Крест и крыло - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 8

В кабинет я вошла без стука. Хозяин кабинета приподнял голову, кивнул мне – и опять углубился в бумаги, лежащие на столе.

Мечислав выглядел усталым.

Как выглядит усталое совершенство?

Сногсшибательно! И головокружительно.

Почему-то в такие моменты, в простой джинсовой рубашке из синей ткани и таких же синих джинсах, вытертых на коленях, он кажется намного более человечным. Нормальным. Обычным. Пряди черных волосы выбиваются из аккуратно завязанного хвоста и падают на лицо. Под зелеными глазами залегают тени, подчеркивая высокие скулы. На щеках горит лихорадочный румянец. Совсем как отблеск заката на начищенном золотом диске. Алые губы закушены и виден кончик белоснежного клыка.

Так и тянет присесть рядом, погладить вампира по волосам и тихо поинтересоваться:

– Жизнь загрызла?

Ну а раз тянет – надо сделать.

Мечислав шарахнулся от меня так, словно подозревал, что я ему высажу в волосы тарантула средних размеров.

– Юля, ты в порядке?

Я хлопнула ресницами. А потом до меня дошло.

Конечно. Я столько от него шарахалась, что теперь, когда решила сменить гнев на милость, вампир просто… испугался?

Да, я знаю. Герои не боятся. Но кому они нужны в обычной жизни, те герои. Носки – и то себе не постирают. Хотя… представив себе Мечислава, который упоенно стирает носки, я невольно фыркнула. Вампир подозрительно поглядел на меня. М-да. Запугала я беднягу. А я ведь даже не за феминизм.

– Все в порядке, спасибо зарядке.

– К-какой?

– Для телефона марки «Филипс». А ты как? Я же вижу – у тебя уже не круги под глазами, а глаза над кругами.

– Есть такое, – вампир на миг прикрыл глаза ладонями, потер виски, встряхнул головой. Прядь черных волос скользнула по моему лицу, обдавая запахом меда. Его запахом…

– И что случилось?

Голос вроде бы не дрожит. И это хорошо.

– Не знаю. Вроде бы все благополучно. Но… напоминает затишье перед бурей.

Я кивнула.

Что-то подобное ощущала и я. В самой глубине души, там, где живет бюро прогнозов.

– Ты тоже так думаешь.

Мечислав не спрашивал. Он констатировал факт.

– Да. Поэтому я сегодня здесь.

Вампир поднял брови. Кажется, он хотел что-то спросить. Но не успел. Я наклонилась вперед – и наконец-то отпустила себя на свободу. Через мои глаза глядела та самая женщина с портрета Даниэля. Она – или все-таки я легонько коснулась губами его шеи, проскользила языком по гладкой коже до воротника рубашки, вдохнула сводящий с ума аромат и прижалась губами к подключичной артерии.

– Юля?

Голос вампира был неуверенным. Но меня это не смутило. Рука скользнула к пуговицам на рубашке.

Как хорошо! Это всего лишь кнопки. Расстегнутся легче.

Тихо щелкнул металл. Одна кнопка. Вторая.

Вампир перехватил мою руку и сильно сжал запястье.

– Ты понимаешь, что делаешь?

Его лицо было в паре сантиметров от моего. Зеленые глаза смотрели испытующе. Я хотела сказать что-то ядовитое, но… воздуха не хватило. И у меня получилось только опустить ресницы, сдаваясь на милость своего мужчины.

– П-понимаю…

– Ты уверена? Я не позволю с собой играть.

Я опять кивнула головой. Мечислав сдвинул брови. Сильная рука легла мне на затылок, вынуждая смотреть ему в глаза.

– Ты понимаешь, что я теперь тебя не отпущу?

– Д-да…

– Что уже не сможешь уйти? Я давал тебе право выбрать. Но если ты пришла – дороги назад не будет. Я не позволю.

Почему не получается ничего сказать? Почему я могу только слушать – и чуть дыша, глядеть в ярко-зеленые глаза, которые светятся невероятным, почти нечеловеческим светом – вот исчезает зрачок и в глубине дикой зелени начинает разрастаться ярко-красный огонек.

У меня пересыхают губы – и я машинально облизываю их языком. А в следующий миг алый огонь вспыхивает еще сильнее и ярче.

– Ты согласна оставаться рядом со мной на этих условиях?

И внутри меня вдруг тоже вспыхивает огонек гордости. Я пока еще не прошла свой путь развития. Пока еще я не та женщина, что на портрете. Но… я живу, расту, учусь и иду к ней. И с губ срывается упрямое:

– Если тебя устроят мои условия!

– Твои условия?

Мечислав смотрит с изумлением. А я стряхиваю его руку с затылка и дерзко улыбаюсь в ответ.

– Пока ты со мной – ты будешь только моим. А если я узнаю о другой женщине – уйду в тот же миг! Если ты рассчитываешь, что я буду тихо сидеть у твоих ног и ожидать твоего внимания, как высочайшей милости – ты ошибаешься! Лучше я уйду прямо сейчас…

На последних словах мой голос падает до шепота. Но Мечислав молчит. Секунда. Две. Десять…

Я разворачиваюсь к двери. Голова вздернута, плечи расправлены.

Лучше уйти сразу, а не дожидаться, когда тебе объяснят, что ты хорошая девушка, но…

– Юля… если я соглашусь?

Я смотрю прямо на вампира.

– Обещаю быть с тобой, пока… пока не переменится ветер. Не предам и не оставлю в трудную минуту. Отпущу по первому же требованию.

– А просто так?

– Я не прикована к тебе цепью. Моя сила и так в твоем распоряжении. А душу я оставляю за собой.

– И ты уверена, что я соглашусь?

– Нет. Но я должна была так поступить.

Мечислав еще несколько секунд смотрит на меня. А потом чуть опускает ресницы, пряча алые огни…

– Пока мы вместе – у меня не будет ни одной другой женщины.

– И ты отпустишь меня, если я захочу уйти.

Мечислав чуть сдвигает брови. Но потом улыбается.

– Хорошо. Если ты захочешь уйти – я не стану удерживать тебя. Договорились?

– Договорились.

– Тогда – иди ко мне. Ты знаешь, чем скрепляют договор с вампиром?

– Литром крови, – пытаюсь пошутить я. Но натыкаюсь на всепонимающую улыбку. Очень ленивую и очень… чувственную.

– Об этом мы тоже поговорим. А пока – обойдемся поцелуем.

О, черт! Я не думала… не хотела… но ноги сами делают шаг, второй, третий – и я останавливаюсь совсем рядом с Мечиславом, так близко, что между нами сложно просунуть даже лист бумаги.

– Юля…

Вампир наклоняет голову – и прижимается губами к моим губам.

И я теряю всякий контроль над собой. Цепляюсь за его рубашку, обхватываю широкие плечи, отвечаю на поцелуй – и с радостью ощущаю легкую боль от клыков… укололась?

Неважно! Все становится совсем неважно. Важен только этот мужчина. И сейчас он – рядом со мной. Что еще нужно?!

Мечислав перехватывает мои запястья.

– Наконец-то. Моя. Скажи, что ты – моя женщина…

Тихий порочный шепот отдается в каждой клеточке тела. И дурманно кружится голова. И по коже бежит сладкая дрожь озноба. И в комнате раздается тихий стон. Мой? Его? Все-таки мой…

– Скажи мне. Я хочу это слышать…

Я смотрю в невероятно зеленые глаза. И тихо-тихо шепчу. Так, что даже сама не слышу.

– Твоя. Теперь – только твоя…

Алый огонь вспыхивает так ярко, что я слепну. На миг закрываю глаза – и уже не могу открыть их. Потому что к моим губам прижались твердые губы. Накрыли, лишили дыхания, затянули, как в омут, в поцелуй – и я тону в нем. Тону беспомощно и безнадежно. Мечислав крепко прижимает меня к себе – и я понимаю, что мои руки уже никто не держит. Они обрели свою волю и зарылись в гриву густых черных волос, с которых куда-то подевалась дурацкая лента.

И мы уже не можем оторваться друг от друга.

Несколько секунд – или часов – и я оказываюсь на чем-то прохладном и гладком. А Мечислав оставляет меня… почему?!

Я открываю наконец глаза, чтобы возмутиться – и вижу, что мы находимся в какой-то комнатушке. Из мебели здесь только кровать с зеркалом на спинке, тумбочка рядом и телевизор на стене. И все.

Я лежу на кровати, а вампир, стоя рядом со мной, расстегивает рубашку до конца и снимает ее. Мне открывается мускулистая грудь с дорожкой темных волос, сбегающей под вытертые джинсы – и я судорожно втягиваю воздух.

Мечислав на миг останавливается.

– Не передумаешь?

Я слежу за движением его губ. И сердце бьется все чаще, а мышцы внизу живота сводит судорожным спазмом. Почти боль. Почти удовольствие.