Я вам не Сталин! Я хуже. Часть1: Перезагрузка системы (СИ) - Зеленин Сергей - Страница 55

В бункер вели два входа в виде лестничных маршей в трёх уровнях с герметично закрывающимися стальными дверями на каждом:

Первый вёл из Сенатского дворца, в котором располагалось правительство СССР - Совет народных комиссаров, Всесоюзный центральный исполнительный комитет (ВЦИК), кабинет и квартира Сталина и, многая, многая, многая…

Второй вход вёл из Большого кремлёвского дворца, где проводились съезды, заседал Исполнительный комитет Верховного Совета и проживали семьи многих кремлёвских «небожителей» – в частности Ворошилова и Кагановича.

Кроме того, имелась лифтовая шахта в Мавзолей – для срочной эвакуации мумии Ильича в случае «фарс-мажора».

Но это всё ещё фигня!

Самой большой и мало кому известной тайной было то, что имелся отдельный бункер для Сталина - в точности напоминающий его кремлёвский кабинет, разве что без окон. Он находился несколько выше (всего пятнадцать метров вглубь недр) и, в стороне от основного бункера – прямо под Сенатским дворцом.

До «попадалова», мне как-то попадалась инфа, что якобы под кабинетом Сталина найден подземный ход…

Вот это оно и есть!

Но только не под кабинетом – он на втором этаже, а под квартирой.

По задумке, при объявлении воздушной тревоги, предпочитающий трудиться по ночам Вождь всего трудового человечества - мог взять папки с документами, через квартиру спуститься в бункер и, продолжать там работать как ни в чём не бывало.

Почему же Верховный Главнокомандующий не воспользовался во время Великой Отечественной Войны столь великолепным сооружением?

Власик успел просветить меня и на этот счёт.

С первых же лет возведение кремлёвского бункера превратилось в долгострой.

Во-первых, в его строительстве могли принимать участие только особо проверенные – специально отобранные люди, а их оказалось не так уж и много – что сказывалось на темпах.

Во-вторых, обнаружилось такое же естественное препятствие, как и при возведение станции Советской московского метрополитена – сложный в гидротехническом отношении грунт, насыщенный плывунами. По этой же причине не обломилось построить станцию метро внутри Кремля: после экспертизы грунтов проектировщики - отказались от этой затеи ещё на стадии смелых замыслов.

Такая же проблема, кстати – грунтовые воды, преследовали и строителей «Фюрербункера» в Берлине. Из-за чего он располагался сравнительно неглубоко и не имел даже канализации. Ну а наши то строители – не привыкшие отступать перед законами матушки Природы, а побеждать их – всё же довели дело до конца.

Но имелись и кое-какие нюансы…

Из-за последнего обстоятельства, фаза строительства - плавно перешла в состояние перманентного капитального ремонта этого сооружения. Со стен постоянно текло, с потолка капало, постоянно работали насосы откачивающие воду. То и дело случались прорывы - нередко сопровождаемые затоплениями отдельных помещений с человеческими жертвами. Не помогла даже технология, разработанная при возведении фундамента Дворца Советов – закачка в грунт жидкого гудрона.

В общем, по всей вероятности - бункером просто не рискнули воспользоваться. А потом его видимо стало не до него, сооружение затопило и все про него забыли.

Хотя, фиг его знает!

Всей правды мы никогда не узнаем - это однозначно.

***

В общем, решение созрело мгновенно:

- Есть съезд – есть проблемы. Нет съезда – нет проблем! Соберём Президиум Центрального комитета – закон о нём должен выйти уже завтра и, всё оформим как надо. Как нам(!) с тобой надо, Никита Сергеевич.

Хрущёв недоверчиво:

- «Нет съезда – нет проблем», с этим я согласен. Но куда он денется? Не может же полторы тысячи человек - ни с того ни с чего исчезнуть, как в воду кануть?

Менторским тоном, я:

- «Ни с того ни с чего» - действительно не могут. А вот если предварительно хорошенько подготовиться…

Я рассказал ему предварительный набросок плана и, тот аж опизд…

Хм, гкхм…

…В общем, очень Хрущёву мой план понравился – даже он внёс в него кое-какие коррективы, за исключением отдельных моментов:

- Среди депутатов есть мои люди.

Он видимо имеет в виду секретарей обкомов и горкомов из Украины.

Пожимаю плечами:

- Всех или никого – иначе к нам с тобой появится очень много вопросов: если не от наших современников - так от потомков… А оно нам с тобой надо? Мои люди там тоже есть и чё? Новыми людьми обзаведёмся – такого «добра» на букву «г» в стране пока хватает. А если не будет хватать – бабы ещё нарожают.

Тот по-бычьи упрямо:

- Всего два человека. Я им дам поручение перед съездом и они туда просто не явятся.

- И кто такие?

Называет мне фамилии совершенно незнакомых мне по «послезнанию» партократов.

Подумав, я:

- Тогда, что таким же макаром выдерни со съезда и моих людей. Их тоже двое: Щербаков и Пономаренко.

Хрущёв кивает:

- Хорошо, сделаю.

Протягиваю ему руку:

- Так что, Никита Сергеевич? По рукам?

Тот сжав её своей «клешнёй», как тисками:

- По рукам!

Задержав рукопожатие, глядя ему в глаза:

- Туда же и товарища Берию спишем, Власика и остальных - убиенных твоими орлами… Кстати, а Поскрёбышева часом не вальнули?

- Нет, я приказал его не трогать – пригодится.

Заявляю со сталью в голосе:

- Вот это правильно: без этого ходячего архива скрещённого с арифмометром - тебе управлять партией, а мне страной - будет невероятно трудно. Ещё мне нужен Косынкин – начальником охраны вместо Власика.

Буквально через мгновенье:

- Как хочешь.

- Кстати, я черкану записки Поскрёбышеву и Косынкину – передай им, не забудь.

Настораживается:

- Что в записках?

- Что отныне мы с тобой, Никита Сергеевич - одна команда.

Встаю с ванны и знаком даю понять, чтоб тот освободил унитаз:

- Что-то засиделись мы с тобой. Давай ещё по разу пописцаем и вернёмся к нашим(!) товарищам в столовой.

Перед тем как выходить из туалета, Хрущёв протянул ладонь и вежливо – но требовательно:

- А пистолетик то отдай, Иосиф Виссарионович!

- Не доверяешь?

- Доверяю, но пистолетик на всякий случай отдай.

В принципе, оружие про которое знают враги – практически бесполезное.

Пожав плечами, вынимаю из кармана «ТК» и кладу ему на ладонь:

- Вернуть потом не забудь, Никита Сергеевич – имущество как-никак казённое.

Тот враз почему-то повеселев:

- Ну а это уж непременно – мне чужого добра не надо!

В принципе, после гибели Берии - это был бы самый идеальный вариант в Великую Отечественную Войну… Я – мозговой центр, а гиперактивный, суперэнергичный Хрущёв – исполнитель, ездящий по заводам и фронтам и «строящий» производителей военной техники и оружия и, генералов. Ибо в подавляющем большинстве своём, наш чиновник и военноначальник - «птица» странная: пока его не пнёшь – он не полетит.

Мне даже явственно привиделась такая «няшная» картинка:

Никита Сергеевич стучит туфлёй по столу в штабе у Конева и, брызгая биологической жидкостью - орёт на оленей в синих штанах с лампасами:

«Пидарасы!!!».

Мда… Но что-то мнится мне, что из-за его точно таких же - гипертрофированных политических амбиций, наше с Никитой Сергеевичем сотрудничество не заладится.

Значит, его надо как-то…

«Того»!

Уконтропопить.

А как это сделать при таком раскладе?

Ну, это уже вопрос больше технический…

***

Когда проходили через спальню, которая в данный временной промежуток являлась и рабочим кабинетом на Ближней даче, я написал записки своим оставшимся в живых сподвижникам: мол, так и так - слушайтесь во всём товарища Хрущёва и всё будет у нас хорошо.