Избранные Луной (СИ) - "Чинара" - Страница 32

Я спешно его обняла, шепнула, что он лучший и унеслась в свою комнату.

А что еще я могла сказать?

Мэйс, я избранная твоего мерзкого старшего брата, но он плохо себя ведет и не хочет меня. Побей и покусай его, пожалуйста, чтобы он стал хорошим, вот таким, как ты, например. И пусть захочет. Он меня периодически нагло тискает по разным углам, но, видимо, злостная истинность так шибанула меня в голову, что этого катастрофически мало.

— Нет, спасибо, хочу только фасоль. — мне удаётся на секунду изобразить улыбку, но она тут же гаснет, как только брат, кивая, возвращается к своему стейку.

На самом деле мне не особо хочется есть.

Но фасоль моя спасательная зелёная дыра, в которую я себя погружаю, чтобы забыть о том, что сижу на дне. Трепыхаюсь там, кричу, но вокруг вакуум, а единственный, кто может услышать, стал абсолютным воплощением безразличия. Это должно отрезвить. Обязано дать мне понять, что следует прекратить тянуть к нему в безысходной надежде руки, ведь он никогда не пожелает вытянуть свою в ответ.

Отправляю в рот несколько фасолин и прожевываю их с особым усердием, словно не в таблетках мое противоядие, а именно в них, и я собираюсь съесть всю фасоль на столе, если это поможет.

— У тебя будут газики. — ласково шепчет в ухо Мэйс, и я первый раз за весь день прыскаю и начинаю по-настоящему смеяться.

— Только выпускай их не у меня в комнате, — продолжает веселить брат, — Лучше поспи сегодня вместе с Алекс. Давно вы не устаивали пижамные дни.

— Я тебя слышу, мистер тухлое остроумие, — скалится сестра. — Чтобы ты знал, наша сестра смеётся над твоим плоским юмором исключительно из жалости.

— У нас в городе часто упоминали красную шапочку, которая вместе со своим серым волком последние два года обыгрывает парней во время уличных гонок. — неожиданно громко произносит Оуэн, заставляя всех за столом притихнуть, и на лице папы появляется довольная ухмылка. — Отец, я легко догадался, что эта девушка-загадка одна из твоих дочерей, но был немного удивлен узнать, что ты разрешаешь девочкам участвовать? Это же опасно.

— Две мои дочери уже взрослые девочки, и прекрасно водят автомобили. К тому же я отдавал их в школы экстремального вождения. И вот одна из них, говорю не без гордости, способна оставить позади местных оборотней. Не понимаю, с чего я должен нервничать.

— А я согласна с Оуэном. — вмешивается мама, — Мне эти гонки и участие в них наших детей никогда не нравилось. Но я думала, они перестали, после того, как мы узна…

— Мы это уже обсуждали, Рикарда. — интонация отца сообщает об отсутствии необходимости продолжать разговор. Мама берет в руки свой бокал и делает несколько глотков вина, к теме не возвращается.

— Алекс, и какого это быть местной знаменитостью? — улыбаясь, обращается к сестре Оуэн, и мы с Мэйсом, а еще Мэг с Лу как по команде поворачиваемся на жующую мясо звезду гонок. Сестра принимает наш взгляд спокойно, как и положено знаменитости на высоком пьедестале. Я бы на ее месте, наверное, подавилась и залилась краской, но она молча продолжает жевать – давая понять, что мы ничего не услышим, пока она не закончит со своей пищей.

— Да, какого это? — увлеченно добавляет Мэйс. — Слава нигде не давит? Между ног не свербит? Брат, почему ты меня ни о чем не спрашиваешь? Разве не ясно, что серый волк тоже важный участник в этой команде.

— Ничуть не сомневаюсь. — смеется Оуэн, а я на секунду отряхиваюсь от действа лекарств и как полоумная пялюсь на альфу.

Как же он красив, когда вот так искренне смеется. Он ведь может быть таким… Простым, добрым, теплым… Может. Но только не со мной.

Возвращаюсь глазами к фасоли, а затем к сестре.

Алекс удостаивает своего близнеца пронзительно-дробящим взглядом, затем смотрит на меня. Слегка киваю, и она медленно проглатывает свой кусок мяса, хищно улыбается. Обожаю ее.

— Потрясающе. Чувствую себя очаровательной звездочкой. Хрупкой девочкой, способной надрать зад большим и сильным парням. А что, старший братик, хочешь тоже посмотреть на то, как круто я гоняю?

— Алекс, а уверяла меня, что вы не имеете к этому отношения! — вспыхивает гневом мама.

— Рикарда, все хорошо. — успокаивающе произносит папа и его ладонь опускается на ее руку.

— Я бы посмотрел. — отвечает Оуэн.

— Но ты не успеешь, так как уезжаешь раньше, чем пройдут следующие соревнования. — вздыхает Мэйс – наигранно, но очень убедительно - точно знаю.

Я начинаю запихивать в себя фасоль, как машина-убийца стручковых.

— Я сегодня перекинулся парой слов с Илаем. Он захотел ради меня сместить немного даты. — говорит Оуэн. — Они разве не послезавтра?

— Нет, они… — произносит Мэйс и лезет в карман за телефоном, а затем поворачивается к нам с Алекс. — Дорогаязвездочка, а тебе не приходило сообщение о переносе гонки?

Алекс изображает очень милую дурочку:

— Не проверяла сегодня телефон, братик.

— Может, тогда не будешь в этот раз участвовать? — очень тихо шепчет Мэйс. Да, наверное, это правда хорошая идея.

— Дорогой, ты вот так открыто это поощряешь? — тем временем обращается мама к отцу.

— Дочка, постарайся не попасться Картеру. — улыбается отец и смотрит в нашу сторону. — Этот старый хрыч только и ищет повод, чтобы прицепиться к моим детям. — шериф нашего городка и правда неровно дышит в сторону отца, хотя при людях они оба держаться, как старые друзья.

После слов папы отказаться от гонки становится невозможным.

— Не переживай, пап, — ангельски улыбается Алекс, — Мэйс в случае чего наведет туман. У нас с ним проработанная тактика.

— Я о ней позабочусь, пап. — уверенно кивает брат. — Я же ее несравненный серый волк.

— А можно мы тоже пойдем поболеть за ребят? — пользуясь хорошим расположением отца, не упускает шанса Лу. Мы брали их в прошлый раз, но она снова что-то выкинула и Мэйс точно грозился их наказать…

— Раз и ваш старший брат там будет, — усмехается главный альфа, — То возьмите с собой и младших, Мэйс.

— Слушаюсь, пап. — улыбается ему сын и поворачивается на Лу, стреляя в сестру неодобрением.

Глава 26

— Малышка, не о чем переживать. — убеждал Мэйс. — Расслабься. Брат сказал, что хочет пообщаться немного с парнями. В городе полно его старых знакомых, с которыми он давно не виделся, а гонки лучшее место для неформальных встреч. Ты же сама все понимаешь. — кивнула, но, видимо, предынфарктный пульс не остался незамеченным, и оборотень ласково потрепал меня по голове, как перепуганного щеночка. — Давай же, улыбнись. Но если хочешь, я все отменю?

— Нет, не хочу, — качнула головой. — Все нормально. Не знаю, что на меня нашло.

*

С одной из крыш гаражей раздается волчий вой - братья Дареллы объявляют о своём появлении. В рядах собравшихся зрителей звучат одобрительные крики. Два серых зверя одновременно спрыгивают на землю и медленно приближаются к фиолетовой спортивной машине, а вслед за ними, словно из самой ночи, появляются два рослых парня.

Группка девушек возле нас звучно визжит.

Гонки – это своего рода повод. Место, где оборотни любят покрасоваться силой, посплетничать, обсудить последние новости, поиграть бицепсами и устроить небольшое представление, желая обойти соперников.

Парни останавливаются около своей машины и, поднимая руки вверх, призывают зрителей усилить восхищенные голоса.

Гул прорезает агрессивное рычание, отвлекающее наблюдателей от Дареллов. Два новых волка возникают возле красной машины и в прыжке кидаются друг на друга. Это уже семейство Пирсов. Двери автомобиля открываются, и оба брата синхронно являют себя на суд толпе. Снимают тёмные очки, удовлетворенно ухмыляются, пока девушки выкрикивают их имена.

— Солнцезащитные очки ночью, — фыркает рядом Лу. — Какая безвкусица, ребят. Застряли в зашоренных стереотипах. — а затем тихо шепчет следом, — Мэйс, Красная Шапочка, порвите их! Знаю, вы лучшие! Вам, кстати, не пора готовиться?