Рей и Рита. Прости меня, моя любовь (СИ) - Никандрова Татьяна Юрьевна - Страница 3

Порядочный, педантичный, немного скучный Макар был полной противоположностью человека, о чьем существовании я велела себе крепко-накрепко забыть. И меня это очень радовало.

После расставания с Денисом я проживала свой личный ад и была на грани того, чтобы свести счеты с жизнью. Понимаю, звучит глупо и абсурдно. Но это сейчас. А тогда его предательство казалось мне вселенской трагедией, и каждое утро я жалела о том, что проснулась.

Я не понимала, почему мне так больно. Ведь вроде жива. Вроде здорова. Но вставать с кровати желания не было. Даже пошевелить рукой или открыть глаза представлялось непосильной задачей. Хотелось лежать в кромешной тьме с задернутыми шторами и тихо скулить. Хотелось забыться. Хотелось умереть.

Из депрессии мне помогли выбраться бабушка и Ксюшка Белкина. Первая закармливала меня всякими вкусностями, вторая чуть ли не силой вытаскивала на прогулки и промывала мозги на тему того, что счастье человека заключено в нем самом, и вообще, все, что ни делается, все к лучшему.

Белкина увлекалась различными тренингами и марафонами личностного роста и с удовольствием передавала мне полученные знания.

– Рейман – абьюзер и негодяй! – вещала она. – Даже хорошо, что вы сейчас расстались и ты не успела выскочить за него замуж. Потому что в итоге вы бы все равно пришли к такому финалу. Это у него генетическое. Ты ведь говорила, что Рейман старший бросил мать Дениса? Ну вот. А сыночек весь в папашку: стоит наклюнуться серьезным отношениям, как ему непременно нужно все испортить. И пока он сам не осознает свою проблему, пытаться изменить его – гиблое дело.

Ксюша была убеждена, что таких, как Денис, не исправить, и активно насаждала мне мысли о необходимости скорейшего выбрасывания его из головы.

Но на деле сделать это оказалось гораздо труднее, чем в теории. Основная проблема заключалась в том, что я просто дико, до умопомрачения, до бессонницы скучала по Денису.

Просыпалась среди ночи в холодном поту, задыхаясь от любимого запаха. Прокручивала эпизоды наших с ним встреч по сто раз на дню. Как чертова маньячка, часами гипнотизировала его профиль в Инстаграм. В итоге психанула и удалила с телефона это приложение.

Но потом я вновь дала слабину: собственными руками нарисовала портрет Дениса и повесила его на стену рядом с кроватью. Так создавалось ощущение, что мы вместе, и боль на какое-то время стихала.

Каждый раз, когда реальный Денис предпринимал попытку заговорить со мной, взять за руку, а однажды даже поцеловать, все мое нутро натягивалось в струну. Я не знаю, откуда во мне брались силы на то, чтобы давать ему отпор. Во время его близости я балансировала на грани, рискуя вот-вот сорваться в пропасть.

Но все же держалась. Еле-еле, но держалась. Наверное, помогали мысли о голой девушке, сидящей в его шкафу. Этот отвратительный кадр я запомнила на всю жизнь, и никаким средствами его из моей памяти было не вытравить.

Денис стал моей ночной истерикой. Моей болью. Моей самой большой потерей. И на то, чтобы забыть его, я потратила немыслимо много сил и времени.

Но в конце концов я поставила точку. Да, мне было тяжело, я хлюпала в подушку, мазала сопли у монитора, перебирая его фото. Зато я ее поставила. Сама.

И сейчас я могу по праву собой гордиться: мне почти удалось забыть Дениса. Почему "почти"? Да потому что каждый раз, когда я вижу его, даже издалека, сердце предательски екает. Не знаю, может, это привычка, а, может, я просто немного не в себе, раз по-прежнему реагирую на человека, который в кровь истерзал мне душу.

Но во все остальные моменты – на работе, дома, в институте, во время чтения и прогулок – я совершенно нормальный человек. О Денисе не думаю, улыбаюсь и радуюсь жизни.

– Очень жаль, что у нас не вышло, – грустно вздыхает Макар, наблюдая за тем, как я застегиваю босоножки. – Я буду скучать.

– Я тоже, – скорбно киваю я. – Но уверена, ты обязательно найдешь свое счастье.

– Спасибо, – улыбается он и коротко чмокает меня в щеку на прощанье. – Удачи, Рит.

– И тебе, – бросаю я через плечо, выбегая из его квартиры.

Вот это я понимаю расставание. Взрослое, цивилизованное, спокойное. Никаких тебе скандалов, слез, истерик. Никаких разбитых сердец, душераздирающих сцен прощания и боли. Поняли, что не подходим друг другу, и разошлись. Эх, всегда бы так.

Медленно бреду по тротуару, залитому мягким июньским солнцем, и неожиданно для себя сворачиваю на центральную улицу. Она вся пестрит и переливается яркими витринами магазинов, расположенных по обеим ее сторонам.

С любопытством разглядываю изысканные костюмы и модные туфли, находящиеся за намытыми до блеска стеклами, как вдруг мой взгляд натыкается на неописуемой красоты платье. Черное, элегантное, утонченное – аж дух захватывает! Но такое только на праздник наденешь… Хотя у меня ведь как раз скоро выпускной! А наряд я так и не купила. Может, сейчас самое время?

Пару мгновений мнусь на месте, а потом, мысленно отругав себя за нерешительность, захожу в магазин. Внутри светло, чисто и пахнет розами. По периметру стоят манекены, облаченные в вечерние туалеты, а у прилавка с благодушным лицом меня приветствует продавщица.

Показываю ей платье, запавшее мне в душу, и иду в примерочную. Как я и предполагала, одеяние смотрится на мне впечатляюще, село как влитое. Но и цена у этого волшебного наряда прямо-таки заоблачная. В жизни не покупала себе таких дорогих вещей.

С одной стороны, такое платье – вещь на один, максимум на пару раз, поэтому отдавать за него ползарплаты кажется безумием. Но с другой – мне очень хочется порадовать своего внутреннего ребенка. Я тружусь с пятнадцати лет и никогда не разрешала себе покупать то, что по-настоящему нравится. Всегда смотрела на цену, искала, что подешевле.

Но сейчас, работая в аудиторской компании, я получаю белее чем достойные деньги… Может, стоит разок позволить себе действительно роскошную покупку?

Когда я выхожу из магазина с красивым картонным пакетом в руках, мое сердце от радости стучит как ненормальное. Вот это да! Купила себе дорогущее платье и буду в нем блистать! Так держать, Ритуля!

Глава 4

Денис

Наши активисты явно не халявили, когда организовывали выпускной для всего курса экономистов. Повсюду шары, букеты и даже на фотозону раскошелились. Красиво, конечно, но мне ли не знать, что через пару часов безудержного веселья рожи на фотках у всех будут кривые и пьяные.

Пробираюсь меж столов и сажусь рядом с Пеплом. Друзьями нас теперь назвать, конечно, сложно, но вот ровные приятельские отношения удалось сохранить. И не то чтобы мы сильно старались это сделать, просто по-другому не получилось. Как никак мы с ним росли бок о бок и до недавнего времени учились в одной группе.

Если честно, после расставания с Ритой я очень переживал, как бы она не сошлась с Пеплом. И хоть в свое время я ошибся, посчитав, что эти двое водят меня за нос, теперь, когда Веснушка была свободна, они беспрепятственно могли сблизиться.

Но, к счастью, этого не произошло. Уж не знаю, чья в этом заслуга, но, скорее всего, обоих. Рита вообще никогда всерьез не была заинтересована в Тохе, а он из уважения к моим незаживающим ранам не предпринимал попыток перевести их отношения на новый уровень.

Помнится, когда я признался Пеплу, из-за чего Рита меня бросила, он посмотрел на меня как на умалишенного. В его голове просто не укладывалось, как я мог так облажаться.

– Вот ты дебил… Ты же ее любишь! Нахрена трахать другую?! – восклицал он.

А я стискивал зубы и молчал. Потому что сказать мне было нечего. Я и сам задавался этим вопросом месяцами напролет, и никакого другого ответа, кроме того, что я конченный мудак, не нашлось.

Отправляю в рот канапе на шпажке и улыбкой кошусь Пеплова. Он сегодня прям при параде. Брюки, пиджак, белая рубашка – все при нем. Сто лет его таким нарядным не видел.

Хотя, стоит отметить, что сегодня все выглядят куда лучше, чем обычно. Некоторых девчонок с макияжем и прической вообще не узнать. Преобразились, как Золушки в ночь перед балом. Локоны длиннющие, платья сверкают, каблуки высотой с девятиэтажку – не привычные зубрилки, а самые что ни на есть красавицы.