Княжич Соколов (СИ) - Саваровский Роман - Страница 18

Дыхание, сердцебиение, запахи, звук колышущихся на ветру волос и частей одежды... да то же сопротивление воздуха, создаваемое телом... нет, это не я не заметил, это он смог все это скрыть?

Интересно.

Я даже не смог заметить аномалию в циркуляции потоков воздушных частиц... или он и ее отсутствие смог имитировать? Странное ощущение дежавю накрыло сознание, но определить его источник сходу не удалось.

— Не более занятный, чем ты, — отозвался я, когда незнакомец вышел на тусклый свет единственной лампочки.

Им оказался молодой парнишка среднего роста в черной толстовке, широких свободных штанах и разноцветных кроссовках.

Пацан с детскими чертами лица окинул меня оценивающим взглядом и только в глубине его черных как сама смерть глаз я почувствовал силу, из-за которой все мое тело непроизвольно напряглось.

— Как ты смог меня заметить? — удивленно спросил парнишка, слегка покачиваясь от скуки.

— Природная наблюдательность, — сказал я, успокоив нездоровую реакцию физического тела, которая ошибочно интерпретирует мое удивление как страх и сковывает движения.

Подметил для себя этот нюанс человеческой психики, который нужно будет отработать и преодолеть. Не хотелось бы словить от тела подарок в виде ступора посреди боя.

— Твой дар в наблюдательности, получается? — беззаботно спросил парнишка и одним ловким движением запрыгнул на бортик балкона.

— Можно и так сказать, — ответил я.

— Ясно, — буркнул парень, после чего бесстрашно развернулся ко мне спиной и словно канатоходец поковылял дальше по балкону.

Нисходящие потоки сквозного ветра проходили сквозь него словно его тут и не было.

Пустота. Ноль информации от каждого органа чувств.

Не справившись с любопытством, я активировал «Око» и тогда парнишка обернулся на полушаге и поднял на меня заинтересованный взгляд.

— Так, получается, это был ты! — от чего-то обрадовался парень и двумя прыжками вновь оказался рядом.

— О чем ты?

— Об этом, — вскинул голову парнишка и пальцем указал ровно в ту точку неба, где витал мой сокол, точнее маленький, размером с горошину, прозрачный глаз.

— Ты его видишь? — даже восхитился я.

Как-то незаметно для самого себя ощущение глубочайшего удивления сменилось уважением, а ложный страх любопытством.

Никому до этого момента не удавалось определить мое наблюдение. Даже моему отцу. Кто же этот самородок?

— Не совсем, — честно ответил парнишка, — скорее чувствую, что на меня смотрят.

— Интересно, — протянул я и перевел взор «Ока» в сторону Сомова, который на этот раз отрабатывал дистанционные ледяные атаки на каком-то щуплом бедолаге, — а теперь чувствуешь взор?

— Не-а, — пожал плечами парнишка, — занятный у тебя дар, давай дружить?

— Дружить? — усмехнулся я.

— Ну да, а что? — впервые вытащил руку из карманов парень и протянул мне, — я Алекс.

— Артем, — ответил я на рукопожатие.

— Знаю, — улыбнулся парнишка, — который Соколов. Из телевизора. Везет тебе, столько внимания.

— Вообще-то я больше люблю тишину, — признался я, продолжая изучать глазами аномального подростка, — в ее поисках и пришел на этот балкон.

— А тут оказался я, — грустно улыбнулся парнишка, — помешал, получается. Извини.

— Ничего, — махнул я, — с тобой стало даже веселее.

— То есть друзья? — с искренней детской надеждой в голосе спросил парень.

— Поверь, тебе не нужен такой друг, Алекс... — замялся я на секунду, — из какого ты говоришь рода?

— Не из какого, — развел руками парнишка, — сирота.

— Но фамилия то у тебя есть? — не поверил я.

— Не-а, — вздохнул парень, — просто Алекс.

Просто Алекс. Простолюдин сирота, слоняется один поздним вечером на одной из самых охраняемых территорий Российской Империи.

— Ты ведь не ученик лицея, верно? — почувствовав неладное в лоб спросил я.

— Не-а, — с небольшой грустью в голосе ответил Алекс, — я просто здесь живу. Ты первый кто за последний год смог меня увидеть.

Только после этих слов я осознал весь масштаб дара этого паренька и почему он мне показался настолько пугающе знакомым.

Улыбка сама расплылась по моему лицу.

Кто знал, что мой коматозный Мин окажется далеко не единственным Эфириалом на этой странной планетке.

Глава 9

Глубокая ночь уже вовсю вступила в свои права, когда я оказался перед крыльцом неприметного на первый взгляд здания из красного камня.

По периметру было подозрительно тихо, а сам вход не просто не охранялся, а оказался настежь открыт.

Простая деревянная дверь поскрипывала на ветру и билась медной ручкой о колонну с императорскими гербами.

Ни дружинников, ни защитной магии, ни датчиков движения, ничего.

Может, я и погорячился, когда решил, что царский лицей хорошо охраняется. Только один дружинник пытался помешать мне попасть в соседний с приемной комиссией блок и найти там изолятор временного содержания.

Да и сбить его со следа оказалось чересчур просто. Бедолага наверняка до сих пор прочесывает тренировочный блок и рвет на себе волосы.

Покосившись на хлипенькие решетки на окнах, которые и ребенка не удержат, я скользнул внутрь.

Пост охраны пустовал. Сканирующие арки были выключены, а многочисленные датчики и камеры обесточены.

Пожав плечами, я перепрыгнул турникет, распахнул незапертую толстую металлическую дверь и насвистывая въевшуюся в голову мелодию спустился вниз по круговой лестнице.

Толстые коричневые стены сохранили остаточный магический след, намекая на то, что какие-то меры безопасности в этом местечке все-таки имелись.

— Мне слишком тесно взаперти... — пропел я, проходя мимо первой из пяти клеток в широком темном коридоре.

— И я мечтаю об одном... — размеренным шагом прошел я мимо второй.

— Скорей свободу... — замер я на полуслове, наконец, увидев искомую дорогую сердцу телохранительницу и выдохнул, — обрести.

Анна Руслановна Зверева сидела на твердой узкой кровати, подогнув колени и мечтательно смотрела в крохотное прямоугольное окошко. Ее растрепанные светлые локоны водопадом ниспадали на грудь, а янтарные глаза искрились в тусклом лунном свете.

— Ты и так свободен, — тяжело вздохнула девушка, не поворачивая головы.

— Как и ты, — подметил я, показательно поскрипев распахнутой решеткой.

Зверева не кричала, не материлась, не клялась убить, не сверлила меня осуждающим взглядом и даже не злилась. Просто продолжала умиротворенно смотреть в окно.

— Чего ты хочешь, Артем? — сказала девушка чуть обиженным голосом, — весь день тебя не трогала.

— Артем? — нахмурился я и приложил ладонь ко лбу девушки, температуры нет, как и атаки за нарушение личного пространства.

Зверева и за меньшее ломала руки Омским дворянам, а сейчас даже не шелохнулась.

— Это уже совсем странно, — убирая ладонь от холодного лба протянул я, — кто ты и что сделала с Анной Зверевой?

— Странно? — искренне посмеялась девушка и поджала босые ноги под себя, — вот как это выглядит со стороны... просто здесь впервые за долгое время я почувствовала себя так легко... так спокойно, понимаешь?

С этими словами Анна перевела взгляд своих янтарных глаз на меня и в них было столько умиротворения, что в нем можно было утонуть.

Меня аж передернуло от столь кардинальных перемен.

— Рассказала бы раньше, что тебя успокаивает тюремная романтика и игры с запиранием, — покачал я головой, — построить для тебя личную тюрьму дело пары дней, а нервов бы друг другу сэкономили на сто лет вперед.

— Тюрьма тут не причем, — завела непослушный локон за ухо Зверева и в ее глазах лишь тенью мелькнуло знакомое безумство, — мне стало легко... вернее было так легко, когда я думала, что ты мертв.

— А, — понимающе кивнул я и устало потер переносицу, — впервые за пять лет поговорить по душам ты решила именно здесь? Серьезно?

— Почему нет? — повела плечами Зверева и сделав оборот на кровати, развернулась ко мне лицом, — ты и сам заметил, что за этим местом не следят. Никто не подслушает и не войдет сюда до самого утра.