Дело об исчезновении графа де Бриенна (СИ) - Куницына Лариса - Страница 40

— Значит, он ночевал в замке?

— Нет. Иногда. Но чаще в охотничьем домике. Я отдал ему ключ, и он сказал, что ему там удобнее. Можно вернуться из леса ненадолго, обогреться и ехать снова. А замок на горе и туда нужно подниматься.

— То есть вы предоставили ему свой охотничий домик? Вы сами бывали там с тех пор?

— Нет. Гастон сказал, что берёт этот домик в аренду в счёт долга, и велел, чтоб ни я, ни мои слуги туда не совались.

— Почему?

— Ну… — де Геклен замялся. — Он сказал, что иногда будет встречаться там с дамами. Он помолвлен, и если его сиятельство маркиз де Лианкур узнает… будет сердиться.

Марк обернулся и взглянул на Теодора. Тот улыбнулся и кивнул.

До темноты они ещё успели съездить в тот охотничий домик, который теперь, и правда, превратился в логово разбойников. Внутри было грязно, кругом валялись объедки, черепки разбитых кувшинов и какой-то мусор. Пока Марк, Теодор и его люди обыскивали дом, де Геклен, приведший их сюда, бродил, растерянно озираясь по сторонам, видимо, до сих пор не веря, что его друг виконт де Шательро превратил его уютный домик в такой хлев.

В одной из комнат Марк нашёл в углу сваленную кучей одежду из кожи. На ней были следы крови. Рядом на лавке валялась маска из чёрной ткани с прорезями для глаз. В других комнатах они нашли одежду, видимо, снятую с жертв, здесь были вещи из дорогих тканей, иногда тоже залитые кровью. Марк отыскал среди них изящную кружевную накидку. Наверно, если б на ней не было бурых пятен, то этот негодяй вполне мог бы подарить её Орианне.

— Я нашёл, — заглянул в дверной проём Теодор, и Марк вслед за ним спустился в подвал, где между бочонками с вином стояли сундуки.

Один из них был уже взломан, крышка откинута и в свете факелов в нём блестели драгоценности и монеты. Чуть дальше лежали тюки ткани, коробки с лентами и кружевами, сложенные кучей новые сёдла и хомуты, несколько ящиков с охотничьими стрелами и завёрнутые в холстину новенькие луки, украшенные серебряными накладками. Пока Теодор возился с замками остальных сундуков, Марк прошёлся по подвалу, который был завален товарами и ценными вещами.

— Здесь чеканные кубки с мануфактуры и серебряная посуда, — сообщил тем временем Теодор. — В другом сундуке одежда из бархата и дорогого сукна, в основном женская. Вышитые жемчугом повязки и златотканые пояса.

— Приданое, — определил Марк и, заметив в стороне небольшой ларец, открыл его.

Там в мягкой стружке лежал стеклянный кувшин, оправленный в золотую подставку в форме лебедя. Он вспомнил, что видел его описание в списке даров, который передал ему кавалер де Бриенн.

— Сколько ж людей они перебили ради этого? — тихо проговорил Теодор, подойдя к нему.

— Здесь не всё, — произнёс Марк. — Я уверен, что многое уже продано. К тому же были лошади, кареты, телеги, возки…

— Лошадей они наверно сбывали перекупщикам на конском рынке в Амьене, а телеги — крестьянам в деревнях. Что-то отдавали де Дре за позволение шастать по его землям.

— Да, я думаю, что в его замке мы тоже найдём много интересного.

Теодор снова осмотрелся и покачал головой.

— Я не могу поверить в это, ваша светлость, у нас под боком орудовала эта шайка, убивая людей ради всего вот этого! И этот мерзавец со своими подельниками жил в замке маркиза. Мне страшно подумать, что было бы с Орианной, выйди она за него.

— Мне тоже страшно, — признался Марк.

— Знаете, я, конечно, спас вам жизнь, но на самом деле это я перед вами в долгу! — воскликнул Теодор. — Если б вы не приехали и не взялись за расследование, эти злодеи продолжали бы бесчинствовать, пользуясь заступничеством маркиза. Сколько бы ещё невинных душ они загубили? К тому же вы спасли Орианну от такой беды, о которой я не могу даже и помыслить!

— Мы сделали это вместе, — возразил Марк. — Без вас я не только не раскрыл бы эти преступления, но и сам погиб бы. Ладно, возвращаемся. Оставьте здесь охрану, а светлым утром отправите сюда клерков и телеги с грузчиками. Всё здесь нужно подробно описать и вывезти в Лианкур.

— Я тут подумал, — Теодор снова тревожно взглянул на него. — Как-то не верится, что Шательро и его подручные сами отгоняли коней на рынок и таскали по деревням телеги для продажи. У них были сообщники, которые занимались всем этим.

— Конечно, но этим уж будьте любезны, займитесь сами. У меня нет времени искать скупщиков и спекулянтов, которые помогали им сбывать товар.

— Да, этим я займусь сам, — согласился Шарбо и они, ещё раз осмотрев наваленное вокруг в беспорядке награбленное добро, поднялись наверх.

В Лианкур они вернулись уже к темноте. Теодор сразу же отправился к маркизу, чтоб доложить ему о результатах их поисков, а Марк поднялся в покои наследника, чтоб умыться и оставить там свой меч.

Хоть ему и пришлось проделать в седле не такой уж дальний путь, он устал, и теперь склонен был согласиться, что идея ехать в Дре, от которой его заставил отказаться старик, была не самой разумной. Сев в кресло на террасе, он смотрел, как на долину опускается ранняя ночь, обрисовывая яркой синевой склоны холмов и вершины деревьев. На поверхности реки появилось едва заметное свечение, придающее ей загадочный и манящий облик волшебной реки из сказки о речных девах, которую ему рассказывал когда-то отец. Он вдруг понял, что много лет не вспоминал об этом, и ему вдруг стало немного тоскливо. Он вспомнил своего отца, высокого, молодого, с густыми чёрными кудрями и тёмной бородой. Он так и остался молодым, и Марк до сих пор тосковал по нему в глубине души, как тосковал и по королю Арману. Эти два благородных рыцаря, указавшие ему путь в жизни, ушли от него до обидного рано. И вот теперь, у него снова появилась семья, и собственный дом, гостеприимно распахнувший перед ним свои двери. Он должен быть счастлив, но его собственное преступление не даёт ему радоваться этому. И ему придётся отказаться от обретённой родни и наследства.

— Ещё немного и я смогу уехать отсюда, — прошептал он. — Я вернусь в Сен-Марко, всё забудется и успокоится. Я буду жить, как прежде, с Мадлен и Валентином. И больше мне ничего не нужно.

За его спиной раздались шаги, и возле кресла появился Дидье, который с поклоном сообщил, что его сиятельство просит его спуститься к обеду в трапезную. Первым порывом Марка было отказаться, сославшись на усталость, тем более что у него не было желания куда-то идти, и он знал, что его решение никого не обидит. Но потом всё-таки поднялся. Ему не хотелось, чтоб кто-то решил, что он избегает своего деда намеренно.

За столом было оживлённо, в основном, потому что с ними была Орианна. Казалось, избавившись от жениха, она была счастлива и без конца смеялась и рассказывала что-то забавное. Маркиз, довольный успехом своих внуков, тоже пребывал в отличном настроении, а Теодор посматривал на них с улыбкой. Похоже, он был счастлив уже тем, что счастливы они.

— Ты выглядишь утомлённым, мой мальчик, — заметил маркиз, внимательно взглянув на Марка. — Я понимаю, что у тебя много дел, но не лучше ли было бы сегодня немного отдохнуть, отложив их на завтра?

— Это верно, ваша светлость, — кивнул Теодор. — Вы и без того сделали многое сегодня, а ваша рана ещё не зажила. До следующего светлого утра достаточно времени, так что нет нужды мучить себя излишними усилиями.

— Я вовсе не собирался усердствовать, — ответил Марк, — поскольку надеюсь, что всю рутинную работу сделаете за меня вы. Нужно будет составить опись всего, что привезут из охотничьего домика в замок. Я лишь осмотрю эти трофеи, а потом уже официально допрошу де Геклена. Но это действительно можно отложить на завтра.

— Я немного огорчена, что ваши дела здесь подходят к завершению, брат, — проговорила Орианна. — Вы так стремитесь покинуть нас?

— Я полагаю, что господин барон соскучился по своей красавице-жене, — усмехнулся Теодор.

— Наверно в Сен-Марко все дамы красивы, — вздохнула Орианна. — Я так хотела бы поехать туда, но боюсь, что буду выглядеть там замарашкой.