Сказка про попаданца 2 (СИ) - "Пантелей" - Страница 42

Хватит тридцати тысяч для разгрома и ограбления Империи Мин? Должно хватить. Китайцы тоже закупали оружие, но закупали его через вторые-третьи руки, втридорога, а потому не очень много, хотя, для тридцати тысяч наверняка закупили, а может и больше, так что совсем лёгкой прогулкой эта кампания не станет, но и сомневаться в успехе причин нет. Невоенная нация — ханьцы. Били их всегда, все кому не лень: монголы, маньчжуры, европейцы. Били гораздо меньшими силами, даже без технологического превосходства в вооружениях.

Военные, в китайском обществе, считаются людьми низшими, не способными ни на что хорошее, вроде бандитов и воров. Каста отверженных, в неё и набирают всякий сброд — тех, кого не жалко. Естественно, такая армия и воюет соответственно. Слабых грабит с удовольствием, а от сильных разбегается.

В Персии, шахзаде Махмуд взял Тебриз и Казвин и соединился своей армией с силами отца и дяди в Ясудже, в ста километрах северо-западнее Шираза. Осталось у османов меньше двухсот тысяч, больше сорока они уже потеряли убитыми и искалеченными, а взамен не получили почти ничего. Да, разграбили несколько городов, но разграбили только небогатое имущество жителей, которые не успели сбежать от войны. Богатые успели, в этом можно не сомневаться.

Шейх Ахмад аль-Казим, командующий персидской армией, накопил в Ширазе уже больше двухсот тысяч, но прогонять оккупантов не торопится. Сами сбегут, когда в Аравии начнётся наступление на Мекку. Вот отступающих и планирует бить в спину Ахмад аль-Казим, как Кутузов Наполеона.

Очень похожая ситуация. Наполеон превосходил Кутузова талантом тактика-полководца, он тоже взял и ограбил старую русскую столицу, но Кутузов оказался гораздо лучшим стратегом-политиком — перетерпел все упрёки, выждал, сколько нужно, и потом бил в спину отступающим французам. Не только французам, конечно, почти вся Европа тогда с Наполеоном в Россию приходила, но французы были главными, именно они всё это организовали.

Первого марта, Савелий добрался до Пуно, столицы одноимённого графства, первого владения Родриго Пике, теперь герцога Гавайев и Новой Зеландии, вице-императора и наместника Южной Инки. Графство Пуно, в которое вошло всё озеро Титикака с прибрежными поселениями, так и осталось единственным феодальным владением в континентальных Инках, чем Родриго Пике теперь очень гордится.

Гордится и вкладывает в графство большую часть своих средств. В Пуно у нас музей военно-морского флота, с главным и самым ценным экспонатом — трёхмачтовой шхуной «Юнона», первым кораблём флота Империи Инков, теперь святыней для каждого военного моряка. Сюда они приезжают, как христиане в Иерусалим, или мусульмане в Мекку. Вот и сейчас их здесь под сотню.

— Не понимал я тогда этого решения, божественный, совсем ведь новый корабль, можно было его разобрать и спустить хоть в Лиму, хоть в Маракайбо. Мало, что новый, он ведь тогда был одним из всего двух… А сейчас вижу, что моряки здесь сразу меняются, едва прикоснувшись к реликвии. Да и сам я из него постоянно черпаю силы.

— Вот и славно. Силы вам ещё понадобятся, Родриго. Полноценно заменить Эль Чоло не так просто. Южная Инка — наша Родина, колыбель нашей цивилизации, наша детская комната, она вся для нас реликвия. Развивающаяся реликвия, набирающая всё больше маны, так что работы вам предстоит много.

— Для меня это великая честь, божественный. Приложу все силы.

— Не сомневаюсь, друг мой. Где тут у вас радиостанция?

— Во флигеле, божественный.

Корпус Генриха д’Альбре, Асикага Такаудзи и Игнатия де Лойола уже разграбил Ханьян и Наньчан и продвигается к Сианю. Где именно они сейчас находятся — неизвестно, полевых радиостанций у них нет. Добычу уже взяли огромную и не только деньгами. Орденские братья рыцари занимаются сбором культурного наследия ещё одной цивилизации, в первую очередь письменного наследия, хотя и прочими экспонатами не пренебрегают.

Кампания ведётся под флагом короля Западной Германии, а примкнувшие к нему Игнатий де Лойола и Асикага Такаудзи считаются наёмниками, что, по сути, верно. Так же когда-то Энрике помогали в Нижней Саксонии герцоги хунты. Империя Нового Света войну в Китае не ведёт. Нам не нужна слава победителей Мин, нам нужно доверительное сотрудничество с партнёрами в регионе. Континентальная Евразия — будущее владение Русской Империи, а нас интересуют только культурные и исторические ценности. Дружище Генрих это всё наверняка сжёг бы, как никчёмный мусор, так что приданные ему имперские наёмники занимаются исключительно благородным делом — спасением общечеловеческого наследия.

Персы начали своё наступление в Аравии. Продвигаются они вдоль берега Красного моря, при поддержке флотов Аютии и Тамилов. Собственный персидский флот продолжает караулить османов в Басре. Аравийский корпус персов уже взял Джизан и довольно бодро продвигается к беззащитным Джедде и Мекке.

Поддержку флотов союзников, персы щедро оплачивают, поэтому язычники никого не грабят, честно платят мусульманам арабам даже за воду. Никого не грабят и персы, в Джизане пострадали только османский наместник-бей и подчинённый ему гарнизон. Всё это арабы очень ценят, поэтому продвигаются персы на север в условиях полной поддержки местным населением. Для них, что османы, что персы — чужаки-оккупанты, что называется — оба хуже, но вторые всё-таки немножко получше. Они и платят, и торговля при них возобновится.

На спасение Мекки, Сулейман отправил шестидесятитысячный корпус шахзаде Махмуда, оставил шестидесятитысячный корпус Увейс-паши в Эсфахане, а сам отошёл к Изе, на сто двадцать километров западнее, поближе к своей границе. Разделил силы, в надежде выманить персов из Шираза, отбивать у Увейс-паши Эсфахан, но Ахмад аль-Казим и на эту приманку не купился. Уже побежал Махмуд, скоро побегут и остальные, вот тогда и настанет час расплаты. А Махмуду к Мекке уже не успеть. Теперь ему придётся отбивать город у превосходящих сил, приготовившихся к обороне. Такие дела…

Глава 23

— Привет, шаман!

В Тиуанако, Савелий пришёл девятнадцатого марта 1540 года. Именно пришёл. Пешком и в полном одиночестве. Свиту, охрану и лошадей, он оставил в Гуаки, небольшом посёлке на берегу озера, в пятнадцати километрах западнее Тиуанако. Шаман велел приходить одному, или с теми, кого не жалко. В свите и охране таких не оказалось. Терять было жалко всех, даже лошадей. Вдруг и лошадь этого не переживёт?

— Привет, Русо. Как там у вас дела?

— Дела идут, Эль Чоло. Дорогу Маракайбо — Лима запустим в июне, после этого начнём строить от Медельина до Мехико и дальше на север. В ноябре умер герцог Хуан Понсе де Леон. Тяжёлый инсульт. Его сыновья унаследовали Пуэрто-Рико и Галисию, а дворцы в Тауантинсуйу и Маракайбо я у них выкупил. Тоже ленивые дураки, как и сыновья дона Франсиско. Не везёт нашим герцогам с наследниками.

— Везение здесь не при чём, Русо. Наследников нужно воспитывать, само по себе ничего хорошего не вырастет. Остальные живы-здоровы?

— Пока живы-здоровы, тьфу-тьфу-тьфу. Энрике воюет в Китае, вроде успешно.

— Чего его вдруг в Китай понесло?

— От скуки, шаман. Ближе противников ему не нашлось. Османы воюют с персами, не сказать, что побеждают, скорее наоборот. Север пограбили, но взяли мало, а персы уже к Мекке подошли. Должны взять, пока мы с тобой здесь аяуаской вштыриваемся. Супруга Энрике, Маргарита Валуа похоронила останки брата, его сыновей и дочерей в аббатстве Сен-Дени, там теперь наша орденская радиостанция. Сен-Жермен-де-Пре полностью разрушен, как и весь Париж. Я фотографии смотрел — апокалипсис наяву. Был город, и нет его. Сулейман на этом месте селиться запретил.

— Правильно сделал, что запретил. Туда ему и дорога, Парижу этому. Магриб-то заняли?

— Заняли. В декабре Паскуаль доложил. Мы с Иваном-царевичем заложили автомобильный и авиационный заводы. Вроде всё.

— Серебро-то получилось обвалить?

— Конечно. Наши «чальки» теперь, как там доллары, если не круче… Ты уверен, что не переживёшь этого общения с духами, шаман?