Новая жизнь темного властелина. Часть 1 (СИ) - Федин Андрей - Страница 32

Я чаще выбирал битву. Потому что был молодым и глупым — зачастую просто наслаждался процессом, а не спешил в кратчайшие сроки получить результат.

Сейчас процесс меня не интересовал совершенно.

Я собирался только исполнить просьбу боярышень: добиться оправдательного приговора для Варлаи Силаевой. Хотя и сам толком не понимал, зачем мне это нужно. Не нашел своим действиям логического объяснения.

Впрочем, я давно не пытался поступать логично. Зачем? Достаточно и того, что «я хочу».

* * *

Правила не требовали подтверждения доставки «вызова». В случае возникновения споров, те решались в Главном храме предков. Как именно это делали, Росля не знала. Но заверила, что правду в храме вычисляют безошибочно. Расписки в получении нам не понадобятся — достаточно лишь вручить послания.

Эту часть задуманной мною операции мы с Рослевалдой разделили. Боярышне я поручил разнести наши письма по центральным квадратам города — те принадлежали союзницам Сомовых. И посоветовал держать язык за зубами, не посвящать в нашу авантюру никого, даже Кишину. До заседания Совета, где решат судьбу Варлаи, осталось меньше трёх суток. У нас нет времени на то, чтобы объяснять кому-либо свои поступки и доказывать их необходимость.

Я почти дословно повторил слова Мышки:

— Делай, как я говорю. И всё у нас получится. Вот увидишь.

Боярскому роду Сомовых я вызвался доставить «вызовы» лично. Их квадраты находились на самом краю фамильных территорий. Все восемь — на два участка больше, чем принадлежало Силаевым. Повезло, что располагались они компактно. Решил проехать через них по пути в общую часть города.

* * *

Выпрыгнул из экипажа у ворот с изображением герба рода Сомовых.

На лице — иллюзия внешности Меркулы Силаевой. В руках — бумага с «вызовом» и столовый нож (кинжал был бы эффектней и эффективней, но расходовать девятнадцать хороших клинков в качестве крепления для посланий я посчитал излишеством).

Скрипнули петли смотрового окна. Сквозь узкую щель на меня уставились глаза стражницы. Быстро она среагировала!

Шагнул к воротам. Не говоря охраннице ни слова, приложил к створке лист бумаги с «вызовом». Прикрепил его к воротам ножом.

Вонзить кухонный нож в доску по рукоять не получилось. Куда там! Клинок с тупым острием не вошёл в древесину и на четверть.

Плевать.

Сойдёт.

Проигнорировав восклицания стражницы, вернулся к карете.

Один за другим посетил семь квадратов Сомовых. Пометил их главные ворота написанными Рослевалдой посланиями. В восьмой заезжать не стал — Правила не позволяли отбирать у боярского рода последний участок фамильных земель. Жаль. На то, чтобы до кучи прихватить и его много времени бы не понадобилось.

Я надеялся, что Росля справилась со своей задачей не хуже меня.

За боярышню не переживал — причинять посланнице вред Правила запрещали. А боярыни, как я убедился, следовали их указанием неукоснительно.

Лишь бы только сама Рослевалда ничего не напутала. Перед тем, как она отправилась к центральным квадратам, дважды заставил её повторить вслух, что именно и в какой последовательности нужно делать. Справится.

* * *

Из кварталов рода Сомовых я отправился в общую часть города. Как и вчера, доехал до круглой площади с пересохшим фонтаном. Выбрался там из кареты, махнул караукой — отогнал от своих сапог нахальных голубей. Вдохнул запах конского навоза, обильно удобрявшего камни площади. Велел вознице возвращаться обратно: как и в прошлый раз, посвящать Силаевых в свои дела я не горел желанием.

Безоблачное небо не казалось таким ярким, как в полдень. К вечеру появился прохладный ветер. Солнечный диск уже едва ни касался крыш домов — намекал, что ночь близко, призывал меня поторопиться. Я прислушался к этому намёку. Не отвлекаясь на яркие вывески и назойливых птиц, что всей стаей следовали за мной по пятам, выпрашивая еду, пошёл в знакомый магазин одежды.

Там сходу направился к красному плащу, похожему на одеяние волшебника из детских сказок — приметил его ещё в прошлый раз. Подумал тогда: нужно быть сумасшедшим, чтобы расхаживать в таком по улицам. Для теперешних моих целей он вполне годился.

В комплект к нему прикупил мешочек из алого шёлка. Не представляю, для чего он изначально предназначался — тут же на прилавке ножом изготовил из него шапку-маску. Под прицелом глаз шокированных продавщиц нацепил ту на голову, покрасовался перед зеркалом.

Чуть расширил отверстие для рта.

Признал своё изделие годным, хоть и не слишком привлекательным.

Покинул магазин под аккомпанемент слов благодарности продавщиц — заподозрил, что здорово переплатил им. Не важно. С мечтательной улыбкой на лице, с караукой и упакованными в компактный тюк плащом и маской в руках замер посреди улицы.

Осмотрелся.

Увидел неторопливо кативший в мою сторону экипаж. Громко свистнул, поманил возницу рукой. Уклонился от морды лошади — та пыталась меня то ли облизнуть, то ли поцеловать, запрыгнул в коляску.

— В Городской театр, — скомандовал я.

Понятия не имел, где этот театр находился. Но надеялся, что тот недалеко, что приеду к нему до темноты. Рассчитывал, что о местонахождении театра знала извозчица.

Судя по тому, что та не задала мне уточняющих вопросов, не ошибся. Коляска тронулась с места.

* * *

В планах по освобождению Варлаи Силаевой театр занимал не последнее место. Внёс его туда ещё днём. Вспомнил, как о нём упоминала хозяйка борделя.

Именно в Городском театре я собирался пополнить свои запасы магической энергии.

Сегодня я буду там петь.

* * *

О Городском театре я ещё днём расспросил Кишину.

Оказалось, что боярыня с женой там часто бывали. Лишь после похищения Алаины на время позабыли об этом развлечении.

Узнал, что жители Бригдата театром очень гордятся. А провинциалы, по приезду в столицу, стараются посетить его в первую очередь — чтобы было чем похвастаться дома.

Представления в Городском театре случались ежедневно, во второй половине дня. Бывали и театральные постановки. Но чаще — выступления местных талантов: музыкантш и певиц.

Те проходили тщательный отбор перед тем, как попадали на сцену.

Из сотен талантливых женщин столицы чести радовать жительниц Кординии с театральных подмосток ежедневно удостаивались лишь один-два десятка. Кто и когда взойдёт на сцену, определяли попечительницы театра — благородные, назначенные Советом боярских родов.

Времени на то, чтобы пройти кастинг, у меня не оставалось. Да и желания в нём участвовать — тоже не имел.

А вот мана была нужна. Причём, срочно.

Что бы ни думали отбиравшие артисток дамочки, а петь со сцены я сегодня буду.

Кишина сказала, что в зрительном зале театра помещались больше двух сотен человек. Прилично. Это намного больше, чем та группа женщин, что слушали меня в борделе.

Я пока плохо представлял, на какое количество энергии могу рассчитывать.

Но взял с собой все найденные в тайнике Меркулы семуриты. Кроме трёх камней, что остались у ювелирши. Очень надеялся, что заполню в театре хотя бы парочку.

Глава 22

Солнце едва успело спрятаться за дома, когда коляска остановилась на краю большой площади — в разы шире той, что со сломанным фонтаном. По периметру площади уже горели фонари. Отбрасывая тени, сновали экипажи, всадницы, пешеходы. Все куда-то спешили, едва не сталкивались друг с другом. Женские голоса, стук колёс, цокот копыт сливались в единый гул.

Группа из нескольких десятков женщин толпилась у ступеней, что вели от края площади к входу в высокое по местным меркам здание с жёлтыми стенами и длинными узкими окнами. К этой толпе, точно муравьи в муравейник, спешили горожанки — по одной, парами. Из разномастных экипажей на булыжники площади то и дело выгружались всё новые любительницы искусства.