Фармацевт 2 (СИ) - Санфиров Александр - Страница 48

— Хочу добавить еще, — заторопился капитан. — на днях Виктора Гребнева пытались призвать в ряды Советской армии. Насколько мы смогли понять, сделано это было по просьбе военной разведки.

— Япона мать! — ругнулся генерал. — Чем же их так заинтересовал этот парнишка? Уж наверно, не тем, что дома у него импортная музыка, или одевается у фарцовщиков. Так, что рой землю капитан, но выясни, какого хрена они засуетились. Наверняка, у них на Гребнева что-то имеется.

Долго радоваться тому, что меня чуть не забрили в ряды Вооруженных Сил, не пришлось.

Вечером, двумя днями позже раздался телефонный звонок. Вообще, звонили мне крайне редко. Телефонный номер я предпочитал никому не давать. В основном звонили родственники, коллеги по работе.

А сегодня я никого не ждал.

Подняв трубку, услышал в ней приятный мужской баритон.

-Виктор Николаевич, добрый вечер, вас беспокоят из управления КГБ по городу Ленинграду.

Убедительная просьба явиться к нам завтра в час дня. С собой обязательно возьмите паспорт, пропуск в нужный кабинет будет вас ждать у дежурного

От неожиданности я закашлялся. Справившись с кашлем, спросил:

-Вообще-то я работаю, как быть с этим вопросом?

-Ничего страшного, позвоните с утра на работу, объясните ситуацию, — добродушно сообщил, так и не представившийся голос.

— С кем я хоть разговариваю? — не удержался я от вопроса.

— -Вот завтра мы с вами в ходе беседы и познакомимся, — заверил меня баритон и, попрощавшись, положил трубку.

Я сделал то же самое и отправился на кухню. Организм требовал срочно выпить чашечку крепкого кофе.

После кофе сразу уснуть не удалось. В голове бродили тысячи мыслей и предположений.

Удивило предложение сотрудника, открыто сообщить на работе, по какой причине я пропущу рабочий день.. Хотя объяснение лежало на поверхности. В комитете прекрасно понимали, что слухи о том, что КГБ потребовал характеристику на Гребнева, уже известны всем работникам больницы.

В основном же мои мысли крутились вокруг нетрудовых доходов. Будет трудно объяснять видавшему виды сотруднику КГБ, откуда я брал деньги на покупки мебели, музыкальной и бытовой техники, будучи студентом.

С другой стороны, не пойман, не вор, пусть попробуют что-нибудь доказать.

И тут в голову пришла мысль, от которой побежали мурашки.

-А вдруг, эти товарищи решат, что я шпион и получаю деньги от иностранной разведки.

-Да, ну, ерунда, не может такого быть, — уверял я себя, понимаю в душе, что такой вариант тоже будет рассматриваться специалистами. И хрен их знает, к каким выводам они смогут придти.

Утром, позавтракав без особого аппетита, позвонил на работу и сообщил, что прилично опоздаю, а возможно, вообще не появлюсь по уважительной причине.

За пять лет учебы в Ленинграде я не раз прогуливался по Литейному проспекту мимо здания КГБ. Но сегодня впервые шел туда по приглашению, (пока по приглашению). Не исключено, что в следующий раз за мной приедут.

С такими нехорошими мыслями я зашел в главный вход.

Дежурный проверил документы, быстро нашел мой пропуск и объяснил, как пройти в нужный кабинет. Судя по гражданской одежде снующих по коридору сотрудников, в комитете приходить на службу в форме, было не принято.

Найдя кабинет и обнаружив, что кроме меня жаждущих туда зайти не имеется, постучал и, приоткрыв дверь, спросил разрешения зайти.

Хмурый мужчина лет сорока тоже в гражданской одежде, что-то невнятно буркнул себе под нос. Куда — то пропал его приятный баритон, которым он звонил мне домой. Я воспринял его бурчание, как разрешение и зашел вовнутрь.

Протянул пропуск хозяину кабинета. Тот по-прежнему с хмурой физиономией предложил присесть и начал копошиться с бумагами.

Продолжалось это представление несколько минут, после чего, сказав, что скоро вернется, он вышел из кабинета.

Скоро вернуться у него не получилось. Просидел я не меньше двадцати минут.

— Рассчитывают, что я полезу в бумаги, лежащие на столе? — подумал я. — Хотя, кто их знает, хотят понаблюдать, составить мой психологический портрет?

Наконец, товарищ вернулся с такой же недовольной физиономией, уселся за стол, мельком оглядел кипу бумаг и обратился ко мне.

— Виктор Николаевич, ко мне можете обращаться Игорь Станиславович, сегодня мы с вами поговорим о ваших проблемах.

Вы наверняка, догадываетесь, по какому вопросу мы вас вызывали?

-Представления не имею, всю голову сломал, пока думал, — с улыбкой ответил я.

— Не надо врать и изворачиваться! — слегка повысил голос следователь. — Добровольное признание намного сократит ваше пребывание в местах лишения свободы.

-Ага, — насмешливо подумал я про себя, — Это мы проходили. Народная мудрость гласит: Добровольное признание облегчает совесть, укорачивает следствие и удлиняет срок.

Наша беседа в таком формате продолжалась недолго. В кабинет зашел смутно знакомый мне человек.

-Игорь, тебя просят в сто первый зайти, сходи, а я пока со старым знакомым поговорю, — сказал он следователю и когда тот вышел, уселся на его место.

-Простите, но я вас не знаю, о каком знакомстве вы говорите?

-Ну, как же, — рассмеялся мужчина. — Вспомните, пять лет назад, гостиница «Ленинград». Я тогда проводил с вами беседу в ресторане, меня зовут Сергей Васильевич, ну, как, вспомнили?

-Действительно, было такое,— сразу после этих я слов вспомнил собеседника. — Но вас бы сейчас не узнал. Удивительно, как вы меня смогли вспомнить при вашей работе?

— Вот именно! — собеседник со значением поднял указательный палец. — При моей работе память очень важна. Ну, ладно, это все мелочи. Лучше расскажите вкратце Виктор, как вы жили эти годы?

При этих словах он доброжелательно мне улыбнулся.

Я тоже улыбнулся в ответ.

-Сергей Васильевич, мне тут на глаза недавно попался детектив, так в нем описывалось, как с преступником работают сразу два полицейских, один злой, другой добрый. Вы сейчас, похоже, играете за доброго?

-Ха! — удовлетворенно воскликнул Сергей Васильевич, — так и знал, что с тобой этот номер не пройдет, ладно, поговорим начистоту.

Дело в том, что на тебя не так давно пришла анонимка. В ней неизвестный автор обвиняет тебя в фарцовке, спекуляции и даже торговле валютой. Я же уверен, что такой умный парень, как ты, найдет законные способы заработка.

Хотелось бы услышать объяснения, откуда ты берешь деньги на покупки хотя бы одежды, которая сейчас на тебе?

— Да фарцует он у Апраксина двора, вчера подельники его полностью сдали! — зайдя в кабинет и услышав последние слова, вскликнул вернувшийся Игорь Станиславович.

— Игорь, тут у нас серьезный разговор намечается, так, что присаживайся и послушай, — мягко осадил коллегу Корепанов.

По ходу дальнейшей беседы я постоянно удивлялся, как легко она идет. Все-таки ребята готовились к беседе с двадцатитрехлетним выпускником вуза, а не с человеком, прожившим долгую жизнь. Пережившим развал страны, лихие бандитские девяностые годы, которые одна известная старушка назвала «святыми». И беседовавшим за эти годы с десятками убийц, маньяков и прочих преступников.

Беседа длилась около трех часов и мне становилось все труднее поддерживать покер фейс, притворяться беззаботным и не понимающим жизни молодым парнем.

Но все же в итоге меня отпустили, не забыв расспросить об обстановке в больнице и попросив дать характеристику коллегам в аптеке.

Когда я без звука согласился, оба следователя переглянулись. Их можно было понять. Вряд ли все побывавшие в этом кабинете сразу соглашались стучать на своих товарищей. Наверно начинали возражать, говорить, что они не такие. Хотя в итоге соглашались почти все. Своя рубашка ближе к телу.

Вышел я из здания комитета госбезопасности с чувством, что все только начинается и мне не раз еще придется побывать в этом месте.

Глянув на часы, решил, что на работу сегодня не иду. Зашел в гастроном, купил кое-чего из продуктов и поехал домой.