Мир Женщин 4: Агент (СИ) - Виланов Брамин Кагетович - Страница 13

Общественное мнение и поддержка должны стать опорой для дальнейших шагов. Этакий плацдарм откуда можно прыгнуть прямиком в лоно высшего света. Простой священник никому не интересен, а влиятельная фигура среди народа, пользующаяся уважением бедняков и торговцев это уже повод присмотреться поближе. Но были и свои минусы. С каждыми выходными посетителей в храме становилось все больше. Не думал что за столь короткое время такое количество людей почувствует свою связь с богиней. Причем как старшее поколение, так и совсем молодое. И это начинало мешать свободе действий. Ведь раньше, я мог быстро провести дежурную проповедь и гулять на все четыре стороны. А сейчас же приходилось подолгу выслушивать жалобы и просьбы о совете от целой толпы прихожан. Не думал, что быть пастором настолько сложно…

— Посмотрите вокруг. На своего соседа справа, затем слева. Оглянитесь. — мой спокойный голос эхом отражался от каменного свода потолка, придавая ему громкости. — Все мы здесь люди. Обычные смертные, пусть и со своими проблемами, чаяниями и мечтами. Но все же нас всех объединяет одно. Вера в Святую Елену. Как бы вам не было тяжело, находите время чтобы осматриваться и замечать кому можно помочь. За каждое доброе дело вам воздастся сторицей. За проявленную милость милостью, за терпение терпением, за щедрость щедростью. Пусть на небесах за нами наблюдает богиня, но ее замысел скрыт от нас. Ибо неисповедимы ее пути. А значит каждый из сидящих здесь не должен ждать подарок сверху, а самостоятельно следить за своей жизнью и при этом быть готовым помочь ближнему. Поверьте все ваши дела будут оценены. Как на небесном суде, так и на этой грешной земле. Идите дети мои, идите и не отворачивайтесь от нуждающихся. Ведь когда-то и вам может понадобиться помощь и вы не захотели бы увидеть равнодушие и бесчувственность в глазах встреченных прохожих…

Очередное утро, очередного воскресенья, я встречал уже привычным проведением службы. Кажется за время проведенное в рясе преподобного темы для проповедей должны были иссякнуть и начать повторяться. Перечисление добродетелей, наставления по жизни, нравоучения достойные настоящего последователя учения Святой Елены. Ведь больше ничего нельзя придумать так? Но я не зря закончил семинарию. Каждый раз разговор с людьми был с новыми акцентами. И вроде бы удавалось найти ключ к сердцу каждого, кто пришел в храм за духовным просветлением. Все внимали моему монологу и одобрительно кивали, подтверждая каждое слово. Кто-то даже успевал строить глазки и томно вздыхать, нисколько не смущаясь неподходящей для кокетства обстановки. Видимо не все боялись связываться с Церковью.

Но это сбивало концентрацию только в первые разы. После уже привык и не обращал внимания на безрассудных дурех. И если с еженедельным посланием к народу все прошло вполне хорошо, то затык случился позже с положенными церковными ритуалами. Каждого прихожанина следовало отметить знаком Святой Елены, а именно кругом на лбу освященным маслом. Это обозначало излияние милости богини на верующего. После следовал глоток красного вина из общей чаши, символизирующей пролитую богиней кровь ради искупления грехов человечества. Но глянув на шеренгу ожидающих протяженностью до самых дверей прихода, я едва не выругался. Тут никакого вина не напасешься. А ящик с пожертвованиями не сказать, что сильно полон. Мне уже надоело брать деньги из собственного кармана на жизнедеятельность храма. И как на зло ни ДСС, ни Церковь не стали снабжать командировочными. Вот как работать в таких условиях?

От череды навалившихся проблем гудела голова и складывалось впечатление, что церковная рутина поглощает меня своими липкими пальцами не давая свободно вздохнуть. Но тут взгляд наткнулся на миловидную брюнетку, скромно сидящую в первом ряду. Баронесса Туле, увидев что я смотрю на нее, едва заметно улыбнулась, потупив взор своих карих глаз. Хотелось бы думать, что с ней все движется в нужную сторону. И вроде бы наши отношения начали развиваться в правильном направлении. Вот только уже пару недель дальше прогулок под луной и пустых разговоров ничего иного не происходит. Мы болтали о поэзии, искусстве и философии, а все личные вопросы про семью или политику она вежливо сторонилась. Видимо аристократка видела во мне представителя духовенства и относилась скорее как к другу нежели, чем предмету воздыхания. И может в таком общении нет ничего плохого, но план подразумевает выход на ее родню. Так что я уже был готов плюнуть на свои убеждения и самому залезть под платье к девчонке, чтобы форсировать события, но пока стойко ждал, когда она сама решится на переход на новый уровень. Никакие намеки на нее не действовали и наши встречи фонили столь невостребованной в этом мире романтикой вместо бурного романа перетекающего в знакомство с семьей.

Стойко выдержав маску доброжелательности, глядя на слишком неиспорченную даму, я принялся дальше осенять прихожан благословением. И все шло своим чередом, пока перед глазами не выплыл весьма колоритный персонаж. Высокий, под два метра, молодой парень с широкими плечами нависал сверху с доброжелательной улыбкой. Черные, кудрявые волосы и темный цвет кожи явно говорили о его иноземном происхождении. Он не был смуглым как жители южных провинций граничивших с Эль Фаюмом. Скорее всего его предки вели свой род из мест куда как южнее. Шоколадного оттенка кожа, бугры мышц распирающих ткань рубахи, бычья шея и мясистый нос выделяющийся на круглом лице.

— Святой отец, а можно ли некрещенному получить благодать от богини? — без капли акцента, спросил у меня необычный прихожанин.

— Святая Елена, не делит своих детей и любит их одинаково. — нисколько не подав виду от удивления ответил я, обмакивая палец в миску с маслом. С трудом дотянувшись, мой перст оставил след на лбу здоровяка в виде круга. На секунду показалось, что во взгляде чернокожего парня промелькнуло нечто похожее на уважение или признательность. Это было слишком мимолетным, чтобы успеть разобрать. — Пусть богиня осветит твой путь.

— Спасибо, падре. — верзила кивнул своей здоровенной головой и спокойно повернувшись направился к выходу.

— Интересно… — стараясь не повышать голоса многозначительно протянул я, глядя вслед весьма выделяющемуся на фоне остальных молодому парню…

Полуденное солнце едва добралось до зенита, ярко освещая богатую усадьбу в центре столицы. Утопающий в зелени особняк с ровно подстриженными газонами, величественно возвышался над городскими мостовыми, в компании таких же построенных с размахом жилищ богачей. Район Черного Дуба, получивший свое название от произрастающего в соседнем парке векового дерева, служил местом жительства только самых избранных из жителей Розенбурга. Аристократы самого высокого пошиба ревностно ограждали свои владения от чужих взглядов высокими заборами и кованными решетками, большим количеством охраны и собаками бойцовых пород.

Со звонким стуком шпилек по мраморному полу проплыла молодая девушка. Ее образ мог бы стать вдохновением для многих творцов. Музыкант написал бы балладу о любви, художник запечатлел ее черты на холсте, а ювелир создал бы изящное украшение. Но красота ведь не одинакова. Она обладает многими гранями как и любая другая вещь во вселенной. Внешность молодой госпожи и окружающий ее флер не был завораживающим как при виде ангела, скорее наоборот. Черты жгучей брюнетки пробуждали не высокие, а самые низменные мысли и побуждения. При чем у женщин даже больше, чем у мужчин. Пронзительный взор необычно ярких зеленых глаз манил и поглощал внимание всякого кто осмелился бы посмотреть на высокую, стройную и изящную даму. При виде нее охватывало жгучее желание обладать этой красотой. И дело не только в точеном личике с пухлыми губками или идеальной фигуре. Просто внешность вместе с манерами создавали вокруг брюнетки ауру страсти и притягивали похуже любого магнита. Ей удавалось выделяться даже в мире, где красота для женщины является обязательным атрибутом.