Попаданка (не)легкого поведения - Келлер Мария - Страница 35

Как только беловолосый мужчина вновь начал писать, я сделала решительный рывок к двери. Но не успела схватиться за ручку, как на меня из-за зеркала выпрыгнул какой-то монстр.

– Боже мой!..

С визгом ударила рычащую тварь ногой. Голова зверя оторвалась от туловища и отправилась в короткий полет. Сначала в зеркало, затем – прямо на стол Энлиля, перевернув чернильницу и оросив всю комнату темными брызгами.

Кажется, меня сейчас стошнит.

Я что, только что убила эту странную собачку?

Колени подогнулись, почувствовала, что начинаю оседать. Тело без головы продолжало прыгать на полусгнивших лапах. Голова, которую Энлиль взял в руки, все еще рычала и, кажется, пыталась гавкать.

– Я просил сесть, – устало произнес Энлиль, возвращая черепушку на законное место. – Герф в любом случае тебя не выпустит, пока я его не отзову.

Герф?

Посмотрела на собачку, которая определенно не была живой.

Я сваливаю.

Зомби – это уже слишком! А такой хрупкий стражник мне не страшен.

– Катя, – протянул Энлиль лениво. – Остановись. Я не хочу опять отправлять тебя в сон.

А это еще что должно значить?

– Вырубишь меня?

Глаза округлились, зато адреналин в крови прямо взбодрил меня. Я выпрямилась, приготовилась занять боевую стойку. Еще никто и никогда не обещал меня побить так, чтобы я отключилась.

Палач тяжело вздохнул и встал из-за стола. Я же отправила в его лицо свой кулак. Пусть воин из меня никудышный, но драться я умею. Правильно сложенный кулак, правильно поставленная рука, чтобы ничего себе не выбить. А у мужчин есть слабые места, которые делают их весьма ранимыми.

Вот только руку мою Энлиль перехватил, ловко завел мне за спину, и прижал мое тело к своей груди.

Прикосновение к коже отозвалось новой волной томления. Перед глазами все поплыло, голова закружилась.

– Упрямая Снежинка!.. – прошептал палач раздраженно. – Вот в чем проблема – послушаться и сделать так, как тебе сказали?

Что он там несет? Мне кажется, я сейчас сгорю, если сию минуту не развернусь и не поцелую мужчину…

Энлиль был груб. Он небрежно толкнул меня в спину. Я упала на кровать. Ого, а это выглядит вполне многообещающе. Р-р-р-р-р!..

В лицо прилетело одеяло.

Несколько резких движений и меня накрыли полностью. Одеялом!

– Какого черта?! – возмутилась я громко.

Энлиль вернулся за свой стол, вновь взял в руки перо.

– Последствия, – вновь спокойным тоном произнес мужчина. – Лежи. И лучше пока не вставай. Я принесу тебе поесть немного позже.

– Какого черта здесь происходит?! – Ощущая жар собственных бедер, я попробовала приподняться, но строгий взгляд Энлиля предупредил, что этого не стоит делать.

– Мне сложно это объяснить такой, как ты.

– Такой, как я? Это тупой, что ли? – огрызнулась я возмущенно.

Мне хотелось рвать и метать. А потом наброситься на мужчину и затащить его в постель. Чтобы не смел меня закутывать в одеяла, болван самовлюбленный!..

– Не тупой. Хотя не берусь судить, мы слишком мало знакомы… – Кажется, он издевается надо мной. – Ты из другого мира. Я в своем-то вряд ли смогу нормально объяснить произошедшее. А для иномирянки…

– Все-таки постарайся, будь добр, – хищно улыбнулась я.

– Ты знаешь, кто такие инкубы? – поинтересовался Энлиль.

– Ну, так, слышала…

Вроде как демоны. Если в такое верить.

– Слышала… Если кратко – я умею воздействовать на человеческие эмоции. На возбуждение получается лучше всего. Вчера я… стоит признаться, несколько перестарался во время допроса.

Я так и знала!

– Так все-таки ты воспользовался мной?..

Стало как-то горько.

– Да нет! Женщина! Не трогал я тебя. Вернее, трогал. Но только руками, но ничего предосудительного в этом не было. Я не рассчитал силу воздействия, сейчас твоя нервная система сильно расшатана.

Да это и до тебя было, если уж честно.

– В ближайшие дни ты будешь крайне восприимчива к любому внешнему воздействию.

– В смысле?

Энлиль закатил глаза, фыркнул, поправил перчатки на руках. После чего встал и провел по моей шее указательным пальцем.

М-м-м… Божественно! Просто божественно… Прекрасно настолько, что я подставилась под касания, пока не поймала дерзкий палец своим ртом и не начала его страстно посасывать.

– В этом смысле, Снежинка, – устало произнес Энлиль, отдергивая руку. Этот жест я встретила разочарованным стоном. – Снежинка… Только тронь – растаешь.

– Не смешно, – стараясь взять себя в руки, я перебралась в кровать поглубже, подальше от мужчины с его шаловливыми ручонками.

– Я не смеюсь. А пытаюсь помочь. Следующие несколько дней ты будешь крайне бурно реагировать на любые чужие прикосновения. На свои, кстати, тоже. Но тут я тебе не судья. Поэтому ты здесь. Сама понимаешь, нехорошо, если кто-то решит воспользоваться твоим положением. Если, конечно, хочешь, можно сообщить императору Дарриону, что ты в порядке…

– Нет!

Только Дарриона мне не хватало!.. Если я на незнакомца так бросаюсь, могу представить, как развлечется со мной принц.

– Вот и я так подумал… – Энлиль отложил перо, закончив писать, и принялся оттирать стол от чернильных пятен. – Тебе надо отлежаться, причем так, чтобы лишний раз не беспокоили.

– И что… ты не воспользуешься… моим состоянием?

Энлиль хмыкнул.

– Катя. Я инкуб. Могу в любой момент получить любую женщину. Поставить ее на колени и слышать самые горячие признания и пошлые предложения. Так что прости, но неинтересно. О своей чести можешь не переживать, пока находишься здесь. К сожалению, за порядочность других обитателей дворца я ручаться не могу.

– Дворца? Разве мы еще во дворце?

– Да. – Энлиль отправил грязную тряпку в металлический кувшин в углу. – Все обвинения с тебя сняты. Император Даррион к тебе претензий не имеет. После того как восстановишься, ты вернешься на отбор невест.

– Обязательно? – скривилась я.

Час от часу не легче! Я надеялась, что хоть здесь, в темнице, с этим теперь покончено.

– Обязательно. Не знаю, как и о чем вы с Даррионом договаривались, но император явно настроен продолжать эту комедию.

Потому что совершенно не настроен жениться на полном серьезе. А если я выбываю, ему остается выбирать между драконицей и девицей, которая идеально разбирается в ядах.

– И сколько уйдет дней на восстановление? – спросила я, надеясь услышать какую-нибудь серьезную цифру.

– Семь… – Энлиль присел на кровать и стянул одну перчатку. – Не бойся!

Он протянул руку и дотронулся до моего лба.

Я приготовилась вновь вести себя неадекватно, мартовской кошкой бросаясь на единственного мужчину в моем поле зрения. Но этого не произошло. Вместо безудержного возбуждения я испытала облегчение и внутреннее умиротворение.

– Четыре дня я буду продолжать вмешиваться в твой фон, исключительно для того, чтобы успокаивать. Потом три дня будет откат. Ты можешь испытывать сонливость, головокружение. Возможно, тошноту. Но через семь дней все сойдет на нет, и ты вернешься к нормальному состоянию.

– Только успокаивать? – с сомнением переспросила я, глядя на Энлиля совершенно без доверия.

– Только успокаивать. Если не попросишь чего-то такого, особенного… – Он подмигнул. – Мне нравится вкус твоей энергии. Не вижу ничего зазорного, если мы оба поможем друг другу.

– Это как? – возмутилась я искренне. – Такого – это какого?..

Мне кто-то обещал, что вообще ничего не будет.

– Покажу через пару дней, когда немного оклемаешься. Сейчас тебя лучше лишний раз не трогать. Можешь лечь еще поспать. Я запру комнату и схожу тебе за ужином.

– Не хочу спать, – по-детски надула я губы.

– Допустим, для меня это вопрос пары секунд…

Энлиль остановился, перестал натягивать перчатку.

– Не надо. Пожалуйста. Я… хочу есть. И готова лежать. Поверь, приключений мне хватает, так что от отдыха точно не откажусь.

– Отлично!

Энлиль поднялся на ноги.