Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Переполох на Буяне - Голотвина Ольга - Страница 12


12
Изменить размер шрифта:

Гостья улыбнулась – и страх оледенил сердца вояк: у незнакомки были острые железные зубы! Этими зубами она принялась рвать козлятину. Все молчали.

Насытившись, женщина поднялась с места. Сказала ровно, без благодарности:

– Вы все сделали правильно. Поэтому останетесь живы. И вам будет сопутствовать успех в боях.

И пошла прочь, унося на плече ворона.

Не сразу викинги решились негромко заговорить:

– Кто это был? Старость? Смерть?

– Зубы-то, зубы видел?

– Да что зубы?.. Видел у нее в руке нитку, смотанную в клубок?!

– Точно! Одна из норн, что прядут нити человеческих жизней!

– Чья жизнь была у нее в руке? Твоя? Моя?

– Хорошо, что клубок в костер не кинула! А ведь могла бы!..

– Им понр-равились твои зубы, – сказал Ворон, когда странники отошли подальше.

Баба-Яга сдержанно ухмыльнулась. Эти железные клыки она в свое время заказала кузнецу, чтобы перегрызть сосну, на которой прятался сбежавший из избушки мальчишка. Правда, пока обалдевший кузнец выполнял заказ, мальчишка слез с сосны и сбежал… Вот почему Яга тогда не подумала, что такое запросто может случиться?

И сама себе призналась: обленилась, отупела от сытой людоедской жизни. А встряхнула ее судьба – сразу мозги на место встали. И Одина вокруг пальца обвела, и покушать раздобыла… Пожалуй, Баба-Яга и без колдовства не пропадет!

– Бумагой пахнет! Не знаешь, вещун, что дальше?

– Др-ревняя Гр-реция!

5

Грецию, солнечную, яркую и зеленую, такую теплую после Скандинавии, странникам не удалось толком посмотреть: клубочек упорно тянул их к следующей странице. Но в одно неприятное приключение Баба-Яга все-таки вляпалась…

Шла старуха по каменистой пустынной дороге, бегущей среди зарослей лавра. Лапти давно истрепались, шла босиком. Но лицо было куда бодрее, чем в лесу, у избушки, когда она слушала царевича и соображала, с какого бока его вкуснее жрать. Яга весело болтала с вороном, а когда услышала за спиной конский топот – просто сошла с дороги, чтобы колесница пролетела мимо.

Но лошади почему-то испугались старой бродяжки, рванули в сторону, вломились в кусты. Возница управился с ними, остановил… но богато одетый мужчина зрелых лет, стоявший позади возницы, от внезапного рывка не удержался и свалился на дорогу. Если и ушибся, то легко: тут же вскочил, бешено глянул на Ягу и выхватил у возницы бич.

– Как посмела ты испугать моих лошадей, нищая дрянь?! – рявкнул он и с размаху хлестнул старую женщину.

Удар пришелся по плечу. Яга не вскрикнула, не дрогнула, не поднесла руки к ушибленному месту. Она шагнула к обидчику. Встретила его взором, полным яростного огня. Подбоченилась и сказала жестко, словно колдовская сила была при ней:

– Ты поднял руку на старуху? Да чтоб тебя за это убили твои же дети!

Таким грозным и властным был ее голос, что бешенство в глазах противника сменилось страхом. Он выронил бич и, не сказав ни слова, вернулся в колесницу. Возничий поспешно подобрал бич, занял свое место и хлестнул лошадей.

Выйдя на дорогу, Баба-Яга молча глядела вслед уносящейся колеснице. Она не сделала ни шагу, словно ждала чего-то.

Чутье не подвело старуху.

Чистое, яркое небо вдруг потемнело, затянулось облаками. Огромная туча опустилась к дороге, нависла перед Ягой.

На туче восседал мощный, широкоплечий, с бычьей шеей мужчина без возраста. Молод ли он, стар ли – сказать было нельзя. Властью, грозной силой веяло от него. А в правой руке он держал нестерпимо сверкающую молнию.

Звучно и четко выговаривая каждое слово, мужчина произнес:

Жалкая смертная, как ты посмела обрушить проклятье
На благородного мужа, что правит достойно Иолком,
Жертвы приносит богам и взимает с народа налоги?
Пелий, правитель Иолка, племянник родной мне по крови!
Зевс Громовержец, властитель Олимпа велит: отвечай!

Яга не отвела взгляда, словно не молнию держал бог-тучегонитель, а простую свечу. Только чуть дрогнула ее бровь: мол, ты так? А и мы так умеем! И заговорила нараспев:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ой ты, гой еси, владыка грозный, славный Зевс!
Хоть убей ты меня, старую, да выслушай!
А и честь ли то князю – невинных бить?
А и честь ли то – обидеть бабу слабую?
Говоришь ты, что князь Пелий – племянник твой?
Стало быть, не в поле ты бурьяном рос,
А семьею можешь честною похвастаться?
А скажи-ка мне, владыка, правду-истину:
Помнишь ли ты имя своей матушки?
Не забыл свою родную бабушку?
А вот если бы их изобидел злодей,
Так неужто б ты на то смотрел не гневаясь?

Сначала Зевс-Громовержец опешил от наглости смертной женщины. Потом вслушался в ее слова. А когда Яга замолчала, молния скользнула в тучу. Зевс чуть подался вперед и заговорил иначе – просто, очень по-человечески:

– Бабушкой своей я горжусь. Моя бабушка – Гея-Земля. Мать мне – дочь ее, богиня Рея. А вот с отцом, знаешь, не повезло. Нет, бог-то он был сильный, властный. Кронос – само время! Понимаешь ли, что это значит?

– Понимаю, – серьезно кивнула Яга, тоже оставив былинный распев. – Кто же с временем-то потягается!

– Вот-вот… А он все-таки боялся, что его погубят потомки. И глотал своих детей – одного за другим. Мать рожала, а он жрал! И меня бы не пощадил. Но мать его перехитрила, подсунула ему камень в пеленках. А потом мать и бабушка прятали меня на далеком острове, пока я не вырос и не смог с отцом поговорить по-мужски… – Зевс нахмурился. – Помню ли я мать? Да. И если бы кто-нибудь не то что ее посмел бы оскорбить, а хотя бы от ее священного дуба щепочку отколол, я бы его…

Громовержец сжал кулаки, борясь с волнением. Старуха молчала, глядя на него с сочувствием.

Успокоившись, Зевс продолжил:

– Ладно. Проклятие твое, конечно, страшное. Но и Пелий, честно сказать, дрянь человечишка. Хоть и сын Посейдона, а дрянь. Брата согнал с престола, племянника на верную смерть послал – золотое руно добывать… Что ж, коли убьют его родные дочки, мир это переживет.

Туча поднялась в небо и медленно поплыла прочь.

– Вот ведь – бог, а соображает, – тихо сказала Баба-Яга ворону. – Ладно, пойдем-ка мы за клубочком…

6

Мир, куда угодили странники, не был знаком ворону, а уж Бабе-Яге – тем более.

Он мог бы поразить своей красотой, этот мир, словно выписанный тонкой кисточкой на шелке: гора, деревья, люди у горной пещеры. Увы, он был тосклив и мрачен, полон даже не тьмы, а серых унылых сумерек, сочащихся то ли с бесцветного неба, то ли из пещеры. Деревья в полном безветрии склонились, словно под ураганом, и умоляюще тянули ветви к горе. Птицы не пели. Но и тишина не царила в мире: он полон был тихими рыданьями. У подножья горы, возле пещеры, собрались мужчины и женщины в странных одеяньях, плакали и негромко причитали.

Клубочек тянул мимо, на другую страницу. Но чтоб Яга прошла мимо чего-то непонятного… да сроду с нею такого не бывало! Ворон только неодобрительно каркнул, но отговаривать спутницу не стал. Умная птица хорошо знала свою хозяйку.

Когда Баба-Яга приблизилась к пещере, ворон встрепенулся на ее плече и тревожно, тихо произнес одно слово:

– Боги.

Это Яга уже сама поняла. И не только потому, что видала когда-то своих, славянских богов, а в странствии и с чужими познакомилась. Нет, просто собравшиеся у пещеры мужчины и женщины держались не так, как простые смертные. Они горевали искренне, но красиво. Они не бились в истерике, а произносили негромкие жалобные речи, изящно простирали руки к пещере, отирали слезы длинными рукавами…