Миллионер и я (СИ) - Тигиева Ирина - Страница 18

В этом и заключался коварный план Константинидиса: заставить и «любимую» невесту, и «дорогих» гостей испытать на себе, каково это — быть обманутыми и прилюдно униженными. То, что он сразу же не отменил свадьбу, вселило надежду всем участникам, что горячая любовь к избраннице оказалась сильнее нанесённой ею обиды. И, пока горе-жених донимал меня цветами, Эвелина засыпала его сообщениями, открытками и плюшевыми мишками, умоляя о прощении. И, как только я согласилась на роль в запланированном представлении, хитрый миллиардер сделал вид, что идёт на примирение, прощает шалопутную избранницу и вообще жить без неё не может. Всё продолжилось, будто никакой размолвки между брачующимися и не было. Ещё этим утром мисс С-совершенство поднялась с постели с мыслью, что сегодня станет миссис Константинидис, женой наследника миллиардов и вообще крутой мортисой. И вдруг — такая оплеуха: мортисой станет вовсе не она, а какая-то... чьего имени она даже не знает!

— Ты... с-совсем с-спятил?! — Эвелина подхватила юбки, будто собиралась замахать ими миллиардера до смерти. — Как ты смеешь! Дядя!

Гости заволновались, а на визгливый вопль невесты отозвался тип, от вида которого меня слегка передёрнуло. Холёное лицо, неприятные тёмные глазки, ещё не очень старый, но уже вовсю молодящийся. И скользкий, как ползучий гад.

— Ты не в себе, Кир? — строго обратился он к жениху.

— Сын! — к алтарю подскочил и Константинидис-старший. — Мы же обо всём договорились!

— Ну и цирк, правда? — шепнул мне мне на ухо Алекс. — А я ещё раздумывал, лететь на эту свадьбу или нет! У Кира вкус в выборе девушек всегда был... сомнительным. Но, наверное, дело в том, что других в его окружении просто не было. А теперь он встретил тебя и... смог же разглядеть и оценить! Хотя не разглядеть тебя трудно, — он погладил меня по руке, обвившейся вокруг его локтя.

Я ответила блуждающей улыбкой. Скорее бы уже перейти к церемонии... От волнения я не могла есть утром, зато теперь голод начинал мучить по-настоящему.

Между тем трагикомедия возле алтаря набирала обороты. Константинидис-старший, не стесняясь, кричал на Константинидиса-младшего, дядя С-совершенства — на них обоих, а они, на мгновение отвлекаясь друг от друга — на него. Сквозь гул эмоциональных мужских голосов пробивалось повизгивание Эвелины и попискивание матери Константинидиса-младшего. А фоном для всего действа был возрастающий ропот гостей. Пожалуй, только мы с Алексом стояли молча — не считая моего оглодавшего желудка, тоже жалобно подавшего голос во всеобщей потасовке.

— Голодная? — ласково притиснул меня к себе Алекс.

— Упражняюсь в чревовещании, — чуть отодвинулась я.

Алекс явно собирался сказать что-то ещё, но тут всех перекрыл зычный голос священника, с возрастающим негодованием наблюдавшего за всей творящейся перед ним «бесовщиной».

— Нееее позвооолююю! Превращать Божий дом в балаган! — нараспев гаркнул он и свирепо глянул на Константинидиса-младшего. — Или немедленно венчаешься, раб Божий — невесту можешь поменять, или покидаешь Божий храм и больше в него не возвращаешься. По крайней мере в ближайшее время — клиру нужно от вас отдохнуть, — он посмотрел на притихших служек, только что не втянувших головы в плечи.

— Прости, батюшка, конечно, — послушно закивал Константинидис и деловито повернулся к цеплявшейся за дядю Эвелине. — Вы оба можете занять места среди гостей или охрана вас выведет.

— Охрана?! — оскорбился дядя невесты. — Такого унижения я тебе не забуду! Наша сделка отменяется, Петрос! — яростный взгляд на Константинидиса-старшего. — Идём, Эвита.

— Как, дядя... — визгливо начала та.

Но дядя был сама решительность. Подхватил С-совершенство вместе со всеми её юбками и направился прямо на нас — к выходу.

— Кажется, сейчас они нас сметут, лучше посторонимся, — Алекс попытался меня сдвинуть, но я качнула головой.

— Нет. Невеста не сторонится. Её обходят.

Он посмотрел на меня даже не с восхищением — с уважением и, став рядом, слегка приосанился.

— Тут уж не поспоришь, красавица. Встретим их лицом к лицу — только меня держись.

Мне очень хотелось закатить глаза, но сделать это всё равно бы не успела. Эвелина понеслась на меня, как разъярённая фурия.

— Это из-за тебя, шлюха!

А потом всё произошло очень быстро. Гости со стороны невесты, демонстративно направившиеся вслед за несостоящейся кирией Константинидис, хором охнули на разные голоса. Дядя красотки не особо убедительно крикнул:

— Эвита, нет!

Я крепче стиснула букет белоснежных лилий и орхидей, который держала в руках, намереваясь отхлестать им «Эвиту», как козу. Алекс выпустил мою руку и сжал кулаки — неужели собирался её нокаутировать? Но ни мне, ни ему делать ничего не пришлось. Из полумрака за нашими спинами выступили два мóлодца в чёрных костюмах — уметь надо так прятаться! И, едва озверевшая Эвелина подскочила ко мне, колыхая гигантским бюстом, мóлодцы ловко подхватили её под руки, так и не дав меня коснуться, а мне — отхлестать её букетом.

— Молодец, Кир, обо всём подумал! — шёпотом восхитился Алекс, подставляя мне локоть. — Идём, он ждёт. А эти пусть расступаются!

И мы поплыли вперёд — под истеричные вопли выволакиваемой из храма Эвелины и под негодующе-испепеляющими взглядами «группы поддержки» несостоявшейся невесты. Алекс — неторопливо чеканя шаг, походкой вернувшегося с победой полководца, рядом с которым вышагивает по меньшей мере королева. Я — прихрамывая и цепляясь за его локоть. Когда мы достигли алтаря, от лица моего почти благоверного буквально исходило сияние. Взяв мою руку, торжественно переданную Алексом, он дружески кивнул приятелю и перевёл восхищённый взгляд на меня.

— Клио… выглядишь...

— Начинаем! — прервал волшебство момента священник и, уже не отвлекаясь ни на что, затянул какой-то псалом.

Песнопения, молитвы, снова песнопения... и мой время от времени очень некстати «включающийся» желудок. Я невольно покосилась на столик, на котором стоял поднос с графином вина и бокалом, на лежавшее рядом с подносом Евангелие, а на нём — увитые жемчугом венки и обручальные кольца... и вздохнула. Как же ещё долго... Церковь в Греции — государственный орган, священнослужители — государственные служащие, а венчание — одновременно и официальная регистрация брака. Само таинство состоит из двух частей: обручения и соединения. В первой части брачующихся окольцовывают, во второй — венчают, надевая им на головы венки. Когда почувствовала на пальце холод металла, я была уже почти в коме от одурманивающего запаха ладана, пережитого волнения и голода, и невольно вздрогнув, чуть не отдёрнула руку. Хотя, может, стоило бы? Согласившись на эту процедуру, не представляла, насколько всё будет торжественно-тягомотным. Быстрый взгляд на почти супруга — ему, судя по выражению лица, процесс чуть ли не доставляет удовольствие. Хорошо притворяется! Или, может, настолько набожен? Я тоже верующая, но вытерпеть полноценное таинство венчания на голодный желудок... Время читать «Отче наш» — хорошо, что можно на родном языке. Я пробормотала знакомые с детства слова и послушно вытянула шею, когда батюшка поднёс к губам бокал с вином. Вообще я не особо чувствительна к алкоголю, но после троекратного прикладывания к священному напитку, почувствовала, как легчает в голове, а на губы наползает абсолютно дурацкая улыбка. Да и почему бы не улыбаться? Я стою у алтаря с почти не знакомым типом, на мне — дорогущее платье, ещё более дорогие украшения и обручальное кольцо. А ещё громко поскуливает желудок и начинает сильно ныть лодыжка. В общем, поводов для веселья — хоть отбавляй!

— Имеешь ли ты, раб Божий Кир, произволение благое и непринуждённое, и крепкую мысль, взять себе жену сию, рабу Божию Киру, её же здесь пред тобою видишь? — пробился сквозь дымку лёгкого алкогольного опьянения голос священника.

А за ним вместо лаконичного «Да!» недоверчивый шёпот моего жениха:

— Как он сказал, тебя зовут? Кира?! Это — действительно твоё настоящее имя?!