Случайное пари, или Укротить мажора (СИ) - Волконская Оксана - Страница 44

Я замерла, осененная неожиданной мыслью. Если только у него ко мне действительно есть искренние чувства. Во всех же остальных ситуациях здесь может повлиять общественное мнение, репутация и прочее. И пусть даже за последние дни я успела узнать Арсения с самой неожиданной стороны, но червячок сомнения все равно копошился во мне. Я просто не могла безоглядно ему верить. Как бы мне этого ни хотелось.

Так, все, прочь сомнения. Я взрослая, я сильная, что бы ни произошло, я со всем справлюсь. И вообще, хватит веселить всяких куриц своими сомнениями. Что будет, то будет, я просто не имею права на этом зацикливаться.

– Все в порядке? – поинтересовалась Леська, когда я села за стол и пустым взглядом уставилась в стену. Стена на мои вопросы почему-то не отвечала. Впрочем, может, оно и хорошо, а то пришлось бы в больничку обратиться, чтобы проверить, что пошло не так.

– В порядке, – солгала я с самым честным лицом. В порядке ничего не было. Возможно, я излишне мнительная, но после этого разговора на душе погано. Так, словно я нахожусь в шаге от того, чтобы рухнуть вниз. И, если я не сделаю этого шага прямо сейчас, меня туда столкнут.

– Точно? – обеспокоенно уточнила Леська, кажется, совершенно мне не поверив. Видимо, у меня было очень выразительное лицо, когда я вернулась. – Что эти мымры от тебя хотели?

Ага, значит, все-таки видела, с кем я беседовала. Хорошо, что не подошла. В одиночку как-то проще. Терпеть не могу, когда пытаются уколоть моих близких.

– Пожелать доброго утра, – хмыкнула я.

– Я серьезно! – надулась подруга. Я слабо улыбнулась. Несмотря на все недостатки, Леська все-таки готова стоять за меня стеной, я это понимала. Поэтому очередное язвительное замечание я сдержала и пояснила:

– Мне кажется, они сами до конца не понимают, чего они от меня хотели. Пытались угрожать, чувствуя, что проигрывают.

– А они проигрывают? – пристально посмотрела на меня подруга, и у меня пересохло в горле.

Я ведь до сих пор ничего не сказала подруге. И, кажется, пришел момент исповедоваться. Другое слово я просто не могу подобрать к происходящему. Тайны от близкой подруги ни к чему хорошему не приводят. Поэтому я вздохнула и сообщила:

– Кажется, да. По-настоящему.

Леська расплылась в довольной улыбке, будто я ничем ее и не удивила. Словно она и так знала, что у нас с Ленским без всяких игр.

– Я так и думала! – подняла указательный палец вверх она. Неисправимый романтик, который все еще продолжает верить в чудеса. В наше время таких, мне кажется, очень мало осталось.

– С чего бы это? – поддразнила подругу я. Интересно, что она выдаст на этот раз?

– Да ты просто вас со стороны не видела. От вас же так искры и летят, – мечтательно закатила глаза Леська. – Так что это было лишь вопросом времени, что бы ты ни говорила.

Я улыбнулась. Чувствовала, что подруга за меня рада. И как-то даже возражать не хотелось. Ни про искры, ни про время. Наоборот, все это очень приятно слышать. И еще не мог не радовать еще один момент: она ни слова не произнесла про Елиса. Или сейчас все-таки выдаст? Откровенно говоря, очень не хотелось бы.

А почему бы, собственно, и мне не понаглеть? Если уж Леська расспрашивает меня о личной жизни, так почему бы не расспросить и об ее? Баш на баш, так сказать.

– А ты мне ничего не хочешь рассказать? – поинтересовалась я.

– Например? – захлопала ресницами Леська, и я не сдержала улыбки. Нет, это умение она, конечно, освоила виртуозно, вот только сейчас у нее было весьма виноватое выражение лица. То есть ей все-таки есть, что мне сказать.

– Например, о своих переглядках со Свиридовым, – прямо сказала я. – Думаешь, я слепая и ничего не вижу? Вынуждена тебя разочаровать.

Леська покраснела, как мак. Виновато опустила глаза и тихо проговорила:

– Так заметно, да?

Каких усилий мне стоило не расхохотаться – кто бы знал. Но я, кажется, все-таки смогла совершить этот подвиг.

– Ну скажем так… Очень! – припечатала я, а Леська испуганно вздрогнула. После чего виновато посмотрела на меня:

– Прости меня, пожалуйста, я должна была тебе сказать. Просто так все закрутилось, а я боюсь спугнуть… Не обижайся.

В этом вся Леська. Она даже мысли не допускала, что я не собираюсь обижаться. Она у меня вообще хорошая, добрая. Наивная только.

– Я не обижаюсь, – ободряюще улыбнулась я. – Но я тоже жажду подробностей.

И вот тут Леська снова покраснела. Либо я слишком испорченная, либо дело тут нечисто. Ай да Женька!

– Понимаешь, – воровато оглянувшись по сторонам, шепотом начала она, – так получилось, что нас случайно заперли в фотолаборатории. Помнишь, у нас с тобой прогулка накрылась? А там никакая связь не работает.

Ну это я знаю прекрасно. Не зря же Ленский настаивал именно на этом помещении. Умница моя мажористая!

– И как же вы выбрались? – ахнула я, мысленно порадовавшись доверчивости Леськи. Актриса из меня. Откровенно говоря, паршивая. Я сама бы не поверила своему фальшивому удивлению.

– Нас утром выпустили, – пожала плечами Леська. – А пока мы там сидели, Женька признался, что я ему нравлюсь. Давно нравлюсь, – и она снова покраснела. И куда только девалась та амазонка, которая буквально караулила Елиса на каждом шагу?

– Ну это только слепой не видел, – не удержалась и фыркнула я. – Ну или ты. Ты же, кроме Керна, никого не видела. Кстати, а как же твоя самая настоящая любовь к Елисею? – не удержалась и подколола я. Ну а что? В конце концов, нужно мне знать, сработала ли наша авантюра или нет.

И тут Леська словно преобразилась. Посерьезнела, расправила плечи и посмотрела на меня взглядом умудренной, опытной женщины. И куда только делась моя наивная подруга? Передо мной стоял резко повзрослевший человек, который смотрел на меня как на маленькую наивную девочку.

– Елисей – это мечта. А мечты, как правило, не всегда достижимы. Я же хочу быть счастливой. Пусть и не с мечтой, но рядом с живым человеком, которому я нужна. Который не будет забывать о моем существовании через секунду после разговора со мной. С тем, кто ценит меня. И, смею надеяться, любит. И я тоже хочу любить и быть любимой. А не гоняться за мечтами.

О как завернула! Так и хочется сказать, что я ей твердила этот простой факт последние два года, но кто-то совершенно не желал прислушиваться к моим словам. Впрочем, я всегда знала, что она должна дойти сама. Только тогда она поймет. Только тогда услышит. И мне сейчас стоило огромных трудов удержаться от восклицания: «Я же тебе говорила». Не сейчас, не здесь. Вместо этого я порывисто обняла подругу:

– Конечно, ты это заслуживаешь, солнце. Пусть у тебя все будет хорошо. Ты заслужила быть счастливой.

Леська только обняла меня в ответ:

– Ты тоже, Элька. Я пока больше ничего не буду рассказывать, хорошо? И ты тоже не говори. Пусть все идет, как идет. Главное, чтобы оно привело к нужному финалу.

Я даже спорить не стала. На такое условие я соглашусь с огромным удовольствием. Зачем кричать на каждом углу, что происходит у тебя в жизни? Куда важнее, что творится у тебя внутри, в душе. Счастье любит тишину.

Глава 28

Арсений Ленский

Арс искренне считал, что в его отношения с Элей не должен лезть никто посторонний. Жаль, что у некоторых личностей был свой взгляд на данный вопрос. Сначала мама активно названивала и твердила, чтобы он «не вздумал обижать эту милую девочку». Ну кто бы сомневался, что Элечка споется с его родительницей – они же сделаны из одного теста. Обе те еще язвительные заразы. И плевать, что одна из них – его мать, а вторая – любимая девушка, Ленский не мог не признавать недостатков (или достоинств) их характеров. Это еще ладно. Но была еще одна головная боль, которую игнорировать Арс не мог. И эта головная боль – его лучший друг.