Как "мёртвой" принцессе выжить в мире драконов 2 (СИ) - Леванова Марина - Страница 37

— То есть всё это время ты знал, кто я такая? Почему же ты мне не сказал об этом? 

Дармат с серьёзным видом проговорил:

— Я сказал, что знаю, откуда ты пришла, а не кто ты такая. И для меня самое главное, что ты — это не она, хотя внешне вы очень похожи. 

Мы так увлеклись разговором, что позабыли о том, что у нас есть слушатели. И тут меня осенило!

— Так это ты оплавил мой склеп?

— Да, — не стал отпираться Дармат.

— Но зачем? — моему изумлению не было предела. 

— Сначала я не мог вспомнить, что это значит. Вот этот склеп. Ты сама. А потом мне стало любопытно, зачем всё это. Зачем вернулась? А то, что передо мной не Илария, я понял с первой твоей фразы: «Девиз моей компании: „Чтоб здоровенькими быть, руки с мылом надо мыть“». Поверь мне, Илария никогда в жизни не стала бы говорить такое! И я впервые за долгие годы вдруг испытал интерес. Поэтому и запечатал склеп, чтобы ты не смогла в него вернуться. 

У меня глаза на пол лица сделались. Я сидела и не шевелилась, даже дышала через раз, настолько сильный шок испытала. Теперь становились понятны все эти недобрые взгляды и страх старших дракониц. Дармат наверняка рассказал им, откуда я появилась. 

— У моей компании другой девиз, — зачем-то недовольно проворчала я, хотя на самом деле меня сейчас беспокоило, как он воспримет весть, что я вообще из другого мира. 

И пока я соображала, как это помягче сказать, Дармат заговорил об этом сам:

— Соня, откуда ты пришла, кем была раньше — для меня это не имеет значения. Важно сейчас только одно: мы знаем друг друга, мы вместе, и так будет всегда. 

Я обняла Дармата за шею и страстно прошептала:

— Я тоже тебя люблю. И твоя сокровищница здесь вовсе не при чём. — Немного подумала и честно призналась: — Хотя, если подумать, с золотом всё же будет куда проще и спокойнее. 

Дармат засмеялся открыто, счастливо, крепко обнял, поцеловал меня и с нежностью в голосе проговорил:

— Ты ж моя Пчёлка!

— Да, я такая! — улыбаясь, подтвердила я. 

И в этот момент дверь в спальню распахнулась, и я услышала, как кто-то сказал: 

— Талхита, ты меня вызывала? — По-видимому, ей ответили утвердительно, потому что сразу следом прозвучал другой вопрос: — Кому нужна помощь целительницы? 

— Этой девушке, — благосклонно проговорила мать драконьего семейства. — Она потеряла сознание и долгое время не приходила в себя. 

Я отодвинулась от Дармата, повернулась к целительнице, чтобы сказать, что больше не нуждаюсь в её помощи, и ошеломлённо застыла. Передо мной стояла моя таинственная Дама. 

«Вот и всё, круг замкнулся!» — почему-то подумалось мне сразу. 

А Дармат негромко проговорил: 

— Целительница и прорицательница главенствующего Дома Вирлокс. — И совсем тихо на ушко: — Именно она напророчила мне встречу с тобой. Помнишь, я тебе рассказывал о предсказании? Так вот… Она ошиблась только в одном! Не медальон вернул меня к жизни, а ты.

А мне оставалось только сидеть и смотреть, как драконицы и маг с почтением раскланиваются с таинственной Дамой, которая не отводила от меня своего горящего взора.

Глава 19. Моё предназначение

Как же меня подмывало сказать: «Нет, дорогой. Целительница не ошиблась! Просто я и есть то самое драконье сердце, и получается, Дама ошиблась только в одном: драконье сердце не принесли тебе, оно притопало само в твой дом».

Но продолжала молчать, потому что знала: Даме это наверняка не понравится. Не просто так же она такое дело затеяла! Теперь оставалось только узнать, для чего ей это было нужно. Да-да, я помнила тот ночной разговор, когда она сказала, что хотела свести вместе два сильных драконьих рода, но почему-то была уверена, что у неё есть и какой-то очень личный мотив. 

Дама остановилась возле кровати и строгим голосом потребовала:

— Оставьте нас наедине.

Я почувствовала, как Дармат тотчас напрягся, а его объятия стали болезненно крепкими. 

— Я остаюсь! — проговорил он тоном, не терпящим возражений. 

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Дама, явно не ожидавшая такого неповиновения, лишь удивлённо повела бровью. А я едва сдержалась, чтобы не заулыбаться от удовольствия. Потому что впервые испытывала такую сильную поддержку.

Дама с равнодушным видом прошла к столу, поставила свой саквояж из толстой кожи и раскрыла его. Увлечённо принялась копаться в сумке, периодически демонстративно извлекая странные, жуткие инструменты и разные склянки со светящимися жидкостями. С задумчивым видом проговорила: 

— В предстоящее обследование в обязательном порядке входит как внешний, так и внутренний осмотр больного. Ты действительно хочешь всё это увидеть? 

Целительница напоказ открыла и закрыла жуткого вида щипцы, с лязгом бросила их обратно в саквояж и принялась выставлять на стол непонятные предметы. Летильда испуганно охнула и со всех ног бросилась прочь из спальни. За ней следом тихой поступью вышел Акзиф. А вот Талхита и Делира остались на месте. 

— Вы тоже выйдите, — потребовала Дама, не поворачиваясь к старшим женщинам драконьего рода. 

Талхита с сомнением посмотрела на сына, перевела взгляд на меня, но Делира подошла к ней, что-то тихо сказала, взяла за руку и настойчиво потащила на выход. 

Дама повернулась к нам с каменным лицом и равнодушным тоном обратилась к Дармату:

— Ну что же, раз ты хочешь присутствовать при осмотре, тогда приступим. 

 Бедный мой дракон! И уйти не может, и не желает видеть, как меня будут мучить. Я успокаивающе погладила Дармата по плечу и ласково попросила:

— Оставь нас, пожалуйста, наедине. Надеюсь, это не займёт много времени. 

— Я бы так не сказала, — недовольно проговорила целительница, продолжая греметь склянками и старательно размешивая в прозрачной чаше странную на вид жижу. 

Дармат растерянно посмотрел на меня, с сомнением в голосе спросил:

— Ты уверена?

— Да, я справлюсь. 

Дармат поднялся с кровати вместе со мной, словно я ничего не весила, бережно усадил на край, поправил на мне плед и вышел из комнаты. Дама тут же повернулась лицом к двери, что-то быстро прошептала, хлопнула в ладоши, и по стенам побежала светящаяся рябь. Почему-то я была уверена, что она только что отгородила нас от внешнего мира, и теперь мы сможем обо всём говорить свободно. 

— Что случилось? — без каких-либо предисловий спросила целительница. 

— Я потеряла сознание, — не таясь ответила я. 

— Как это произошло?

— Поднялась со стула… и дальше ничего не помню. — Я немного подумала, вспоминая, и продолжила: — Но не это меня напугало.

— А что?

— Я какое-то время не могла двигаться, хотя находилась в этом теле, всё слышала, понимала, но могла лишь смотреть и хлопать ресницами. Как такое возможно?

Дама подошла ближе, обхватила ладонями мою голову и закрыла глаза, долго стояла так не шевелясь, а потом отдёрнула руки, словно обожглась. Отошла от меня и негромко спросила:

— Ты не против, если я возьму немного твоей крови. Мне нужна лишь капля. Хочу кое в чём убедиться окончательно.

А в мою душу закрались сомнения. 

— Зачем это?

Дама недовольно прищурилась и процедила сквозь зубы:

— Если бы я хотела тебе навредить, я бы давно это сделала. 

— Но всё же! — настаивала я. 

— Я помещу каплю твоей крови вон в ту чашу. Если жидкость в ней станет чёрной, это значит, что недуг коснулся твоего тела, если белой — пострадала душа. 

Я решила, что это вполне безопасно, и доверчиво протянула руку Даме. Мне тут же прокололи палец, взяли каплю крови и опустили в заветный сосуд. Мгновение ничего не происходило, и вдруг жидкость стала красной. 

— А когда жидкость окрашивается в красный цвет, что это означает? — спросила я, с интересом наблюдая за золотистыми всполохами в плошке. 

— Это значит, что ты беременна, — совершенно спокойно проговорила Дама.

Я так сильно увлеклась разглядыванием золотисто-красного вихря в чаше, что не сразу поняла, о чём это она. Отстранённо протянула: