Синее пламя Юга (СИ) - Бакулина Екатерина - Страница 25

Но неужели лучше так рисковать?

Придурок.

Только спорить с ним сейчас не выйдет.

Точно не сейчас.

Ульрих смотрит на все это, сжав зубы. Он готов. Я даже видела, как глаза начинают светиться изнутри, совсем не по-человечески.

– Отойди, – велел Искандер.

Взял нож, провел по ладони.

И даже прежде, чем первая капля скатилась по пальцам и упала в снег, я услышала рык тварей.

Со всех сторон.

Ульрих побледнел, оскалился, лицо вытянулось.

– Назад развернись! – бросил ему Искандер. – Ингрид! Назад.

Да, мне лучше отойти и не мешать, не лезть под руку. Я стою между ними.

Я чувствую, как страх подступает к горлу – это приближаются твари. Вижу, как гвардейцев начинает трясти. Им точно не место здесь, люди не могут с таким справиться.

Ближе…

Искандер стащил плащ, отбросил в сторону, чтобы не мешал.

На кончиках его пальцев сверкнули искры. Он чуть подался вперед, словно готовясь к броску.

Ульрих за моей спиной.

Твари… мне кажется, я слышу скрип снега под их лапами… если такое вообще возможно. Сначала очень тихий, приглушенный рык, предупреждающий. Потом с другой стороны, громче. И еще.

Холодный ком сворачивается в животе. Ноги начинают дрожать. Хочется бежать отсюда, спрятаться. Но бежать некуда. Именно здесь сейчас безопаснее всего.

Хочется закрыть глаза, зажмуриться. Но я должна видеть это. В моей крови тоже огонь. Я не отступлю.

Все, что я могу, – это смотреть.

– Как думаешь, сколько их? – голос Ульриха напряженный, до звона.

– А сколько тебе надо? – спрашивает Искандер. – Со сколькими ты можешь справиться?

Усмешка.

Никто не знает, удастся ли справиться даже с одной. Просто не было такого опыта.

– Смотри! – Искандер показывает в сторону.

И я смотрю тоже.

Ноги подкашиваются разом, подкатывает тошнота. Я опускаюсь на колени, потому что стоять уже не могу.

– Ингрид, поднимись! – требует Искандер. – Если можешь стоять – лучше стой. Иначе не успеешь отпрыгнуть в сторону.

– Думаешь, меня это спасет?

– Не важно, – говорит он. – Чуть-чуть больше шансов.

Я пытаюсь подняться. Пытаюсь смотреть даже.

Синие глаза твари смотрят на меня. Паучьи. У твари не два глаза, а куда больше… смотрят…

И я уже не вижу ничего, кроме этих глаз. Все в мире перестает существовать.

Мне кажется, я умру сейчас. Просто умру, сердце остановится.

Но что-то происходит… у меня так звенит в ушах, все так плывет, что я даже не сразу понимаю. С пальцев Искандера срывается огонь и летит в тварь. Вспышка! Тварь ревет, бросается к нам, но тут второй удар ей в морду. Пуф! И тварь рассыпается искристым снегом. Огонь сжигает ее.

– Одна есть!

Но радости никакой.

Они подступают.

И вот, я вижу еще глаза, и еще… сколько их? Десять? Двадцать? Хватит ли сил и времени на всех?

– Стеной! – командует Искандер. – Как подойдут, давай стеной!

Ульрих кивает.

И от него, полукругом, разбегается огненная стена, все шире. Огонь Ульриха чуть голубоватый, почти белый и почти прозрачный, призрачный, он колеблется маревом, топя снег под собой.

– Рано! – Искандер недоволен. – Слишком большой радиус! Не вытянешь!

Ульрих только фыркает, почти с презрением, и его стена поднимается выше, бежит быстрее. Твари рычат, ревут, я уже отчетливо вижу их. Но даже не могу понять, на что это похоже. Белая шерсть, но голые длинные, тонкие, узловатые лапы, почти волчья морда, если б не глаза… волчья до тех пор, пока тварь не разевает пасть. Пасть не волчья. Тысячи тонких, острых, словно иглы, зубов…

Не могу… тошнота подкатывает.

Я слышу всхлипы рядом.

Дико видеть такое… как два взрослых, крепких мужика трясутся, обнявшись, зажмурившись. Скулят. Один начинает выть в голос. Им страшно.

Но это не их вина. Это магия тварей, защититься от которой людям нечем.

Огонь с шипением бежит вперед.

Две твари выходят чуть ближе, и огненная стена Ульриха бьет по ним. Разбивает. Пуф! Белые искры в стороны.

Две.

Но другие лишь отступают, ждут. И стена гаснет.

Ульрих выдыхает, утирает пот со лба. Тяжело. Огонь требует усилий и концентрации.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Две твари. Но там, вокруг, намного больше.

Искандер ждет.

Мне хочется разрыдаться вместе с гвардейцами, потому что невозможно ждать. Мучительно. Но ждать недолго. Твари чувствуют горячую кровь. И все ближе.

– Жди! – требует Искандер. – Не дергайся!

В этот раз Ульрих слушает, ждет, не тратит силы впустую.

Твари подходят, окружают. Их больше десятка. Я не могу сосчитать, те, что стоят чуть дальше, – расплываются белым снежным маревом. Глаза мерцают.

Ближе.

Голова кружится.

Я вижу, как Искандер медленно ровно дышит, как поднимаются и опускаются плечи.

И ближе еще.

Твари припадают к земле, разевают пасть. Слышу голодный рык со всех сторон.

Еще немного…

Они окружают нас. Плотным кольцом. Одни из них крупнее, другие мельче… И мне уже кажется, что выхода нет. Сейчас они бросятся, и конец. Лишь несколько шагов.

– Давай! – командует Искандер.

И огненный круг рывком разлетается в стороны. С одной стороны белый, почти прозрачный, с другой – густо-синий.

Твари вскрикивают… я не могу назвать это иначе. Дикий предсмертный крик. И вместо тварей – стена снега, в человеческий рост… и оседает… Шелест осыпающегося снега.

Но за стеной я вижу еще глаза.

Твари бросаются на нас. И вот тут я не выдерживаю, вскрикиваю сама, закрываю голову руками. Не могу смотреть, кажется, даже стоять не могу. Какое-то время я почти ничего не соображаю, просто паника захлестывает. Огонь и рев вокруг меня. Вспышки. Я вижу огонь даже через плотно зажмуренные веки. Я уже не способна понимать, что происходит. Все мешается, мелькает…

Я плачу, кажется. Ужас тварей достал и меня.

Так хочется спрятаться.

И я, почти не понимая, что делаю, кидаюсь к гвардейцам… хоть куда-то, укрыться под их щитами, живые люди все-таки.

Но чья-то рука рывком отдергивает меня в сторону, отбрасывает.

И я вижу, как к людям бросается тварь. Но огненный шар настигает ее, разбивая снежными брызгами.

Я кричу. И люди кричат. Я вижу, как одного из них охватывает огонь, он не успел увернуться. Он катается по земле, стараясь сбить… Второй бросается в сторону, но тут его настигает тварь. И вспышка снова.

Безумие.

Я тоже умру сейчас.

Это… все…

Буря. Огонь и лед.

Я даже толком не поняла, когда все закончилось. И как.

Просто поняла, что стало тихо.

И долго еще сидела так, сжавшись.

Потом… шаги… кто-то идет, шаркая ногами, едва передвигая. Тяжело плюхается рядом.

– Жива?

Искандер.

Открываю глаза.

Он сидит рядом. Весь в черной копоти, на синем дублете прожженные дыры. Белое лицо, все в красных пятнах. Взъерошенные, слипшиеся от пота волосы. Совершенно безумные глаза.

– Как ты? – говорит он. Голос совсем хриплый, чужой.

– Жива, – шепотом говорю я.

Сама себе едва верю.

Он кивает.

– Ну и славно.

Потом проводит ладонью по лицу, размазывая грязь, и ложится, откидываясь назад.

Я оглядываюсь.

Недалеко, шагах в пяти, сидит Ульрих, закрыв лицо руками, его плечи дрожат.

Тихо. Ни ветра, ни снега.

Я только слышу, как шмыгает носом Ульрих. Нет, таких, как они, – ужас тварей не берет, но и бесследно все это тоже не проходит, накрывает позже.

Слышу рваное, сбивчивое дыхание Искандера.

Тоже стараюсь дышать, и понемногу отпускает.

Нужно найти способ остановить это. Как угодно, но остановить. Сейчас, наверно, даже я сама готова полить кровью жертвенный алтарь, если это поможет. Никакая дурь Искандера уже не кажется дурью. Если твари начнут приходить днем, вот так, Рёйген просто не доживет до весны.

– А ты огнем никогда не пробовала? – вдруг спросил он.