Варяжское море. Часть II. Ярл (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич - Страница 49

— Да-а-а!

— Верно говоришь!!!

— Да кто там кричит, затките его!!!

Видя, что вновь высадившихся сородичей, кто не слышал и половины «пламенной» речи, последние его слова не цепляют, а скорее наоборот, раздражают, небывало напряженный Кааро закричал и вовсе неистово, вложив в последние слова всю свою ярость, все воодушевление, все душевные силы!

— Не допустим этого! Не допустим разорения родной земли!!! Ударим по свеям — и победим, возьмем верх! И тогда весь Уппланд — в наших руках!!! Вся добыча — наша!!!

Закончив кричать, молодой воин развернулся спиной к более зрелым соратникам, и жестом руки приказал ватаге следовать за собой. А уже на бегу он во всю мощь легких выкрикнул боевой клич «восточных викингов»:

— Хуурррраааа!

Тут же его поддержала ватага и прочий молодняк, не меньше прочих воодушевленных вожаком — для них уже однозначно точно вожаком! — и устремившихся вслед за бегущим на пределе душевных и физических сил Кааро:

— Ху-у-у-р-р-р-р-а-а-а-а!!!

А спустя всего несколько секунд за спиной молодых воинов раздалось гораздо более могучее и яростное:

— ХУ-У-У-Р-Р-Р-Р-А-А-А-А!!!

Викинги с Курессааре сделали свой выбор… По крайней мере те, кто услышал пока еще неизвестного им юнца. Остальные же просто побежали вслед за сородичами, увлеченные общим порывом! А растерянные вожди, понимая не больше собственных воев, последовали за ними следом…

Хальстен.

Сын конунга бросил резерв в бой с заметным опозданием — к тому моменту, когда хускарлы и его собственный хирд добежал до врага, исландцы и поднажавшие на свеев новгородцы сумели обратить вспять едва ли не все войско ярлов! Не ладно было и на правом крыле, где вроде бы многочисленные дружины намертво уткнулись в крепкий строй противника, ощетинившийся копьями…Они попытались было их обойти — но были встречены отборными воителями с двуручными датскими секирами, а также взявшимися за топоры или «саксы» лучниками, и вновь увязли…

Но появление самого Хальстена и его воев остановило бегство свеев — воодушевленные прибытием вождя, все бегущие вскоре вернулись на поле боя, и с новыми силами накинулись на врага!

Накал сечи вырос до предела! Самый центр противника держали несколько десятков исландцев. Эти закованные в броню с ног до головы воины остановили напор викингов, подобно каменному волнорезу, рассекающему могучие морские волны! Их точные, синхронные уколы пик, мерные удары секир, порой разрубающие людей до пояса, казались ярлу будто и не человеческими… Будто противостоящие его хирдманам воины были заговорены! Или же эйнхерии самого Одина, пирующие в чертогах Вальхаллы, сегодня вдруг прервали свое торжество и спустились на землю, чтобы сразиться со смертными и показать свою удаль! Но нет же, Хальстен сам видел, как редко, но все же падают лучшие из лучших воителей Исландии, когда удачливый укол копья, точно брошенная сулица или ловкий удар секиры находит свою цель… Тогда из стройных рядов хирдманов Хельги валился на землю несчастный, заливая ее горячей кровью — так же, как и прочие земные воины…

Но все же именно их «волнорез» помогал устоять вымотавшимся, понесшим значительные потери, но все еще стоящим на ногах новгородцам. Сыну Стенкиля особенно запомнилось, как клин из десяти хорошо вооруженных и защищенных крепкой броней воинов вступил в бой, ведомый мужем с клинком из небесной стали! Они преградили путь хускарлам, когда те уже прорубились сквозь ряды русов, зовущих себя «медведями» — и пока все еще сдерживали их натиск, несмотря на многочисленность атаковавших их свеев.

Слева на густую массу хирдманов, уже недостижимую для огня «пороков» (сам Хальстен сегодня впервые увидел их применение!) напали «восточные викинги». Вои из числа тех, кто подчинился Самсону и принял его, как ярла… Впрочем, даже несмотря на то, что новый вождь сам повел мужей Эйсюсла в сечу, атака вышла слабой. Лишь десятка четыре секироносцев сумели углубиться в толпу скандинавов, следом за ярлом и самой Хельги! Но воины личной дружины Хальстена сумели отбросить их соратников, и даже на какое-то время окружили вражеского вождя и горстку уцелевших рубак!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Однако последний не зря стяжал славу одного из лучших бойцов Варяжского моря — если не самого лучшего: их дорогу с исландской воительницей усеяли трупы павших от «небесного» копья и «небесного» меча. Отрубленные головы и руки, расколотые пополам щиты — вот что ждало их жертв…Иные же пали и вовсе разваленными до пояса! Прорубив широкую просеку среди подавшихся под напором неистовых вождей свеев, свирепые воители вырвались из кольца, выведя за собой уцелевших секироносцев.

Хальстен был ошеломлен увиденным — если не сказать сильнее. В какой-то мере он даже восхитился упорством сражающегося с его людьми врага, держащего напор превосходящих их числом викингов. Не говоря уже о Самсоне и его спутницы — последние вселили суеверный ужас в сердце вождя! Впрочем, сын Стенкиля старался не поддаваться страху — и потом, он уже видел, как стремительно бежит от пляжа, где стоят корабли налетчиков, огромная толпа «восточных викингов»! И с нетерпением ждал, когда же она обрушиться с тыла на русов и варягов — ведь тогда уже не устоит ни исландский хирд, не спасется и неистовый ярл с женой! Всех их ждет смерть!!!

Этот миг был уже близок… Правда, новоприбывшие по какой-то причине не тронули суда врага. Впрочем, Хальстен не сильно переживал на этот счет — ведь так даже лучше! Он краем уха слышал, что у Самсона есть какие-то особые, мощные корабли — и если они достанутся ему в качестве добычи, то вполне возможно, им с отцом удастся утереть нос Харальду Хардрада, конунгу урман! А то слухи о его новом, построенном зимой огромном драккаре «Великий Дракон» ходят уже по всем северным землям…

Но спустя всего несколько секунд легкая ухмылка слетела с губ ярла, сменившись на его лице выражением безмерного изумления и зарождающегося страха! Ведь Хальстен увидел, что добежав до правого крыла битвы, там, где свеи по-прежнему пытались обойти варягов и прорваться сквозь их стройные ряды, «восточные викинги» вдруг ударили в тыл его хирдманов!

А после над полем раздался боевой клич воинов Эйсюсла, заставивший сына конунга сделать первый, нетвердый шаг назад…

— ХУ-У-У-Р-Р-Р-Р-А-А-А-А!!!

Ярл Самсон.

С трудом, шипя от боли, я опустил раненую руку с все еще зажатым в ней окровавленным клинком, и шумно выдохнул — после почувствовал, как все тело бьет крупная дрожь. Небывалая битва! В такой яростной сечи мне еще не доводилось сражаться за все время пребывания здесь, в «Варяжском море»…

Скинув с головы побитый чужими ударами шлем — сейчас он показался вдруг нестерпимо тяжелым! — я посмотрел вслед убегающим свеям. А потом внезапно завопил, два волю чувствам — и наслаждаясь победой, добытой в столь упорной схватке:

— А-а-а-а-а-а!!!

Практически мгновенно мой «победный» вопль подхватили окружающие:

— А-А-А-А-А-А!!!

Откричавшись, со счастливой улыбкой я по привычке обернулся к Хельги — но она уже скинула шлем, и я вновь осознал, что рядом со мной сражалась не любимая, а практически незнакомый «непись»… Впрочем, сражалась она стоит признать, славно. Потому я кивнул ей в знак признательности, после чего с трудом произнес:

— Давай.

Исландская принцесса ответила на мой кивок, склонив голову и улыбнувшись краешком губ — после чего яростно, оглушительно закричала:

— Конунг Самсон! Конунг Самсон! Конунг Самсон!!!

Буквально секундой спустя ей стали вторить исландцы, стоящие неподалеку, за ними ушкуйники, дружно выкрикивающие «Князь! Князь!». И наконец, окружающие нас эсты стали громогласно повторять «Конунг, Конунг, Конунг!!!», причем с каким-то небывалым воодушевлением… Я зажмурился, наслаждаясь их кличем, словно музыкой — а после настороженно замер, осознав вдруг, что ничего не происходит.