившиеся. Казалось бы, пора прекратить думать, что мужчина — это робот без эмоций и чувств, который только и делает, что идёт к цели без отдыха и сна, изредка уделяя вниманием женщине. К тому же в этом мире сильнейшим существом также является женщина, так что и сюда стереотипы не вписываются. Мысля так, я пришёл к тому, что мне стыдно было даже за свой стыд. Ах, к чёрту.

С того дня я тренировался как проклятый. Физические упражнения с весом своего тела уже не давали особого прогресса, поэтому пришлось подключить отягощения. Сначала в этой роли выступала сама Мицури, но ей быстро надоело. Она сказала, что лучше тоже продолжит тренироваться, чем бесконечно трястись. К тому же кто-то же должен мне готовить, иначе я умру с голоду или отравлюсь. Всё её слова. Хотя готовил я не то чтобы плохо, это можно было есть, но так считал видимо один лишь я. Как моя спутница говорила, еда просто безвкусная. При чём буквально. Её это даже поражало, ведь, по её словам, даже у воды есть вкус, а у моей еды просто нет. Но это она про сложные блюда. Тупо пожарить мясо так, чтобы оно было вкусным может любой. Даже монстр. При чём это не шутка. Однажды нам удалось увидеть, как монстры жарят мясо какого-то животного. Перебив их, я осмелился попробовать то, что они наготовили и это оказалось более чем вкусно. Мицури не стала пробовать и в тот же день принесла какие-то травы от отравления и приготовила отвар, а потом заставила выпить. Вкус отвратный, но я не смог вырваться из её лап. Хотя может не так уж и хотел?

Как только Мицури отказалась быть грузом, я решил подыскать что-то более тяжёлое. Обрыскав округу, я нашёл огромный валун на полцентнера весом. Закинуть его на спину одному было сложно, поэтому тут тоже пришлось просить Мицури. Естественно, она выразила недовольство, ведь я могу себе всю спину исцарапать, но убедить её помочь оказалось не так уж и сложно. Хватило одного поцелуя. С этим валуном я тренировался около недели. Потом стало также легко, а бесконечно количество повторений ничего не даст. И да, я сконцентрировался на теле, потому что навыки владения катаной с Мицури уже невозможно было отрабатывать. Как бы она не хотела, бессознательно всё равно поддавалась, чтобы не ранить. В таком спарринге не было смысла. Когда я ей сказал об этом, она смогла это принять и всё же грустила несколько дней, но благо, обошлось без слёз.

Однажды посмотрев на своё отражение в озере, я увидел своё новое тело и был уверен, что не зря сконцентрировался на нём. Тело было настолько сухим, что выделялось чуть ли не каждое плетение мышц, хотя до идеала ещё далеко, но прогресс на лицо. Кстати, снова зарос. Волосы на голове уже были слишком длинными и пришлось снова обращаться за помощью к Мицури.