Вся мощь Моонзунда (СИ) - Ангелов Августин - Страница 19

Вы же утверждаете, что вам нужны эти новые устройства уже прямо сегодня. И ждать вы намереваетесь не дольше, чем пару недель. Но, поймите, что чудес не бывает. Так быстро ничего изменить нельзя. Начитались вы, похоже, фантастики какого-нибудь Герберта Уэллса или Алексея Толстого. Вот только наша промышленность совсем не фантастическая. И производство любого изделия разворачивается не за один день. Тем более, изготовление сложной электронной аппаратуры.

— И что же мне делать? Ведь скоро придется идти в бой против сильнейших немецких кораблей. И не хотелось бы, чтобы устройства волнового управления подвели в самый ответственный момент. Может быть, вы все-таки посоветуете что-нибудь? Или назовете кого-нибудь, кто сможет помочь? — попросил Лебедев.

Шорин задумался на несколько секунд, потом сказал:

— Могу лишь посоветовать задублировать системы управления на ваших катерах. А для того, чтобы не попадала вода внутрь корпусов устройств управления, используйте резиновые кожухи. Между прочим, чтобы снизить вибрации, можете сделать под аппаратуру резиновые амортизационные прокладки. Даже надувные, например, из камер для автомобилей. Это должно немного помочь демпфировать удары волн на скорости. Что же касается рекомендаций, то есть у меня один очень хороший знакомый. Его зовут Аксель Иванович Берг. И я думаю, что он вам поможет лучше меня, потому что долго служил на флоте. И многие вещи, в том числе и вот эти устройства дистанционного управления катерами, мы начинали делать вместе.

Макс Бауэр тихо выругался и сплюнул. Рудольфа они уже потеряли, а Олаф все еще стонал от своей раны. После кровопотери выглядел он совсем неважно. В аптечке имелся тюбик-шприц с морфином, но Макс не стал колоть его Олафу, опасаясь, что тот заснет прямо на месте и не сможет двигаться дальше. Вместо этого дал ему таблетку немецкого боевого стимулятора первитина, чтобы взбодрить.

Действия проклятого охотника плохо укладывались в шаблон поведения одиночки. По всем прикидкам он должен был пытаться сбежать. Ведь бой против группы все равно приведет его к смерти. А, если бы побежал, то мог бы, наверное, попытаться скрыться. Впрочем, от разведчиков-диверсантов кригсмарине скрыться затруднительно. Даже в густом лесу.

А выпускать живым его нельзя. Тревогу поднимет. Впрочем, когда охотник застрочил по кустам из автомата, отобранного у мертвого Рудольфа, тревожный сигнал был уже подан. Ведь если на одиночные выстрелы охотничьего ружья местные, скорее всего, внимания не обратят, потому что, судя по всему, охотник охотится в этом лесу совсем не первый день. То автоматная очередь внимание привлечет однозначно. Значит, надо поскорее кончать его и уходить.

В распоряжении Макса остались, помимо погибших Фрица и Рудольфа, и раненого Олафа, лишь трое здоровых бойцов, которые, рассредоточившись, осторожно подползали к охотнику по кустам, желая либо застрелить его, либо докинуть гранату в то место, где он затаился. Но, охотник вооружился гораздо лучше, чем раньше. Он оказался не из робких, и на каждый шорох отвечал короткой очередью по кустам. Патронов он не жалел. У покойного Рудольфа имелось пять запасных магазинов, так что этот лесной «партизан» может продержаться долго.

Постреляв несколько раз короткими очередями, лесник затих, затаившись. Макс обратил внимание, что теперь и собака охотника лаяла где-то подальше в чаще. Может, она побежала звать на помощь? А преследовать собаку в кустах нечего даже думать. Собака и на открытой местности имеет больше шансов убежать, чем человек, тем более в лесу. Неужели она кого-то почуяла, раз ринулась куда-то в сторону? Еще не хватало, чтобы на самом деле помощь привела!

Командир диверсионно-разведывательной группы занервничал. Примерно понимая, за каким деревом засел неприятель, он дал знак штабсбоцману Манфреду, чтобы тот попытался зайти справа, а сам попробовал обходить слева. Еще двое страховали их, притаившись за кустами. Бауэр подполз на бросок гранаты, но плотные ветви деревьев и высокие кусты подлеска не гарантировали, что она попадет куда надо. Значит, предстояло подобраться еще ближе. А это уже было опасно. Проклятый лесник залег где-то под толстым деревом и, как назло, не стрелял. Макс напряг слух. Стояла тишина, лишь летний ветерок шуршал кронами, да где-то вдали лаял пес. Словно бы никого и не было впереди. А, может быть, охотник уже перекатился куда-то и отполз по кустам? Куда же тогда кидать гранату?

Пришлось кинуть почти наугад и залечь. Взрыв перекрыл все лесные звуки, осколки гранаты зашуршали над головой, срезая ветки, которые попадали вокруг. Но, никакого стона не последовало. Когда Макс выглянул из-за кустов, подобравшись еще ближе, то увидел под деревом лишь труп Рудольфа, посеченный осколками. А охотника нигде не было. Когда обербоцман добрался до тела Рудольфа автоматная очередь неожиданно ударила откуда-то сбоку. С флангов тут же ответили автоматы бойцов группы, послав целые веера пуль по кустам.

В первый момент Бауэр почувствовал лишь удар в левую ногу, а боль пришла уже следом. Неожиданное попадание пули в него самого обербоцман никак не ожидал. Хорошо еще, что прошла навылет сквозь икроножную мышцу. Но, вся штанина над высоким зашнурованным ботинком быстро пропитывалась кровью. Ему пришлось, спрятавшись за деревом, разрезать брюки на самом себе, затягивать жгут и бинтовать рану, выходное отверстие которой разнесло довольно прилично, вывернув мясо. А еще имелось нехорошее подозрение, что в него случайно попал кто-то из своих. Неблагодарное это дело — бой в лесу. Да и теперь, после ранения в ногу, ходок из него плохой. Хотя рана, в сущности, неопасная, артерия, вроде, не задета, но все равно хромота ему теперь гарантирована. Нормально ходить он уже не сможет до самого выздоровления, если только ковылять, опираясь на палку. В этом командир группы отдавал себе отчет. И он принял решение.

Лесник пока больше не стрелял, где-то спрятавшись. Не стреляли и немцы, тоже затаившись. Снова над лесом повисла тишина, даже собака перестала лаять где-то вдали. Да и ветерок затих. Когда Манфред подполз поближе к командиру, тот сказал шепотом:

— Я ранен в ногу. Потому останусь здесь вместе с Олафом. Он тоже не боец. Мы оба подранки, но вас прикроем. А ты бери остальных и уводи группу отсюда. Разведывательный поход к батареям русских отменяется. Выходите к берегу в точку эвакуации. Там затаитесь. Через сутки за вами должны прислать плавсредства. Это приказ.

Манфреду два раза повторять не пришлось. Штабсбоцман взял у Бауэра планшет с картой и уполз собирать остальных, Ганса и Гельмута. Сам же Макс Бауэр подполз к Олафу. Раненая нога, перетянутая жгутом, немела, но кое-как перемещаться пока удавалось.

— Как ты? Левой рукой стрелять сможешь? — поинтересовался командир.

Олаф кивнул, демонстрируя, что в левой руке у него уже зажат пистолет с глушителем.

Так они и сидели вдвоем под деревом, напряженно вслушиваясь в звуки леса. Охотник не стрелял по-прежнему. Он больше никак не проявлял свое присутствие, окончательно затаившись. И собака, пролаяв последний раз где-то далеко, тоже затихла. А их боевые товарищи в это время уходили от места боя. Макс думал о том, что бесславно завершил свою карьеру. Он отчетливо понимал всю обреченность того положения, в котором они оказались. Даже если настырный русский охотник и ушел, то все равно свою группу они теперь уже вряд ли догонят. В лучшем случае им удастся доковылять до точки эвакуации. А что потом? Станут ли свои возвращаться за ними? Надежда на это разбивалась вдребезги об традиционную немецкую рациональность. Кто же из немцев в здравом уме будет рисковать жизнями многих, чтобы спасти двоих раненых неудачников?

Глава 11

Когда Шорин порекомендовал Лебедеву встретиться с Бергом, Саша сразу и сам вспомнил про этого талантливого человека, доктора технических наук. И как только он мог забыть о таком видном ученом, да еще и специализирующемся именно по морской связи? Перед встречей Александр напряг свою память попаданца, доставшуюся ему от жизни в будущем, и вспомнил все то, что знал и слышал о Акселе Ивановиче и его разработках. А слышал и читал Саша про него не однажды, потому что именно Берг и являлся одним из отцов-основателей советской кибернетики, который снял с нее ярлык лженауки, навешанный людьми некомпетентными и неумными. Берг начинал карьеру со службы на флоте, да и прожил после войны достаточно долго, умерев лишь в 1979-м году, когда ему уже исполнилось 86 лет. Его послевоенная деятельность и запомнилась Александру. Вот только Саша не знал, что Берг имел прямое отношение к созданию систем волнового управления для катеров.