Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Искушение Эльминстера - Гринвуд Эд - Страница 28


28
Изменить размер шрифта:

Эл вздохнул. Если и существовала такая вещь, как ненужная магия, то это была она. Бездумно он нарушил указ Мистры, выдержав столько неудобств и опасностей, чтобы соблюдать его.  Проклятие богов! Как будто эта тихая, дикая мысль была сигналом, крючок, который он создал, начал выплевывать крошечные искры на пергамент под ним. О, этого еще не хватало! В комнате, где все покрыто сухой и пыльной бумагой толщиной в несколько дюймов… Его руки метнулись, чтобы защитить густо разбросанные пергаменты от искр... Слишком поздно. Они приземлились, подпрыгнули и... Сформировали светящиеся слова, которые накладывались на почерк Эленшера, разворачиваясь перед его изумленными глазами и не оставляя после себя ни дыма, ни следов пожара. Уходи. Сейчас. Ищи Расколотый Камень.

Сообщение вспыхнуло один раз, словно для того, чтобы убедиться, что он его прочитал, ярко загорелось, а затем медленно начало угасать. Эл перечитал его еще раз и сглотнул. Он едва мог стоять, но приказ не мог быть более ясным: он должен покинуть это место без промедления. Он поднял голову и с сожалением оглядел все знания, в которые сейчас не смог бы вникнуть. С крошечного вращающегося крючка больше не падало искр, и два старых волшебника все еще склонились в дальнем конце комнаты, бормоча друг другу секреты, чтобы он не услышал. Он снова посмотрел на буквы магического пламени, обнаружил, что они просто исчезают, становясь невидимыми, и наблюдал, пока они совсем не исчезли. Затем огласил комнату глубоким беззвучным вздохом и с печальной усмешкой выскользнул так же тихо, как вор в Хастарле, которым он когда-то был.

* * * * *

После четвертой страницы несвязанных знаний Табараст пробормотал:

—  Не могли бы вы оглянуться назад и посмотреть, куда делся этот незнакомец? Если он вернется к двери или выйдет из нее, немедленно прекратим шептать. Я чувствую себя виноватой служанкой, сплетничающей в уборной.

— Как можно обсуждать серьезные вещи, если мы не можем говорить свободно? —  согласился Белдрун, бросив нарочито небрежный взгляд через плечо на заваленный стол. Затем он резко развернулся и сказал: —  Бераст, он ушел.

Что-то в тоне молодого мага заставило Табараста вскинуть голову. Он тоже обернулся, чтобы окинуть взглядом комнату, в которой они так долго трудились, и обнаружил, что в ней нет странных магов, но теперь она стала домом для

— Знак! — Белдрун ахнул, голос его дрожал от благоговения. — Знак! Избранный был здесь, среди нас!

— После всех этих лет, —  хрипло пробормотал Табараст, почти ошеломленный. В одно мгновение его жизнь, вера и весь Торил вокруг него изменились. — Кто бы это мог быть? Этот юноша с крючковатым носом? Мы должны следовать за ним!

Медленно, словно, не решаясь его потревожить, два старых мага обошли вокруг стола. По невысказанному соглашению они пошли в противоположных направлениях, чтобы наткнуться на вращающийся символ с разных сторон — как будто он мог убежать, если они не набросятся. Маленький кружащийся узел сверкающих линий все еще был там, когда они встретились перед ним, чтобы с благоговением уставиться на него.

— Это полностью соответствует видению, — пробормотал Табараст, как будто была какая-то возможность ошибки или подделки. — Не может быть никаких сомнений.

Он оглядел комнату, увидел годы работы — кучи и загромождения.

— Я буду скучать по всему этому, — медленно сказал он.

— Я — нет! — ответил Белдрун, чуть не сбив с ног старшего мага в его стремлении к двери. — Приключение, наконец-то!

Табараст моргнул, глядя на своего быстро удаляющегося коллегу, и сказал:

— Друн? Вы с ума сошли? Это захватывающе, да, но наш путь только начинается — и скоро окончится тяжелым падением, если вы будете так радостно подпрыгивать.

— Темные Боги побери вашу мрачность, Бераст — мы отправляемся в путешествие! — крикнул Белдрун, поднимаясь по лестнице. Табараст поморщился и начал спускаться по ступенькам, на его лице появилось кислое выражение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Вы никогда раньше не участвовали в приключениях, не так ли?

* * * * *

Годы путешествий привели к тому, что утоптанная грязная тропка между полем Эриота и полем Салопара превратилась в канаву. Запутанные живые изгороди почти сходились над головой, потревоженные птицы и белки беспокоились и метались в вечном мраке всякий раз, когда кто-нибудь отваживался пройти по этой дороге. Волы привыкли к этому, как и Нуглар. Он тащился в полусне со своей палкой-стрекалом на сгибе руки, не ожидая, что ему придется ее использовать, в то время как три массивных зверя неторопливо шли впереди него, тоже в полусне, едва отмахиваясь хвостами от кусающих насекомых. Рядом что-то звякнуло. Нуглар приподнял одно тяжелое веко и повернул голову, чтобы посмотреть, что могло издавать этот звук… может быть, бродячий ягненок в ошейнике с одним из тех крошечных игрушечных колокольчиков, которые священники Матери вешали на свои кропила? Несколько ребятишек? Он не видел ничего, кроме какого-то белого, искрящегося тумана в воздухе и его кружащихся языков, которые сопровождал перезвон. Теперь все это было вокруг него, громкое и какое-то жестокое, окутывавшее, как холодная шаль, его... и волов. Один из них всхлипнул во внезапной тревоге, когда звенящий туман превратился в воющий, сжимающийся вихрь, окружающий его. Нуглар закричал или подумал, что закричал, и протянул руку к крупу этого быка — только для того, чтобы почувствовать смертельный, обжигающий холод, вызывавший онемение в одно мгновение, как ледяная зимняя вода. Он отдернул руку.

Это был обрубок, кровь текла из того места, где должна была быть его рука. Он открыл рот, чтобы закричать, и из ниоткуда вырвался смертоносный вихрь, чтобы вонзиться ему в горло. Менее чем через мгновение челюсть Нуглара отвалилась от колеблющегося, продуваемого ветром черепа — за мгновение до того, как его скелет превратился в кружащуюся пыль, собранную вместе в рушащееся забвение вместе с тремя волами. С громким, торжествующим перезвоном, как будто множество ликующих колоколов ударили разом, более крупный, яркий вихрь поднялся из тропы и разлился по Полю Эриота, оставив грязную полосу пустой, кроме крепкой, видавшей виды палки. Она танцевал в воздухе в вихре звенящего тумана в течение жуткого мгновения, а затем упала в грязь, чтобы другие испуганные фермеры нашли ее позже. Прошло много времени на мрачной тропе, прежде чем испуганные белки забегали, а птицы осмелились снова запеть.

* * * * *

Расколотый Камень должен быть местом или, что более вероятно, ориентиром — скалой, расколотой весенним или зимним льдом. Явление, о котором он никогда не слышал, но было многое в Фаэруне, о чем он еще ничего не знал.

Собиралась ли Мистра заставить пройти его вдоль и поперек? Почти шатаясь от изнеможения, Эльминстер поплелся вверх по травянистому склону, стараясь не упускать из виду дорогу, которая привела его к Башне... и теперь уводила прочь от нее. Покинуть башню было делом чрезвычайной срочности, да, но Леди — или Азут, говоря за нее — знала, что ему придется искать Расколотый Камень. Что ж, тогда нельзя было ожидать, что он найдет его немедленно.

Это было хорошо, потому что он едва мог найти в себе силы переставлять одну ногу за другой. Эл сделал еще два неуклюжих шага, обнаружил, что соскальзывает вниз по склону к обочине дороги, споткнулся и, после мига падения, сильно ударился о сумеречное дерево. Было приятно прислониться к успокаивающей громаде дерева, когда он был так измучен, покинутый богами... Кора обожгла его щеку, и Эл осознал, что почти сползает вниз. Храпеть, растянувшись на дороге, было бы неразумно в этой стране кинжалов, готовых вонзиться в незащищенное горло. Под рукой не было ветки, за которую можно было бы уцепиться, взобраться на дерево или даже удержаться на ногах... И, к слову, его колени начали подгибаться... Но подождите. Чему учила его Сиринши о заклинании формы дерева? Какое-то простое изменение в инкантации одного из заклинаний, которые он помнил. Вариант Тоалоата, да, так это называлось. «Доабро Тоалоат был хитрым старым козлом» — эта короткая фраза помогла ему вспомнить, как нужно было изменить формулу.  Возможно, Эльминстер тихонько похрапывал два или три раза во время заклинания, но сумеречное дерево, появившееся мгновением позже, прислонившись к такому же дереву, которое было там гораздо дольше, предпочитало глубокую тишину храпу, и поэтому на обочине дороги воцарился покой.