Закон негодяев - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 11

– Я хочу, чтобы вы поняли всю важность данного расследования, – продолжал прокурор. – На вас будут оказывать давление, возможно, даже угрожать. Ничего не бойтесь. Всегда помните, что я с вами. И спокойно, сосредоточенно, деловито ведите расследование. Я позвоню начальнику УВД, попрошу, чтобы этим делом занимался лично майор Михеев. Он окажет вам необходимую помощь. От других дел я вас освобождаю. Дело о банде, ограбившей квартиру генерала Селезнева, передайте Вострикову. И занимайтесь только делом Мосешвили. Это для нас сейчас самое важное. Помните, Чижов, что на карту поставлена честь нашей прокуратуры. Такие убийства случаются в нашем районе не каждый день.

– Я понимаю, – уныло ответил Чижов. Будь проклят этот Мосешвили! Теперь Морозов его просто заклюет. Неуемная активность прокурора во всем, что касалось собственного паблисити, была хорошо известна. Чижов понял, что впереди у него трудные дни.

– Можете идти, – разрешил Морозов, – и держите меня постоянно в курсе дела.

Чижов не успел еще дойти до своего кабинета, когда Морозов снова позвонил ему.

– Никаких сообщений для прессы, – строго сказал прокурор, – ваше дело работать, а не интервью давать. Не забудьте об этом.

Только выйдя от прокурора района, Чижов позволил себе расслабиться. Только теперь он осознал, в какую историю попал с этим убийством преступного авторитета. Зайдя в кабинет, он позвонил Константину Игнатьевичу.

Тот был не в настроении.

– Ваш пустобрех уже вызывал тебя? – спросил Михеев.

– Вызывал, – уныло сообщил Чижов.

– Представляю, как теперь он будет красоваться. – Михеев знал прокурора района не хуже Чижова. – Это же его конек. Такое преступление. Похоже, мы с тобой, парень, попали в историю. Этот Михо крупным авторитетом был, его многие мои ребята знали. Да и мне непростительно, мог бы вспомнить его с первого взгляда. Просто не люблю на мертвецов смотреть. Это у меня уже врожденное, здесь ничего не поделаешь.

– Чемоданы открыли? – спросил Чижов.

– Открыли. Несколько писем, три пачки стодолларовых купюр. Ничего необычного.

Действительно, для Москвы эпохи бурного развития капитализма найденные в чемоданах тридцать тысяч долларов были обычным явлением. Огромная даже по масштабам нью-йоркской или лос-анджелесской полиции сумма была для сотрудников правоохранительных органов Москвы обычным явлением. Здесь не доверяли банкам и кредитным карточкам. Здесь предпочитали все сделки осуществлять при помощи наличных денег.

– Мне Морозов сказал, что Мосешвили уже давно переехал в Москву. А почему он жил в гостинице, – поинтересовался Чижов, – вы не проверяли?

– Уже проверили. У него своя дача под Москвой. Говорят, целая вилла на семнадцать комнат, а во время своих визитов он и живет в гостинице. Кстати, мы выяснили, что этот люксовский номер был постоянно закреплен за гражданином Мосешвили. Фирма «Ампекс», где он был президентом, платила за год вперед. Так что сегодня у нас с тобой два визита – на дачу к Мосешвили и в фирму.

– Странно, что такой человек не имел телохранителей, – удивился Чижов.

– Ничего странного. Телохранителей среди авторитетов почти никто не держит. «Шестерок» сколько угодно, а вот телохранителей нет. Это даже неприлично, получается, что вор в законе сам не может себя защитить. Он же не обычный коммерсант был или банкир, а руководитель целой группы предприятий. Судя по моим данным, на его похороны соберется пол-Москвы. Ты даже не представляешь, кого убили вчера в гостинице. От его слова зависели тысячи людей. На такое убийство мог пойти только не менее крупный авторитет. Кстати, к тебе еще не приходили по поводу выдачи трупа?

– Нет, – удивился Чижов, – а что, должны появиться?

– Могу спорить – сегодня будут. Это публика почтенная. Кстати, они нам любую помощь окажут, достаточно им узнать, что мы ищем убийцу Мосешвили, и рядом с нами сразу появятся десятки добровольных помощников. Будь готов к этому и не нервничай. С сегодняшнего дня ты даже получишь своих специальных телохранителей, которые будут идти за тобой круглосуточно.

– Интересная перспектива. С одной стороны, Морозов, с другой – бывшие коллеги Михо.

– Вот-вот. Они будут готовы помочь нам во всех розысках. Но если нам все-таки удастся выйти на убийцу, в чем лично я сильно сомневаюсь, они перехватят его из-под нашего носа. Разбираться с обидчиками они предпочитают сами, без свидетелей, хотя, если честно сказать, я думаю, убийца Мосешвили давно мертв. Такую ниточку просто нельзя оставлять. Его должны были убрать сразу, едва он выполнил задание.

Ни Михеев, ни Чижов даже не подозревали, что весь их разговор прослушивается из белого «Мерседеса», стоявшего у здания районной прокуратуры. Сидевшие в нем трое людей характерной внешности восточного типа внимательно слушали слова Михеева. Один из них, важный полноватый господин, развалившийся на заднем сиденье, зло произнес:

– Слышите, что говорят? Я тоже так думаю. Но искать нужно не только с ними. Важа, задействуй всех наших людей. Объяви, что мы приостанавливаем всю нашу деятельность, пока не найдем убийц Михо. Ты меня понимаешь?

Сидевший впереди, справа от водителя, грузин с перебитым носом и широкими плечами спортсмена кивнул головой. Он был мрачнее всех. Вчера вечером Михо сам отпустил его, сказав, что ждет женщину. А утром, приехав к нему, он узнал об этом страшном убийстве.

Михеев положил трубку, попрощавшись с Чижовым, и сидевший на заднем сиденье сразу встрепенулся.

– Пошли, – приказал он Важе, выходя из автомобиля.

Так вдвоем они и вошли в здание прокуратуры, уверенно направляясь к кабинету Чижова. Молодой следователь даже не знал, что существуют аппараты, способные слышать их разговор по вибрации оконных стекол или подсоединяться к кабелю, переключаясь практически на любую линию. Таких технических новшеств не было даже в центральных аппаратах МВД и прокуратуры республики.

– Разрешите? – спросил незнакомец, чуть приоткрывая дверь кабинета Чижова.

– Пожалуйста, – приветливо пригласил посетителей следователь.

Оба гостя прошли внутрь кабинета, устраиваясь на стульях. Чижов обратил внимание на зловещую физиономию второго и перевел взгляд на первого.

– Гурам Хотивари, – представился тот, – я к вам по делу несчастного Михаила Гурамовича Мосешвили, убитого вчера ночью в гостинице «Украина».

Оперативно, ахнул Чижов. Вот как здорово работают.

– Слушаю вас, – он старался быть вежливым.

– Такое несчастье для всех друзей погибшего, – вздохнул Хотивари, – у него остались жена, дочь. Они ничего не знают о судьбе своего отца и мужа. Нам не хотелось бы сообщать им об этом, пока мы не получим вашего разрешения на выдачу тела.

– Откуда вы узнали, что он убит?

– Из гостиницы. Мы приехали утром и узнали эту страшную новость, – Хотивари вздохнул. – Хороший человек был покойный.

– Вы хотите забрать тело покойного из морга, – понял Чижов. – Сегодня днем мы получим протокол вскрытия, тогда можете приезжать, я дам вам разрешение.

– Нет, дорогой, ты не понял, – улыбнулся Хотивари, – разрешение нам лично не нужно. Ты отправь эту бумажку в морг, чтобы у них было свидетельство о твоем разрешении. Мы не хотели бы подводить хороших людей. Это можешь сделать и вечером, мы тебя не торопим.

– А вам самим разрешения не нужно? – спросил ничего не понимающий Чижов.

– Только чтобы успокоить вдову погибшего, все нужно делать по закону, генацвале, чтобы вы ее не беспокоили, – пояснил Хотивари, – а нам твое разрешение не нужно. Труп мы уже забрали.

– Как забрали, – растерялся Чижов, – из морга милиции?

– Молодой ты, генацвале, но уже на такой большой работе. Дай бог, чтобы еще поднялся, – пожелал Хотивари, – а тело мы забрали. Там лежит моя расписка. Этого, думаю, достаточно.

– Но я не получил акта о вскрытии, – тихо сказал, краснея от бешенства, Чижов.

– Вот тебе акт, – положил на стол все необходимые бумаги Хотивари, – мы его утром получили, решили привезти сюда, чтобы ты не беспокоился.