Золотые мальчики (ЛП) - Джонас Рейчел - Страница 35

Если влечение к Южанке — это единственное, что стоит между мной и тем, чтобы исправить ситуацию настолько, насколько это возможно, без мгновенного разрушения мира моей матери на части, я справлюсь с этим.

С этого момента я не буду закрывать глаза. Ее проблемы — это просто проблемы.

Ее проблемы. Включая меня, самую большую, самую настоящую проблему из всех.

И Бог мне свидетель… Я никуда не уйду.

***

@QweenPandora: Очевидно, что бассейн в школе Сайпресс превратился в джакузи! Видимо отношения между нашими любимыми QB-1 и Новенькой разгорелись сегодня днем. Если вы легко обижаетесь на ППЧ6, лучше завязать глаза перед просмотром фотографий. Не уверена насчет всех остальных, но мне очень нравятся эти двое с обеих сторон. Однако, стоит задуматься… Родители Короля Мидаса так же будут благосклонны к этому небесному роману, как и все мы?

Оставайтесь с нами, друзья. Ответ обязательно появится со временем.

Увидимся позже. Подглядываю за вами.

— П

Глава 20

УЭСТ

— Итак, мальчики, у вас уже запланированы встречи на выпускной?

Улыбка мамы светилась, когда она спросила, контрастируя с напряжением за обеденным столом сегодня вечером. Мы не часто присоединяемся к ней и папе на эту ерунду из «Банды Брейди», но она вежливо попросила, так что…

Не говоря уже о том, что я думаю, что ей нужен перерыв, после ежедневного общения с моим отцом.

— Встречи? — Стерлинг смеется. — Никто больше так не делает, мам. Ты идешь один, а потом встречаешься с друзьями и с ними добираешься до места.

Крошечная, наманикюренная рука нашей матери прижалась к груди. Южная красавица семьи, кажется, искренне ужаснулась такому ответу.

— Ты шутишь? Часть удовольствия от посещения таких мероприятий заключалась в ожидании, когда «мальчик» наконец наберется смелости и спросит, — поделилась она. — Не могу поверить, что ваше поколение покончило со всем этим. Некоторые традиции стоит хранить.

— А некоторые — всего лишь маленькие фантазии, которые крутятся в ваших женских головах, — с грубым смехом вмешался отец. — Это чепуха. Вы, как никто другой, должны это знать.

Он едва заметил, что мы все уставились на него, пока он нанизывал картошку на вилку.

Я никогда не видел, чтобы он упустил шанс принизить ее, женщину, которая родила ему сыновей и поддерживала его, пока он строил свою империю из ничего. Похоже, для него она теперь всего лишь подручное средство. Ну, знаете, когда нет какой-нибудь малолетней золотоискательницы, катающейся на его яйцах.

— Ну, это просто похоже на упущенную возможность. Это прекрасный шанс показать всем молодым девушкам, на которых вы трое положили глаз, что они для вас особенные, — добавила мама. После этих слов она опустила взгляд на свою тарелку и оставила все как есть.

— Пэм, пожалуйста. Эти мальчики — звездные спортсмены. Они могут заполучить любую девушку в этом чертовом городе. Было бы глупо ходить на танцы с девчонками под ручки. Поговорим о песке на пляже, — со смехом произнес он.

Наступило неловкое молчание, но мой отец, казалось, совершенно не заметил, что он, как обычно, испортил настроение.

— Каков вердикт по Южному Сайпрессу? — спросил он, делая глоток из своего бокала вина и меняя тему.

— В этом году мы сильны, — ответил Стерлинг. — Мы вырвали победу у них пару недель назад, как и планировали.

— Едва ли, — отбился папа. Это слово он произнес резко, и его недовольный взгляд окинул меня и моих братьев.

— Это была чистая победа и…

— Вы — Голдены, — сказал он, прерывая Дэйна. — Вы хорошие парни. Чертовски хороши, — добавил он. — Именно поэтому каждый из вас получил возможность поступить в Национальный Университет. Как вы думаете, что чувствует тренер, когда его будущие звезды с трудом вырывают победу у такой бедной, отбросной школы, как Южный Сайпресс? Мама посмотрела на него, но не решилась прервать.

— Кем бы ни был этот паршивец, на которого они поставили все, раздавите его, — заявил он. — В следующий раз, когда ты встретишься с ним, покажи ему, почему он должен был остаться в Огайо. Или там, откуда он, черт возьми, приехал. Понял? — Дэйн и Стерлинг бросили друг на друга разочарованные взгляды, но молча согласились c его дерьмовой логикой.

Я, напротив, был не в настроении молчать или играть в притворство. Я знаю, кто и что он на самом деле, и мне известны многие его секреты.

— Мы победили. Смирись с этим, — проворчал я. — Для человека, который за три года не пришел ни на одну игру, тебе есть что сказать.

В комнате воцарилась тишина, и я чувствовал на себе пристальный взгляд отца. Тем не менее, я не поднял глаза, чтобы убедиться, что он полностью был сосредоточен на мне.

— Что ты мне только что сказал?

— Вин, милый, успокойся, — ласково сказала мама, пытаясь разрядить ситуацию, которую, как она не понимает, уже вышла из-под ее контроля.

Он не обратился к ней напрямую, но поднял руку, что мгновенно заставило ее замолчать. Клянусь, я ненавижу то, что он сломил ее, сделал такой слабой. Это не похоже на тот контроль, который он пытался установить надо мной, Дэйном и Стерлингом. Мы просто слишком упрямые, чтобы нами кто-то управлял. Как и он.

— Есть еще что-нибудь, что ты хочешь мне сказать? — спросил он, снова глядя на меня. — Сейчас самое время выложить все начистоту.

— Если бы я это сделал, ты бы знал, — я запихнул в рот вилку стручковой фасоли даже не пытаясь смягчить свой тон.

Если бы я взглянул на него, то уверен, что его лицо сейчас было бы ярко-красным. Его терпимость к неуважению необычайно низка, поэтому я лишь слегка удивился, когда моя тарелка оказалась у меня перед носом.

— Ты закончил. Пойдем со мной, — сказал он как верховный мудак, каким он и является.

— Вин, он даже не притронулся к еде, — вклинилась мама.

Еще один из этих наглых смешков вылетел изо рта моего отца.

— Тогда, в худшем случае, я только что спас его от необходимости подавиться остатками этого жесткого стейка, — бездушно добавил он, а затем встал и бросил на меня еще один взгляд. — Идем. Сейчас же.

Я мог бы поспорить с ним по этому поводу, но знал, что это бесполезно. Этот мужик умеет добиваться от людей того, чего хочет.

Поэтому, голодный и разозленный, я подчинился. Через несколько минут мы уже сидели в его внедорожнике, и я смотрел на яркие огни высоток, проезжающих мимо. Сначала не было никакого разговора, но потом все изменилось. К сожалению.

— Ты хоть понимаешь, как много я делаю для вас? Ты понимаешь, на какие жертвы я иду, чтобы у вас троих и твоей матери было все, что вы хотите и в чем нуждаетесь? А ты тем временем ноешь, что я не появляюсь на ваших играх, — бушевал он. — Вот что я тебе скажу. Добейся успеха, попади в команду, и, даю слово, я буду присутствовать на каждой игре.

Он перешел от попыток вызвать сочувствие к простому хамству. Ни то, ни другое не удивляет. Поэтому, не обращая внимания, я тупо смотрел в окно.

— У тебя действительно есть яйца, чтобы не уважать меня после той дорогой игрушки, которую я заметил в выписке по моей кредитной карте в этом месяце.

Я должен был чувствовать вину, зная, что попался, или хотя бы беспокойство, но я не испытывал ни одной из этих эмоций. Только пустота, пустота внутри.

— Где ты спрятал машину? Опять в каком-нибудь дырявом гараже?

Вообще-то, я спрятал ее в сарае Трипса, придурок, но ты никогда этого не узнаешь.

Его взгляд метался между мной и дорогой.

— Все еще нечего сказать? Даже «прости, папа, я опять облажался»?

— Голдены не очень-то любят извиняться, — сухо сказал я. — Но ты это уже знаешь.

Боковым зрением я видел, как он крепче сжимает руль. В следующее мгновение я понял, что он остановился на обочине. Мимо проносился поток машин, и я чувствовал тяжесть последующего заявления.

— Ты воспользовался моей картой, — сказал он, — а это значит, что ты залез в сейф.