Трактир Пьяное сердце (СИ) - Соломахина Анна "Fjolia" - Страница 10

Местный патологоанатом, кстати, сказал, что у Порута было банальное пищевое отравление. Где тот его заработал — неизвестно, он не говорил, куда собирался ехать в тот день. Я подозревала Гварета, но никаких доказательств против него не имела. А когда попыталась выяснить у людей, не видели ли они в тот день Порута около его дома, то у всех был одинаковый ответ: нет.

Испуганным никто не выглядел, сильно врущим тоже, что заставляло задуматься о собственной неправоте. Но червячок сомнений грыз меня изнутри, особенно после того, как к давлению на нас присоединился землевладелец. Тут явно виднелся семейный подряд по устрашению нас, трёх женщин не считая Тиньяты.

И змеи.

— Давай сегодня перепишем вот это стихотворение, — я открыла книгу с песнями к местной Богине — Юджиниле.

Не сказать, что то был образец поэтического искусства, но что имеем, то имеем.

— Давай, — грустно вздохнула Тинька.

Не любила она поэзию. И письмо. Предпочитала счёт и возню с животными, но спорить со мной не решалась. То ли понимала, что грамотность — вещь необходимая, то ли просто не хотела меня расстраивать. Ребёнок же. Да и вместе не так скучно что-то делать, ведь я тоже училась местной грамоте.

— О, великая мать Нулона, — принялась проговаривать, показывая девочке, как всё это пишется.

Заскрипели карандаши по толстой сероватой бумаге, Тинька даже язык от усердия высунула и прикусила кончик маленькими острыми зубками.

Дело шло не быстро, но вполне успешно. После настал черёд математики, которая пошла куда веселее. Считали мы, как водится, змей. Сегодня взялись уже за числа, превышающие десять, что не вызвало никаких затруднений у Тиньки. Похоже, у неё склонность к точным наукам, нежели к гуманитарным, и это отлично! Потому что если она решит стать ветеринаром, то именно точность поможет ей освоить эту непростую науку.

Правда, я не знаю, какое здесь состояние этой самой науки, сталкивалась только с травниками, лишь пару раз видела лекаря и то издалека. Потому что денег на него у нас всё равно не было, а среди клиентуры больных не водилось. По крайней мере, настолько, чтобы им требовалось вызывать такую важную фигуру, как настоящий врач.

То ли Богиня миловала, то ли просто удача. Вообще Порут говорил, что до моего появления всякое случалось, а со мной дела трактира пошли в гору. Лестно. Ещё бы не лезли тут всякие со своими алчными ручонками — вообще была бы красота!

— Тётя Натаща, тётя Натаща! — Донёсся до меня довольный голос Тиньяты. — Я всё закончила!

Посмотрела на исписанный кривоватым почерком листочек, проверила правильность решённых примеров. Отлично!

— Ты у меня большая умница, — похвалила девочку. — Теперь обедать и можешь идти гулять.

— А к варвару заглянуть?.. — Тиньята осеклась, увидев мой строгий взгляд. — Он ведь просто лежит, встать пока не может!

Она так трогательно сложила на груди ручки, что я дрогнула. Буквально на мгновенье, но ей хватило и этого. Мигом подорвавшись, она ринулась к выходу, пока я не успела высказать своё несогласие вслух. Об обеде даже не вспомнила, засранка!

Нет, так дело не пойдёт, надо покормить ребёнка, а то и так кости сквозь кожу просвечивают. И вовсе не потому, что кто-то жалеет для неё еды, просто ей чаще всего интереснее другие дела, чем такая банальщина, как приём пищи.

Делать нечего, налила тарелку супа, отрезала ломоть свежего хлеба, плюхнула ложку сметаны и пошла в летнюю кухню. Да, так и есть, маленькая егоза уже сидит около варвара и вдохновенно вещает ему, какая я хорошая.

— Тиньята, не утомляй пациента, — строго проговорила я, ставя тарелку на стол. — Иди ешь.

То, каким тоскливым взглядом проводил еду варвар, могло смягчить самую жестокую душу. Что уж говорить о Тиньке? Она тут же подорвалась, взяла тарелку, вернулась к постели и принялась скармливать свой обед этой горе покоцанных мускул. Или порезанных? Поживших, к общем.

Вот и что с ними делать? Хорошо, что Зика всегда рядом с Тиньятой, в крайнем случае, защитит. Так, бурча под нос о наглости некоторых индивидов, я вернулась на основную кухню, чтобы взять там новую порцию еды.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Варвар варваром, а у меня тут ребёнок некормленый!

Вечером у меня была запланирована встреча с поставщиком алкоголя, который, в отличие от Гварета и иже с ним, не спешил пользоваться нашим уязвимым положением, напротив, сделал скидку и весьма существенную. За это попросил периодически готовить ему вкусняшки вроде чечила, ветчины и чипсов.

Сыр я как раз вчера сделала, мясо тоже подоспело, чтобы начать его запекать — спасибо за это Вильсе и Найре. Они засолили его, продержали в холоде половину суток, потом часть мяса измельчили, перемешали с более крупными кусками и набили этим промытые воловьи кишки. Снова дали вылежаться.

В этом, на самом деле, и есть нехитрый секрет колбасы — дать мясу просолиться, вылежаться и спрессоваться, тогда оно становится липким, и получается отличная ветчина. Даже без ветчиницы!

То, какими глазами смотрел на мои манипуляции варвар — отдельная история. Он подозрительно щурил глаза, снова пытался говорить со мной на непонятных языках, но вскоре замолк. Не то, чтобы по своей воле — я ушла. Надоело. Да и дел полно. Колбаса и сама прекрасно испечётся, а вот сейф в кабинете точно без моей помощи не откроется.

Что ж попытка — не пытка!

— Чёрт, я уже столько комбинаций перепробовала, — утерев трудовой пот, вздохнула. — Как там в фильмах делали? Слушали, вроде…

Я приложила ухо к дверце, попыталась понять, что означают щелчки, издаваемые хитроумным замком, но всё было напрасно. Ну не взломщик я!

А жаль.

Пока копалась, еле вспомнила, что прошло уже прилично времени — пора вынимать колбасу из печи. Ринулась в летнюю кухню, чтобы застать там… сползшего с лежака варвара! И этот гад ещё с утра не мог толком рукой пошевелить?

Правда, он и сейчас не особо преуспел в шевелении — так и лежал на полу, не добравшись до двери. Или куда он там шёл? Точнее полз.

— И что мне с тобой делать? — вздохнула я. — Борща поел, так осмелел?

Хихикнула над импровизированным стихом, упёрла руки в бока.

— При всём желании у меня не хватит сил поднять тебя. Да и желания такового я не испытываю.

— Правильно, — хмыкнул варвар, сам же потом обливался от напряжения — так силился подняться. — У тебя должно быть одно желание — избавиться от меня как можно скорее.

Признаться, его ответ меня удивил. Думала, он станет втираться в доверие, пытаться задержаться, а он… Кто тут недавно о замужестве брякнул? Понятно, что неосознанно и под воздействием сильнейшего наркотика — борща со сметаной, но всё же.

— Для этого есть как минимум два способа, — не удержалась от ехидцы. — И первый, судя по всему, самый верный.

— Добить, — не спросил, а утверждал варвар.

Не дурак.

Но и я не живодёр.

— Второй вариант более хлопотный, а ты ещё и ухудшил своё состояние, — укоризненно покачала головой.

— Не смог удержаться — запах слишком вкусный, — с грустью признался этот странный мужчина.

— Серьёзно? — я нервно хохотнула. — Такой большой и не совладал с тягой к мясу?

— Потому и не совладал — жрать охота.

Я не выдержала — расхохоталась. Он с такой искренностью произнёс последнюю фразу, что невозможно было на него сердиться. Мужик же. Варвар. Раненый. Действительно хочет жрать.

— Ладно, позову Торна, когда придёт на ужин, поможет вернуть тебя обратно на лежак, — похлопала его по плечу, направилась к печи.

И только когда вытащила листы с колбасой, до меня дошло, что я сделала.

Похлопала. Варвара. По плечу.

Раненому.

Дура? Да! Других вариантов и быть не может.

Накрыв полотенцем колбаски и отодвинув листы подальше от края стола (мало ли!), я не оглядываясь, вышла на улицу и только там перевела дух.

Что на меня нашло?

Расслабилась. Он казался сейчас таким смешным, таким неопасным, но это, на самом деле, обманчивое впечатление. Нельзя ему верить! Что бы он там не болтал под воздействием супа.