Пьесы - Носов Сергей - Страница 5

. Ну ты и скотина.

. А может, я действительно берендей? Вот ты, например, ты что, свою родословную до XIII века прослеживаешь? Ты ведь не знаешь, кто ты… Может, ты тоже берендей. Оба берендеи.

Володя встает, идет, останавливается, стоит, думает…

(недоверчиво). И что дальше?

. Дальше. Приписали меня к Энсу, городок маленький, чистенький, симпатичный такой, весь в зелени утопает, увидишь… Дали комнату мне, не очень большую, но уютную. Вполне. С удобствами. Шкаф, стол, два дивана, один твой будет… Холодильник, окно в сад… Мне больше и не надо. Пока. В домике у нас три комнаты, в двух других албанцы живут… четырнадцать человек, семья такая, отец землекопом работает… Но они через коридор… А я отдельно… Птицы поют в саду. В речке рядом форель.

. Ты сволочь, Рюрик.

. К двенадцати часам нам привозят обед. В специальной машине. По графику. Статус у меня. Государство заботится.

. Что же твое государство… в это самое не заглянуло… в энциклопедию?

. В какую энциклопедию, Володя? Что ты за энциклопедист такой? Я тебе говорю, здесь о человеке заботятся. Здесь человеку верят, а не энциклопедии. Да меня тут все за берендея принимают, все! Тут в Энсе профессор живет, славист. Господин Град. Я с ним познакомился, он русским владеет… И выпить не дурак. Это только у вас думают, что здесь не пьют. Такие, как ты. А здесь еще как выпить могут. Мы с ним о литературе разговаривали. Он говорит: «А! Берендей! Знаю, знаю, берендей!.. Островский… Снегурочка…» Он меня за берендея признал. Славист! За русского берендея. А ты ругаешься. Я уже в научных кругах за берендея признан.

. Рюрик, я не хочу с тобой разговаривать.

. А еще здесь масса благотворительных обществ. Всевозможных. Не знаю уже, куда деться от них. Все время приходят. Вот пришли: чем вам помочь? В чем нуждаетесь? А мне ничего не надо. А им надо обязательно мне что-нибудь приятное сделать, у них принцип такой. Тогда я говорю им…

. На берендейском?

. Как?

. На берендейском… им говоришь?

. На русском. У них переводчик был. Я им тогда и говорю, язык вот выучить не могу. Просто так сказал, чтобы отвязались. А ты что думал? Сажают они меня в машину, везут куда-то в мэрию. Приводят к чиновнику, показывают ему и начинают убеждать в чем-то. Они убеждают, а я рядом сижу, напротив чиновника – в кресле. Демонстрируемый. Как объект попечения. И убедили. Чтобы меня на курсы зачислили. На бесплатные. Язык учить. Каждый день с десяти утра… Но я же не могу в такую рань вставать.

. А во сколько ты встаешь?

. К обеду встаю. В двенадцать. Когда обед привозят.

. Гнида какая.

. Вот ругаешься, а ведь обедать вместе будем. Такого обеда на четверых много. Вы что в своем издательстве издаете?

Пауза.

. Мы?

. Ты в издательстве работаешь. Вы что издаете? Говно, наверное?

. Почему? Бывает, и книги.

. Твой роман как называется?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

. «Помутнение роговицы».

. Когда издашь?

. Когда рак свистнет.

. Когда рак свистнет, пришлешь экземпляр. Покажу господину Граду.

По перрону проходит Прохожий.

Рюрик и Володя провожают Прохожего взглядом.

. Это кто?

. Это прохожий.

. Что-то лицо у него знакомое.

. Есть немного.

(неуверенно). Наш свистун.

(негромко). Первый… или второй?

(растерянно). Кажется… оба…

Пауза.

. Нет людей одинаковых. Все люди разные.

. Рюрик, купи билет. Я же все деньги на твои ножи потратил. У меня нет. Купи билет. Мне не перенести этого.

(обстоятельно). Я ножи продаю исключительно по воскресеньям. Раз в неделю. Воскресный рынок. Ты же знаешь, какая это работа. А тут еще свистуны… Не наездишься. А в Энсе нельзя. Там я известен. Увидят, пособие отберут. И потом репутация. Берендей.

. Купи билет.

. Я в Энсе просто так раздариваю. Бесплатно. (Прислушивается.) Собираемся. Поезд идет.

Нарастающий грохот поезда. Свет гаснет. Свисток.

Третья станция

Не многим отличается от предыдущих.

Володя сидит на скамье с отрешенным видом.

Рюрик возбужден, ему не стоится на месте.

. Что-то ты бледен, браток. Приходи в себя. Адаптируйся.

. Ты садист, Рюрик.

. Я-то чем виноват? Помнишь, как мы в институте говаривали?

. Как говаривали?

. Минута унижения – полгода спокойствия…

. Минута унижения на экзамене…

. Полгода спокойствия после.

. Стар я стал для таких экзаменов.

. А я себя, наоборот, молодым почувствовал. Я только сейчас и почувствовал, что молод. Еще. Нет, не так: вневозрастным, вот каким… я возраста совершенно не чувствую. Ничего такого не чувствую.

(несколько оживившись). Рюрик, а как у тебя с женщинами?

. С какими женщинами?

. С обыкновенными.

. У меня хорошо с женщинами. Никак. Я о них и не думаю.

. Ао чем же ты думаешь, Рюрик?

. А ты бы не сказал, я б и не вспомнил. Мне это и в голову здесь не приходит… Я только здесь и осознал, что секс, Володька, не главное. Тебе не понять. Это вы там на сексе все помешались.

. А что главное, Рюрик?