Романов. Том 12 (СИ) - Кощеев Владимир - Страница 18

— Монарх должен иметь дар, чтобы в случае серьезной опасности для страны дать отпор врагу, — кивнул я.

— Именно, — подтвердил отец. — Возможно, если вы с Викторией найдете более быстрый способ поправить здоровье и омолодить нашего государя, он действительно подумает над этим. Однако пока что — все уговоры просто бесполезны.

Мы немного помолчали, каждый думая о своем. Не знаю, о чем размышлял князь Казанский, а я смирялся с тем, что Михаил II никогда не согласится принять наномашины. Не тот у него характер, чтобы подвергнуть страну гипотетической опасности в момент, когда вся Европа пылает, а Германский рейх спит и видит, как бы отомстить за унижение, нанесенное ультиматумом царя.

Да, Игорь Михайлович тоже Милославский, и тоже крайне силен. Однако он еще не готов принять на себя бремя правления страной. А значит, и мощи высшего ранга ему пока что не видать.

Не просто так титул верховного аристократа отличается от всех остальных. Его род получает ту же силу, но — в урезанном виде. Только монарх обладает полной мощью правителя. И передать право ей пользоваться можно только двумя путями — смертью текущего правителя или отречением в пользу наследника.

Ни на первое, ни на второе Михаил II не пойдет. Да я и сам бы трижды подумал, прежде чем вообще всерьез рассматривать такую возможность омолодиться. Слишком велика может оказаться цена лечения.

— Но Мишины все равно хорошее приобретение, — вернулся к началу разговора отец. — Не уверен, что сам Валентин Кириллович одобрит такой шаг со стороны сына. Однако княжич имел разрешение действовать любыми путями, лишь бы добиться договора с тобой. Так что внутренние проблемы Мишиных тебя не коснутся.

Я кивнул, так как придерживался того же мнения.

Егор Валентинович действительно был отправлен ко мне с таким приказом главы рода. И выполнил его, а победителей не судят. Для меня главное, что договор о намерениях заключен, и теперь если князь Владимирский решит его разорвать, ему придется выплачивать весьма неприятную неустойку.

Внести ее княжич долго не соглашался. Однако я был непреклонен — вылеченный от рака князь мог передумать, ведь оказанная услуга мало чего стоит. А выплата в случае разрыва послужит притормаживающим фактором.

Возможно, я плохо думаю о князе Мишине, но он из рода, который конкурирует с Демидовыми. А Демидовы моя родня, и значит, с Романовыми вести дела оздоровившийся Валентин Кириллович может не пожелать. Теперь отказаться будет сложнее.

— Самойловых уже осаждают, — сообщил отец, меняя тему. — Государь крайне обеспокоен, что наследник столь вольно обращается с боярышней, которую еще даже не проверили на благонадежность опричники.

Я лишь рукой махнул.

— Екатерина Юрьевна учится в ЦГУ, так что одно это автоматически доказывает, что никаких грехов за ней нет, — поделился мнением я. — К тому же «Оракул» постоянно следит за всем Русским царством. Как много заговорщиков осталось в стране с тех пор, как я провел свою чистку?

Князь Казанский покачал головой в ответ.

— Не знаю, Дмитрий, — задумчиво произнес он, глядя в окно. — Соколов умудрился целую международную сеть создать. Ты же видел отчеты ЦСБ? Мне, как члену тайного совета, дали ознакомиться. Михаил Викторович, земля ему пухом, оплел своими интригами половину Старого Света. На него работали сотни людей на самых разных политических уровнях, естественно, даже не представляя, кто сидит в центре этой паутины. И твой «Оракул» их не заподозрил ни в чем предосудительном, пока агентам не пришло время активизироваться.

Я пожал плечами.

С того дня, как я предоставил опричникам «Оракула», они уже давно могли обеспечить его такими мощностями, которые мне и не снились. И тогда Михаил II действительно мог бы контролировать весь мир. Что скрывать, мне бы не пришлось самому покупать землю и закупать оборудование, чтобы открыть дополнительные центры на разных концах Русского царства.

Но государь не сделал этого, и в том моей вины нет. Инструмент я предоставил, но его мало положить на полку, им еще и работать нужно.

— Вижу, что тебя это печалит, сын, — князь Романов положил ладонь мне на плечо и заглянул в лицо. — Ты не думай, Дима, все и так знают, что ты сделал все, что мог. И результаты твоих действий впечатляют. Как распорядиться твоими подарками — не твоя головная боль.

— Я не переживаю по этому поводу, — ответил я с улыбкой. — У государя есть и другие заботы, он не может успевать везде. А проявлять инициативу в столь морально сложных делах — чревато для подчиненных. Боятся руки запачкать, вот и осторожничают. Опять же, никто ведь так и не разобрался, как работает «Оракул», а потому первое время ему и доверяли с оглядкой. Мало ли какую бомбу замедленного действия в него Романов запихнул?

Отец покачал головой, глядя на меня с гордостью.

— Порой я забываю, сколько тебе на самом деле лет, Дмитрий, — произнес он. — Но рад, что ты все и сам понимаешь. Что ж, спасибо за гостеприимство, но мне пора возвращаться домой.

Я поднялся, чтобы проводить его, но князь Казанский лишь рукой махнул.

— Да найду я дорогу, не переживай, — усмехнулся он. — Все-таки столько лет этот особняк моим был, выучил уже каждую паркетину здесь.

Я не стал напоминать, что после того, как дом перешел ко мне, я провел капитальный ремонт. Князь Казанский помахал мне с крыльца, после чего сел в свой внедорожник, и его кортеж выехал за ворота. В соседний дом.

А я стал готовиться к встрече с боярином Иващенко. Для наследника Невских свидетелем побыл, теперь вот поприсутствую на предложении руки и сердца Ростислава Владимировича.

Тенденция, конечно, складывается. Как бы мне из толкающего прогресс князя окончательно в свахи не переквалифицироваться. Однако своим людям нужно помогать. Да и нет у меня сейчас настолько срочных дел, чтобы срываться в Красноярск или на Урал.

Мне еще в субботу принимать отчеты по лабораториям и их работе по спутниковой системе. И, разумеется, все они стекутся в столицу, где и состоится обсуждение результатов и дальнейших шагов.

А пока — костюм, знак княжества Красноярского на перстне, вежливая улыбка своему отражению — и в «Монстра». Иващенко уже наверняка себе места от волнения не находит.

Глава 10

Ростислав Владимирович забрался ко мне на сидение, и я дал Витале знак, что можно трогаться. Машина Иващенко, которой управлял отставной офицер ракетных войск, пристроилась за автомобилями Романовых.

— Знаете, что меня беспокоит, Дмитрий Алексеевич? — без перехода и долгих вступлений тут же спросил мой биологический брат.

Я кивнул в ответ.

— Для того чтобы убить Соколова, — продолжил мысль Ростислав Владимирович, — великий князь должен был взломать свои блокираторы. Никаких других шансов сделать тот последний выстрел у Петра Глебовича не имелось. Михаил Викторович пристрелил бы его, если бы Апраксин не нарушил правила.

Я помолчал несколько секунд, обдумывая его слова.

Конечно, весь бой ЦСБ разобрала по мгновениям — запись велась с нескольких ракурсов. В Кремле хватает самого разного анализирующего оборудования, чтобы улавливать малейшие телодвижения.

И вывод, к которому Иващенко пришел без всяких технических средств, обладая только знаниями работы блокираторов, говорил о том, что не только Ростислав Владимирович это поймет. Возможно, не сейчас, но в скором времени кто-нибудь обязательно заявит, что в поединке чести победитель этой самой чести и не проявил.

— Не могу сказать, что я этому рад, — произнес я после паузы. — Однако государь прервал поединок, озвучил победителя. Дороги назад быть не может, тем более что Михаила Викторовича никак не воскресишь.

По крайней мере, пока этого не позволят технологии. В моем родном мире, перед самым переходом в стаз сингуляров, у нас уже были наработки по созданию технической возможности открыть эру ретроказуальности.

Если говорить простыми словами, не вдаваясь в детали, то это возможность вернуться в прошлое и, например, забрать умирающего человека за миг до его кончины. Привести его в будущее, где с подобными ранами умеют справляться хотя бы посредством наномашин. И это не будет клон, цифровая копия, а настоящий человек из прошлого, который шагнул через десятилетия или века.