Мой сводный чёрт (СИ) - Котлярова Екатерина - Страница 24

— Рад, что осознаёшь, — дёрнул плечом, пытаясь сбросить руку с плеча, но отец только сильнее пальцы сжал.

— Рома, послушай, я тоже скучаю, — он отошёл и судорожно потёр лицо ладонями.

Только сейчас обратил внимание на то, что его руки дрожат, а в тёмных волосах появилась седина. Он вскинул на меня глаза, и я физически почувствовал его боль. Такую сильную, что дышать трудно стало.

— Если скучаешь, какого чёрта её притащил? Какого чёрта женишься? — прорычал я, сжимая кулаки. В голосе, как у мальчишки зазвенели слёзы. Стыдно! Но я с*ка с этой болью все пять месяцев живу.

— Света… она помогает мне… С ней я не думаю…

— Да, правильно, зачем думать? Главное свой чл*н засунуть и ребёнка заделать, — взорвался я.

— Насчёт ребёнка, — взгляд отца стал собранным, — не смей оскорблять! Ни его, ни Свету.

— Что? — я даже скривился. — Как я его оскорблял?

— Света всё рассказала. Мой ребёнок не *бл*д*к! Понял, щенок? Пока ты живёшь в моём доме, я не посмею тебе так себя вести.

Я даже задохнулся от изумления. Я полагал, что мать Полины тварь, но даже не догадывался какая!

— Батя! Ты сейчас закапываешь всё!

— Ромка, — отец снова потёр лицо ладонями, — просто прошу тебя быть сдержаннее. Злишься? Ненавидишь? Меня ненавидь. На мне злость срывай. И девчонку перестань терроризировать. И приставать к ней.

— Полину? — уточнил.

— Ты её целовал. Света сказала. Трогал.

— И? — усмехнулся, ожидая продолжения.

— Ром… — отец замялся, взлохматил волосы. — Я видел, как ты смотришь на неё. Мне знаком этот взгляд, — он дёрнул уголком губ в намёке на грустную улыбку. — Ромка, ты не можешь с ней… Нельзя с ней.

— Тут ты тоже за меня решать станешь? — скрестил руки на груди. — С Полиной я сам разберусь.

И с её утверждениями, что я её лапал. Оказалась такой же лживой, как её мамаша? Как и мой отец повёлся на невинный взгляд?

— Дело в том… — отец замолчал, уставился на мигающую гирлянду на дереве. Её с мамой они вешали вместе. Потом на газоне валялись, целуя. Я тогда только глаза закатывал и кривился. Идиот малолетний. Всё бы сейчас отдал, чтобы в тот день вернуться. — Полина твоя сестра.

— Ещё нет, — я усмехнулся. — И не факт, что станет. В любом случае, батя, она будет сводной.

— Нет, Ром. Ты не понял. Она твоя родная сестра.

Я усмехнулся. Потом почувствовал, как резко затошнило. Как под ногами поплыла земля, а перед глазами всё закружилось. Нет, мл*. Не может этого быть. Отец что-то говорил, а я не слышал. Пытался осознать то, что услышал. Принять тот факт, что не имею права больше касаться нежных полных губ.

— Ром, не приближайся к ней. То, что между вами… Это неправильно.

— Не приближаться… — прохрипел.

— Ты пацан взрослый, опытный, а она невинная совсем. Она даже не встречалась ещё. Твой интерес к ней нездоровый, Рома.

Надавил пальцами на закрытые веки. В душе всё пекло адски. И будто назло под закрытыми веками увидел Полину. Глаза огромные зелёные, пухлые розовые губы, вкус которых я попробовал днём. С*ка. Да я возбудился от поглаживаний тонких пальчиков по животу. Как и сейчас, когда вижу аккуратную грудь, просвечивающуюся сквозь ткань майки.

Подорвался с пола. Сжал голову руками. Мудак. Какой же я мудак. Погрязший в своих чувствах к ней. Ставший зависимым. Одержимым. Просто немыслящим своей жизни без неё. Теперь немыслящим. Она мл* жизнь в меня вдохнула. Вернула к жизни. Разбудила после пяти месяцев беспробудного сна, где в вязком тумане я существовал, а не жил. А потом появилась она. Одними зелёными глазами приручила. Даже в мастерскую затащить смогла, где я пропал на пять часов, занявшись таким любимым делом. Выпал из реальности. Только изредка взгляды бросал на болтающую со Снежкой Полину. Улыбающуюся. Счастливую. Раскрепощённую.

— Хочу тебе сказать, Рома, что после потери близкого человека необходимо найти маяк, — дед Рома поставил рядом с байком табурет и сел, вытирая руки о белую тряпку и не смотря на меня. — Когда умерла моя жена, не ушёл следом только по той причине, что Игната и Наташу оставить одних не мог. И вас, мелких хулиганов. Ты нашёл свой маяк, внучек, — пронзительный и мудрый взгляд скользнул на Полину. — Эта девочка оживила тебя. Не смей выпускать её из виду, как бы сильно не качало и каким бы сильным ни был шторм.

— Дед Ром, — я сел на полу, рукавом стирая масло с щеки, — она моя сестра.

— Когда двое так смотрят друг на друга, ничего не имеет значения, Рома, — тихо, но твёрдо ответил мужчина. — Не будь дураком, как мой внук.

Я усмехнулся, прекрасно понимая, что он имеет ввиду. Невольно взгляд перевёл на Игната, заметив, как он снова на Снежане залип. Слепой и трусливый идиот. Разве можно столько времени тупить? Любит ведь Снежку давно.

— Однажды просто найдётся кто-то более решительный. Не сразу, но заставит забыть первую, долгую и болезненную любовь.

— Почему ему не скажете? — поинтересовался тихо, смотря на свою девочку, вокруг которой снова вился Тоха. Белобрысый урод. Чувствую, что скоро начищу ему морду.

Дед Рома только плечом повёл.

— Я рад, что ты вернулся, внучек. Дед скучал.

— И я, — в груди разлилось тепло и любовь к этому мужчине, который всегда меня восхищал.

Мужчина ушёл, а я снова взгляд на Полю перевёл. Поймал взор зелёных, чуть припухших от слёз глаз. Красивая моя. Улыбнулся нежно, тут же увидев робкую улыбку, предназначенную лишь мне. Один Бог знает, как сильно я хотел подорваться с пола, подхватить её на руки и поцеловать. Не так робко и сдержанно, как в её комнате. А жадно, оглаживая языком ровные ряды зубов, прикусывая и посасывая пухлые губы.

Ничего не изменилось. Я, как вор, прокрался ночью в её комнату. Сидел возле кровати и большим пальцем обводил абрис губ. Дышал часто, едва сдерживаясь от того, чтобы сменить палец губами. Языком.

А девчонка вдруг глаза медленно открыла. Улыбнулась нежно, вышибла весь воздух будто ударом из лёгких и тихо, хриплым ото сна голосом, сказала:

— Ромочка мой.

Мл*. Я чуть не сдох. Чуть не взвыл. Особенно в тот миг, когда тонкие пальцы на щёку скользнули и ласково провели. Застыл, боясь даже моргнуть. А Полина снова глаза закрыла, уронила руку на постель и заснула, улыбаясь во сне.

— Что же ты творишь, маленькая? Что ты со мной творишь? — прошептал, поймав её ладонь и лихорадочно целуя тонкие пальчики, вдыхая запах её тела.

Я не знаю, сколько просидел так. Поднялся с пола лишь в тот момент, когда вырубать стало. Остатки здравого смысла орали о том, что нельзя засыпать рядом с девчонкой. Ушёл, напоследок коснувшись губами виска Полины. Я научусь справляться со своими чувствами. Научусь не ревновать… Научусь…

Глава 18

Проснулась со звонком будильника. Потянулась, отключила его. Села на кровати и замерла. Показалось, что в комнате витал запах Ромы. Прикрыла глаза и улыбнулась. он мне сегодня снился.

— Полина, вставай, — дверь в комнату распахнулась и вошла мама.

Я немного испуганно смотрела на родительницу. Вчера, когда я вернулась домой, её дома не оказалось. Я ожидала новых упрёков, но мать раздёрнула шторы и ко мне повернулась.

— Поля, давай, вставай! Умывайся, я тебе одежду уже подготовила. Сейчас заплетаться будем.

Я молча поднялась и пошла в ванную комнату, но мама меня остановила, приобняв.

— Зайчонок, ты прости меня. Я не должна была вчера так с тобой разговаривать. Прости маму, — женщина поцеловала меня в висок. — У меня гормоны, настроение постоянно меняется. Я когда тобой беременная ходила, тоже такой была. Зайчик мой, — родительница убрала волосы с моего лица, — не дуйся. Простишь, маму?

— Мам, давай поговорим об этом вечером. Хорошо? — я слабо улыбнулась, чувствуя обиду и злость на маму. — Я сейчас не настроена на разговоры.

—Поля! — мама тут же переменилась в лице, стала полыхать от ярости.

— Я переживаю перед праздником, мама, — устало выдохнула, прикрыв глаза. — Хоть раз прислушайся ко мне и моим чувствам. Это последнее первое сентября в школе. Я не хочу начинать такой день с ссоры и криков.