Легенда о розе. Цена предательства (СИ) - Рузанова Ольга - Страница 29

Стукнув два раза, просовываю голову в щель.

- К вам можно?

- Заходи, - добродушно разрешает дядя.

- О! Ирмочка! – восклицает изрядно выпивший крестный, - заходи, красавица… Вина налить?

- А есть повод? – заинтригованная, прохожу вглубь кабинета и с ногами сажусь на диван.

- Есть!

- Какой?

Затаив дыхание, жду новостей от Алекса. Он поправился? Его выписывают? Он хочет меня видеть?

- Наша Валентинка улетела в Израиль!

- Шумов?

- Хреново ему совсем, - поясняет дядя, - полетел помирать в Израильскую клинику.

Глядя на их довольные лица, я тоже натягиваю на лицо улыбку, пряча за ней свое разочарование.

Новость действительно хорошая. Дело об аварии на «серпантине» не сдвинулось с мертвой точки. Регистратор в машине Антона оказался нерабочим, свидетелей на трассе в момент схода с нее автомобиля не было, к тому же, как узнал Митрич, в крови самого Антона нашли наркотики.

Подтвердились слухи о том, что он употреблял. Распространять информацию о том, что столь высокопоставленный служитель закона был наркоманом, власти не стали, а в официальной прессе объявили о том, что авария была несчастным случаем. Водитель не справился с управлением на опасном участке дороги.

Если Валя прилетит обратно в цинковой гробу – можно будет вздохнуть с облегчением.

Отметив эту новость бокалом виски, мужчины переходят к обсуждению дел на новом месторождении. Они продвигаются, хоть и не так быстро, как хотелось бы дяде. Почти каждый день в разговорах он сетует на то, как ему не хватает Грозового. Пока он был в строю, полностью контролировал все нефритовые карьеры, охранное агентство и решал вопросы с таможней. Сейчас же дяде приходится все чаще привлекать Митрича, отвлекая того от своих непосредственных обязанностей.

Допив виски, дядя зевает и встает с кресла. Проходя мимо меня, ласково треплет макушку.

- Спокойной ночи, дочка.

Отвечаю ему тем же, дожидаюсь, пока за ним закроется дверь, и поворачиваюсь к крестному.

- От Алекса есть новости?

- От Алекса? - пряча глаза, делает небольшой глоток спиртного, - он выписался.

- Как выписался? Уже?! Ему же рано!

Чувствуя, как сводит живот, вытягиваюсь в струну.

- Он на родину к себе поехал. На реабилитацию в санаторий.

Стыдно признаться, я даже не знаю, откуда он родом. Никогда не интересовалась.

- Это далеко?

- Не близко. Три тыщи километров отсюда.

- Почему туда? Разве там лучше санатории?

Митрич пожимает плечами, в глаза смотреть избегает. Я растерянно хлопаю ресницами. Что, черт возьми, происходит? Мне казалось, вопрос с его реабилитацией уже решен. На прошлой неделе я связалась с лучшей клиникой для восстановления после таких травм, думала, сразу после выписки он отправиться долечиваться туда.

- Я не знаю, Ирма. Он ничего не говорит, попросил время на восстановление…

- И обо мне не спрашивал, - еле слышно договариваю я.

- Не спрашивал.

Внезапно становится нечем дышать. Лицо горит, в груди растекается кислота. Больно.

С трудом сглотнув, я поднимаюсь на ноги.

- Ирма…

- Спокойной ночи, - целую и тороплюсь поскорее оказаться в своей комнате.

Наедине со своей болью.

Глава 33.

Глава 33.

С момента отъезда Алекса проходит три месяца. Все это время я жду если не возвращения, то хотя бы весточки от него. Но вестей нет, по крайней мере, для меня.

Подозреваю, дядя и Митрич с ним регулярно общаются, но так как лично для меня Алекс ничего не передает, то и сам факт общения с ним они умалчивают.

Сама я несколько раз пыталась до него дозвониться, но каждый раз натыкалась на механический голос автоответчика.

«Данный абонент в сети не зарегистрирован»

Искать его новый номер, звонить и требовать объяснений я не стала. Пусть его решение мне до конца не понятно, но я его приняла. Если он решил начать новую жизнь вдали от нас, без криминала, без… меня – так тому и быть.

Я обещала не навязываться, и я свое обещание держу, хотя дается мне это нелегко.

Я тоскую.

Впервые в жизни мне не стыдно признаться самой себе, что я люблю мужчину и мучаюсь в разлуке с ним. Впервые в жизни я в своих чувствах уверена.

Больно от того, что поняла я это слишком поздно.

Ближе к зиме жизнь окончательно возвращается в обычное русло. Дядя законно оформил новое месторождение нефрита и даже получил государственный гранд на его разработку. Теперь работа на карьерах встает только в сильнейшие морозы и снежные бури, и объемы добычи на них превосходят даже самые смелые наши ожидания.

В моих центрах тоже все спокойно, со смертью Антона и отъездом его отца на лечение в Израиль, проблемы рассосались сами собой.

Марка я больше не видела. Он больше не звонит и встреч со мной не ищет, хотя из города не уехал. Его то и дело видят то в клубах, то в казино. Митрич говорит, он весь в долгах и, кажется, подсел на наркоту.

Доказать его причастность к покушению не получилось. Скорее всего, он дал наводку неумышленно. Привел за собой «хвост», сам того не подозревая.

Дядя с Митричем решили пока в отношении Кляйса никаких действий не предпринимать, дабы не вызывать подозрений, как это было после аварии Антона. Но и не стали пускать все на самотек, постоянно ведя за ним наблюдение.

Восьмого марта, в Международный женский день, дядя и крестный решают устроить нам с бабушкой сюрприз. Собрав всех друзей и знакомых, организовывают большой прием в нашем доме.

Такого не случалось уже много лет. Наверное, с тех пор, как погибли мои родители.

Приглашенных оказалось более пятидесяти человек, среди них оказываются даже какие-то дальние родственники и Кочетов с семьей.

- С праздником, дорогая, - целует меня дядя, вручая сертификат на неприличную сумму в меховой салон.

- Спасибо…

Сама идея званого ужина мне не очень нравиться, но сидеть весь вечер с кислым лицом я не собираюсь. После покушения дядя относится ко мне очень трепетно, не повышает голоса, не оскорбляет, балует как маленькую. Я искренне отвечаю тем же.

- Иди, с молодежью пообщайся, - указывает головой в сторону гостей.

- Ага…

- Никифоровы сегодня с сыном пришли.

- И что?

Нахожу взглядом русую макушку и легко усмехаюсь. Костю Никифорова я уже года три не видела. После окончания местного универа он перебрался в столицу. Его родители говорят, у него там какой-то бизнес процветает.

Какой именно, я не уточняла, но сегодня рассчитываю выяснить.

Он, словно почувствовав, что я на него смотрю, резко оборачивается. Дернув бровями, расплывается в широкой улыбке и идет в мою сторону.

Мы с ним общались нечасто, но насколько я помню человек он приятный. Тактичный и с прекрасным чувством юмора. Пока он неторопливо приближается, я успеваю его рассмотреть. Он почти не изменился. Крепкий, невысокого роста, разве что прическу изменил и отпустил модную бородку.

- Привет, Королевишна, - ослепляя белозубой улыбкой, выдает он.

- Привет, какими судьбами в наших краях?

- Родителей приехал проведать.

Машинально смотрю в их сторону и замечаю, с каким любопытством они оба на нас смотрят.

Что за?..

Оборачиваюсь к дяде и вижу то же самое. Они что, сговорились?

Я всегда терпеть не могла, когда на меня давили по поводу отсутствия у меня личной жизни. Думала, дядя давно смирился, что мне это не надо.

Что опять начинается-то?..

- Расслабься, - смеется Костя, - дай им помечтать маленько.

- Ладно, дядя, - качаю головой, - но твои-то… не ожидала от них. У тебя на личном фронте тоже глухо?

- Не совсем, - берет меня за локоть и ведет к фуршетному столу, - скажем так, мой выбор их не совсем устраивает.

- Да? Я надеюсь, твоя половинка не одного с тобой пола?

- Нет, - хмыкает Никифоров, - моим родителям не нравится, что я выбрал мать-одиночку, учительницу начальных классов.

Какой ужас.