Чужие степи — Оффлайн (СИ) - Ветров Клим - Страница 71

Я тоже сомневался, шмотье или даже пушки — это одно, а вот лекарства, особенно востребованные, это совсем другое. Автомат он что, — убили хозяина, перешел к другому, а таблетку съел, и всё, новая не прорастет.

— Ну поспрошать то можно, чай не сожрут нас.

И вот так, рассуждая вполголоса, мы двигались по торговым рядам, разглядывая выставленые на продажу вещи, и старательно прислушиваясь к чужим разговорам.

Чего тут только не было. Один чудак даже картины толкал, часть расставил вдоль стены, часть повесил на кое-как вбитые гвозди. Народ иногда подходил, задерживался, но скорее так, как мы, поглазеть, во всяком случае я не видел чтобы хоть кто-то поинтересовался ценой, или предложил что-нибудь на обмен.

— И кому твои шедевры спёрлись?.. — высказал мнение большинства какой-то молодчик с патронташем через всю грудь и татуировкой на морде.

Но хозяин живописи ответом его не удостоил, глянул надменно, и молча отвернулся.

Молодчик постоял ещё несколько секунд, смачно сплюнул под ноги, и насвистывая что-то похабное, двинулся дальше по ряду.

— Ты посмотри, — дернул я за рукав Леонида, — книги вроде?

Чуть поодаль, в том же ряду по которому мы шли, торговали книгами. Они лежали на устланных картоном деревянных поддонах, и судя по обилию желающих их полистать, пользовались немалой популярностью.

Но стоило подойти поближе, как причина ажиотажа раскрылась сама собой — порнографические журналы в ассортименте, по пять грамм чистоты за экземпляр, либо пять патронов за лист с изображением порочной девы. Вот какая литература привлекла внимание местной братии.

— Ничего не меняется. — когда мы прошли мимо " горячего чтива" , вздохнул Леонид. — Я помню как подобные журнальчики только появились... В году наверное девяностом...

— Что, ностальгируешь? — поддел его я.

— Да иди ты. Память я так тренирую. — нервно отмахнулся Леонид.

Будучи немного младше, я не застал появление подобной литературы, то есть сколько себя помню, продавалась она везде и совершенно свободно. Вроде бы даже на почте можно было выписать, наравне с «Крестьянкой» или «Работницей».

Дальше по ряду торговали сигаретами, и к нашему огорчению они тут были почти вдвое дешевле, правда Мальборо я не заметил.

Потом шли лотки со сладостями — конфеты, шоколадки, печенье в пачках. Даже киндеры имелись. Почти как в Греции.

Постояв пару минут у прилавка, я узнал что почём, а Леонид ухитрился спереть горсть каких-то леденцов, и гордый собой двинулся дальше. Мне же оставалось только догонять.

Я конечно против воровства как такового, но тут скорее обычное хулиганство, детство в одном месте заиграло, вот он и пошалил на старости лет. Да и не такая уж это ценность. Подумаешь, горсть ландориков.

— Посмотри. — протягивая мне конфету, Леонид кивнул в направлении крайнего ряда с северной стороны. — Это то что я думаю?

Я присмотрелся, но сначала не разобрал на что именно он показывал, народ постоянно мельтешил перед глазами.

— Рабы чтоль? — наконец дошло до меня. Вдоль стен стояли какие-то клетки.

— Похоже. Пошли поближе подойдём.

Этот ряд оказался куда более длинным чем показалось поначалу . Начинаясь на площади, он уходил в глубину строений, в самом конце закручиваясь длинной петлёй.

Постройки не новые, и построены точно не для сегодняшней ярмарки. Глядя на почерневшие от времени деревянные подмостки, понимаю что живым товаром тут торгуют не в первый раз, наверняка привозят рабов не каждый день, есть какой-то график, но то что происходит это регулярно — факт.

— Ничему не удивляйся и ни на что не реагируй. — на всякий случай предупредил я товарища, надеясь что он не выкинет чего-нибудь этакого.

Ряд разделён надвое. С одной стороны набитые людьми клетки, с другой деревянный помост, по всей длине которого тоже стоят люди. В клетках аборигены мужского пола, — мелкие, худощавые, одеты в какую-то рвань, на помосте преимущественно женщины, многие с детьми, все тоже местные, белых нет.

Желающих приобрести себе раба, или рабыню не много, кроме нас с Леонидом здесь прохаживается пара одиночек да группа из нескольких человек, они о чем-то тихонько переговариваются, то и дело останавливаясь и подолгу разглядывая какую-нибудь из стоящих на помосте женщин.

Охраняют невольничий ряд несколько дюжих мужиков с автоматами, а в самом конце стоит небольшой грузовик с пулеметом в кузове и парой скучающих парней в камуфляже.

— Тебе не кажется что зря мы сюда поперлись? — тихонько шепчет Леонид.— Как бельмо на глазу маячим.

Вопрос риторический и ответа не требует, тем более что даже если кажется, деваться уже некуда, и вести себя нужно естественно, иначе точно что-нибудь заподозрят.

Проходим мимо клеток с мужским населением, внутренне удивляясь — кто же их купит? И дойдя до помоста, останавливаемся напротив полуголой девицы — из одежды у которой лишь обернутая вокруг бёдер тряпка.

Девушка весьма недурна. Невысокая, длинные чёрные волосы, прямой нос с чуть заметной горбинкой, высокий лоб, густые ресницы и чётко очерченные губы. Грудь не видно, заметив нас она стыдливо прикрывается руками и отворачивается.

— Интересно, — бормочет Леонид, — сколько она стоит?

Я пихаю его в бок, заставляя идти дальше. Он неохотно подчиняется, бормоча что-то неприличное в мой адрес.

Следующая рабыня полная противоположность первой, она высока, с короткими волнистыми волосами, слегка курноса, смотрит прямо, и хоть так же обнажена, прятаться не пытается.

Пока мы внимательно разглядываем девушку, к нам, оторвав зад от стула, направляется охранник, судя по выражению его лица, он явно чем-то недоволен. Хотя может быть задолбался торчать на жаре, и просто устал.

— Классные сиськи! — нарочито громко восклицает Леонид, тоже заметив охранника. — Тебя как звать то, красавица?

Девушка молчит.

— Купить надумал, папаша? — сторож лениво подходит, и глядя на девушку делает характерный жест рукой, заставляя её покрутится.

Девушка улыбается, и так же снисходительно косясь на зрителей, несколько раз поворачивается вокруг себя.

— И сколько ты за неё хочешь? — уже с неподдельным интересом смотрит Леонид.

— Я тут за сторожа, — отзывается охранник, — если ты серьезно интересуешься, могу хозяина позвать, поговоришь с ним.

— Ну ты чего, даже примерно не знаешь? Хотя бы в каких пределах, минимум — максимум?..

— Ну не знаю. — охранник лезет в карман, достаёт горсть семечек и угощает Леонида. — В этих делах всё индивидуально. Да и хозяин у нас ещё тот тип. Может дорого запросить, а может и за пачку сигарет отдать. Как настроение будет...

— Интересно... А этих тогда за сколько торгуете? — Леонид кивнул на клетки.

— Этих... — охранник выплюнул шелуху, — этих оптом берут обычно, раскопать там, закопать чё... По десятке за рыло где-то...

— И чего, покупают? — влез я с вопросом.

— Конечно. Ты не смотри что народа мало, постоянные клиенты на слово хозяину верят, репутация у него сложившаяся. Заказывают сотнями. А здесь так, типа выставки...

— Ясно-понятно... — искоса поглядывая на курносую рабыню, — вздохнул Леонид.

— Чё сильно понравилась что ли? — усмехнулся охранник, и заговорщицки подмигнул почему то мне.

— Есть немного. — подтвердил Леонид. — Красивая зараза...

Охранник подошел к нему вплотную, и оглядевшись, негромко заговорил.

— Могу в аренду сдать, только не сейчас, вечерком подходи, часикам к одиннадцати... Я в двенадцать сменяюсь, как раз всё успеешь.

Леонид недоверчиво поглядел на него, потом перевел взгляд на девушку.

— Сколько?

— Курево есть?

Леонид кивнул.

— Ну тогда договоримся!

— О, всё мужики, я на пост, хозяин идёт...

Метрах в тридцати от нас, из большого серого фургона вышел человек. Поначалу лица я не разглядел, но когда он обернулся, я обомлел. Это был наш тогдашний гид Николай. Живой и невредимый.