Молоко для вредного ректора (СИ) - Блум Хельга - Страница 11

После лекции меня перехватила в аудитории Эхои. Мы никогда особенно не дружили, перебрасываемся парой вежливых фраз, как любые коллеги, но личных взаимоотношений между нами нет, а потому я немного удивилась, когда увидела ее в дверях кабинета.

— Привет! Ты занята? — проскальзывая внутрь, спросила профессор Шикоби.

— Не слишком, — покачала головой я. — У меня сейчас окно, так что за мое внимание с тобой могут конкурировать лишь эти сочинения, — я указала на две толстые стопки пергаментов и повернулась к доске, чтобы стереть жалкие попытки дона Стакермана изобразить схему ритуала плодородия. — Поскольку я явно предпочту тебя, можешь рассказывать, с чем пришла.

Эхои кралась по кабинету, словно кошка, осторожно ступая и словно бы принюхиваясь к воздуху, едва заметно шевеля носом.

— Все хорошо? — я одарила коллегу ободряющей улыбкой. — Ты выглядишь немного… — умолкла, подбирая слова, — настороженной.

Не самое подходящее слово, но наиболее близкое к тому, что сейчас олицетворяет собой профессор Эхои Шикоби.

— Пожалуй, можно и так сказать, — согласилась она, подходя к окну.

Выглянула, посмотрела вверх, в небо, взглянула вниз, на каменную стену, стремящуюся к земле. Третий этаж. Не так высоко, как я люблю, но все же уютнее, чем совсем на земле.

— Я хотела кое-что спросить у тебя, — мягким мелодичным голосом сообщила Эхои и вновь умолкла. Я молчала, решив не давить на нее. Если хочет, то спросит. Она обошла кабинет по кругу, поправила криво стоящие стулья, оставленные так после студентов, спешащих в столовую, дотронулась до потемневших медных ручек слегка покосившегося книжного шкафа, стоящего здесь, наверное, целую вечность. — Ты в последнее время не замечала ничего странного? — наконец сказала она.

— Например? Ты сейчас выглядишь довольно странно, это считается?

— Не думаю, — тень улыбки скользнула по губам Эхои, а затем исчезла, словно солнце, закрытое тучами. — Я обнаружила кое-что странное в работе с артефактами в последнее время. Подумала, что, возможно, ты тоже что-то видела.. слышала? чувствовала? Понимаешь?

— А что не так с артефактами?

— Занятно, что ты только задаешь вопросы, а ответов не даешь, — проницательно улыбнулась Эхои. — Совершенно разные артефакты, у которых нет ничего общего, начали вдруг чудить. Зеркало правды молчало два дня, а потом вдруг рассказало правду о человеке, который его когда-то создал. Без запроса, просто внезапно заговорило и вывалило никому не нужную правду. Вчера перед практическим занятием тестировала продуктовую скатерть. Редкоиспользуемые артефакты я всегда тестирую перед применением, слишком хорошо помню опыт своего бывшего профессора, у него однажды во время практики из безразмерного мешка посыпались разные заначки, которые он от жены прятал. Поверь, зрелище было то еще. В общем, скатерть выдала мне вместо жареной курицы целое блюдо плюшек с корицей. Срок годности у нее в порядке, магия функционировала исправно еще совсем недавно, при последней проверке перед началом учебного года. И это не все. Сапоги скороходы на днях пытались убежать, дубинка бей-беги избила ковер-самолет, тот потом страдал у меня в кабинете, ты же знаешь, у него тонкая душевная организация.

— Ты говорила об этом с кем-то еще?

— Подумала, что сначала стоит сверить показания с профессором, который ведет ритуалистику, а значит, тоже вынужден ориентироваться на изменения магического поля.

— Думаешь, дело в нем?

— Ни одного ответа и сплошные вопросы, — пожурила меня Эхои, мерцая золотыми глазами.

Глава 12. Профессор Шикоби

Эхои Шикоби

— Уж, как есть, — не стала отпираться профессор Маккой.

— Магия шалит, — разглядывая собственный маникюр, легкомысленно бросила Эхои Шикоби. — Играет, прячется, балуется, как котенок.

— И долго она будет шалить, по-твоему? — в светло-зеленых глазах Мередит Маккой плескалось сомнение напополам с настороженностью.

Эхои мягко улыбнулась коллеге.

— А вот этого никто не знает. Даже великий Визисерд едва ли дал бы ответ на этот вопрос. Я пришла к тебе, потому что ты могла что-то заметить. Да, конечно, чарами еще занимается Гоббс, но он теоретик и до конца сентября совершенно недоступен. Все свободное время он изучает буньипов и прикидывает, на кого лучше делать ставки.

— Уэсливер специализируется на чарах.

— Он простодушен, как дитя, если бы что-нибудь увидел, уже рассказал бы. Итак, я карты на стол выложила, теперь твой черед.

Профессор Маккой отвела взгляд, поправила очки. Эхои она нравилась. В Мередит Маккой был внутренний огонь. Эхои таких людей любила и уважала. Дружбы у них не сложилось, но к мнению коллеги она прислушивалась, потому и пришла в первую очередь именно к Мередит. Сейчас же коллега мялась и не давала вразумительного ответа. Если бы все было в порядке, она наверняка так и сказала бы, но она не говорила. Не говорила и она обратного. Лишь задавала вопросы. Это настораживало.

Смутное чувство беспокойства не давало Эхои покоя уже некоторое время. Рационального объяснения она найти не могла да и сомневалась, что оно есть. Будущее Эхои предсказывать никогда не умела, интуицией особенно не славилась, но сейчас нутром чуяла, что с магией в академии что-то происходит. Или просто в академии что-то происходит странное? Впрочем, когда в магической академии обходилось без странностей?

— Просто в лесу… — начала было Мередит. — Камни парили над землей, понимаешь? И никакого магического следа…

— Камни парили и все? — прищурилась Эхои.

— Да, — ответила Мередит. Эхои подумала, что она что-то недоговаривает, но давить на коллегу не стала.

— Ладно. Если вдруг увидишь еще что-то странное, скажи, пожалуйста.  Коврик очень нервничает, он просто места себе не находит. Не желаю, чтобы еще кто-то попал в неприятности.

— Непременно.

Эхои бросила напоследок проницательный взгляд на коллегу, попрощалась и вышла. Возможно, это просто от перемены погоды. Или лунный цикл. В конце концов, учебные артефакты в академии не первой свежести, могли и разладиться от времени.

Профессор Шикоби шла по коридорам академии. Тихое эхо ее шагов рождалось и умирало под высокими сводчатыми потолками. Она любила такие мгновения. Студенты и преподаватели на занятиях и кажется, что все здесь принадлежит лишь ей одной. Эхои любила обходить свои владения, словно крупная изящная кошка, проверяющая границы. Она как раз заворачивала за угол, когда увидела метнувшуюся прочь тень. Кто-то в черном плаще мелькнул и пропал, исчезнув в ответвлениях коридора. Эхои хмыкнула, подумав, что черные плащи это как-то слишком уж мелодраматично. Больше подходит книжному злодею, чем живому человеку. Она порой почитывала мрачные детективы с убийствами и прочими правонарушениями. Наверное, кто-то из студентов решил сменить образ, чтобы покорить сердце возлюбленного или возлюбленной. Она сама когда-то пыталась выпрямить вьющиеся волосы в надежде выглядеть более модно и привлечь внимание одного юноши.

Итак, Эхои Шикоби лишь усмехнулась и зашагала дальше. Разумеется, она не знала, что встреченная ей в коридоре особь не была ни студентом, ни преподавателем. Она вообще не относилась к числу обитателей замка. Танцующей походкой профессор Шикоби приблизилась к своему кабинету, отперла дверь и зашла внутрь. Перепуганный до полусмерти ковёр бросился в ее объятия. Бедняжка все еще не переварил жестокое избиение коллегой-дубинкой.

— Да-да, это было ужасно, — ласково поглаживая жесткую шерсть, ворковала профессор Шикоби. — Но ты же понимаешь, что не можешь прятаться тут вечно. Понимаешь? Рано или поздно тебе придется найти в себе силы и выйти из укрытия. Ну, если хочешь, можешь с ней поквитаться. Возможно, тебе станет легче после этого…

Рядом раздался протестующий стук. Эхои обернулась. Это изящный кинжал стучал рукояткой по деревянной поверхности стола.

— Знаю-знаю, ты категорически против насилия, — закатила глаза профессор. Дожила. Теперь миролюбивое оружие учит ее жизни. — Хорошо, мы не будем никого бить. Просто… — она замерла на середине слова. Медленно моргнула. Расфокусированные глаза никак не могли ни на чем остановиться. Профессор Шикоби медленно осела на пол, поддерживаемая добродушным ковриком, трясущимся от страха. Он подумал, что это дубинка пришла добить его и разорвать на шерстинки. Он ошибался.