Никто не узнает (СИ) - Никандрова Татьяна Юрьевна - Страница 53

— Господи, Бо! Да очнись же ты! Она тебя бросила, ноги об тебя вытерла, ты два года страдал! — Ассоль вслед за мной вскакивает с дивана. — Она тебя не любит, а я люблю!

Быть любимым, конечно, хорошо. Но любить самому все-таки несравненно круче.

— Прости, ладно? Я не могу по-другому. Ни тебе, ни себе врать не хочется. Я поехал, а ты можешь остаться, — торопливо говорю я, устремляясь в прихожую. — А если решишь уехать, просто дверь захлопни, хорошо?

— Но Богдан! — она семенит за мной.

— Ассоль, в этой ситуации я тотальный придурок, просто конченный мудила. Можешь всем так и сказать. Ничуть не обижусь. Ты права, а я нет, — просовываю ноги в кеды и распахиваю дверь. — До скорого. И еще раз извини.

Глава 54

Настроение колеблется где-то на уровне напольного плинтуса. На душе гадко, и хочется напиться. Желательно до беспамятства, до полного притупления чувств. Выпитое на приеме шампанское уже давно выветрилось, поэтому болезненные мысли режут по живому, безо всякой анестезии.

И зачем я вообще пошла на день рождения фонда? Могла бы догадаться, что там будет Богдан. Или списки приглашенных заранее пролистать. Тогда бы не было этой пытки под названием «смотри и кусай локти, Карина». Несколько часов любоваться на мужчину, который некогда был твоим, и его сногсшибательную спутницу — так себе удовольствие. Все соки из меня выжало.

Скидываю туфли и, не включая света, прохожу на кухню. В баре лежит бутылка сухого, и я намереваюсь скрасить ей этот полный уныния вечер. Сегодня я только и делала, что натянуто улыбалась и усиленно убеждала себя в том, что рада за Богдана. А теперь, оказавшись вдали от любопытных глаз, поняла, что это не так. Ни черта не так.

Да, его карьерные достижения действительно вызывают во мне восторг, но вот успехи на личном фронте откликаются исключительно саднящей болью в сердце. Неприятно, жалко и даже как-то по-детски обидно. А еще ревность внутри клокочет. Прямо взбешенным вороным конем на дыбы встает. Ведь раньше Богдан был моим. Принадлежал мне. Любил меня.

А теперь больше нет. Теперь у него другая. Красивая, молодая и наверняка куда более осознанная, чем я. Почему-то я даже не сомневаюсь в том, что Ассоль прекрасно понимает, как ей повезло с Богданом и что таких мужчин, как он, раз-два и обчелся. Ко мне это понимание тоже пришло, но с задержкой. Тогда, когда стало уже поздно. А она обо всем догадалась, будучи в моменте. Что сказать? Счастливая.

Вонзаю штопор в пробку и, несколько раз прокрутив, откупориваю бутылку. Носа тут же касается приятный винный аромат, и я, торопливо наполнив бокал почти до краев, жадно припадаю к нему губами. Пью залпом и без остановки, словно обезумевший от жажды странник. Говорила же, напиться хочу — чтобы наконец отпустило, чтобы взяло и разом затушило пожар неуместных чувств к Богдану.

Хотя… Если даже время, подкрепленное расстоянием, с моими чувствами не совладало, то уповать на вино по меньшей мере глупо. Но «глупо» это прям про меня — сама отшила парня, а сама по нему горюю. Ну не дура ли?

Опустошив бокал, тыльной стороной ладони вытираю губы и приваливаюсь лбом к оконному стеклу. Собственное тело вдруг кажется тесным и каким-то душным. Хочется сбросить кожу, избавиться от всего навязанного и надуманного. Освободиться, обнулиться, взлететь…

А еще к Богдану хочется. Очень-очень. Чтоб обнял, отогрел, синевой глаз окутал. Чтоб окунул в прокуренную негу своего голоса и теплом тела обжег. Чтоб как прежде душу открыл и в любви признался. Чтоб только мой. Чтоб вместе. Чтоб навсегда.

Интересно, есть ли хоть крошечный шанс на то, что при встрече со мной Богдан испытал похожие чувства? Трепет, тоску по минувшему, желание начать все с нуля? Если честно, я готова убить за этот шанс. По головам ради него пойти готова. Потому что сейчас я как никогда ясно осознаю простую истину: я его любила, люблю и, наверное, всегда буду любить.

Эх, знать бы, что у него в душе твориться. В голову бы пролезть и мысли прочитать. Все до единой. Тогда бы понятно все стало и решиться было бы проще. А так… Черт его знает! Поеду сейчас к нему, а он там с Ассоль, представляете? У них любовь, страсть, и тут я нежданно-негаданно со своими приветами из прошлого вырисовываюсь. Вот кошмар будет. Я такого конфуза не переживу, точно с инфарктом слягу.

И вообще, вряд ли Богдан до сих пор живет в той съемной квартире. Наверняка уже давно своим жильем обзавелся. Доходы, думаю, позволяют. Да и прошлым, в отличие от меня, он, скорее всего, не болеет. Ему-то о чем жалеть? У него все сложилось как нельзя лучше. Любимая девушка, прибыльный бизнес, толпы фанатов — тут успех налицо.

А еще я на днях читала, что его последний альбом «Никто не узнает» платину получил. В музыкальном мире это вроде как очень престижно. Да и в Сети море положительных отзывов, все хвалят, в восторгах рассыпаются: «как красиво», «просто до слез», «уже несколько дней на репите».

А я этот альбом специально не слушала, боялась, что не справлюсь с эмоциями… А сейчас вот вдруг захотела. Ну а что мне теперь терять? С эмоциями я так и так не справляюсь, а от любопытства и лопнуть можно. Была не была, как говорится.

Запускаю музыкальное приложение на телефоне и включаю самый первый трек на альбоме под оригинальным названием «Удержать нельзя отпустить». Запятой нигде нет, а значит, слушатель должен поставить ее сам. Интересно, какая пунктуация будет в моем случае?

Откладываю мобильник на столешницу и, погружаясь в простую ненавязчивую мелодию, прикрываю веки. Судя по вступлению, композиция будет лирической, и от этого мне еще более волнительно. Переживаю так, будто вот-вот должна встретиться с Богданом лично. Даже руки немного дрожат.

Когда голос парня наконец наполняет пространство моей кухни, по спине врассыпную бегут мурашки. Они крадутся вдоль позвоночника, мимолетом касаются шеи и обдают затылок нестерпимым жаром.

И чем дольше я вслушиваюсь в слова песни, тем сильнее горю. Ярким пламенем полыхает теперь не только мое тело, но и душа. Изумление, растерянность, шок — меня так штормит, что я всерьез опасаюсь потерять сознание. Вот упаду прямо здесь, шарахнусь головой об плитку и умру… А умирать мне сейчас никак, никак нельзя! Ведь в конце тоннеля моей жизни наконец забрезжил свет. Пока тусклый и мерцающий, но с каждой новой секундой разгорающийся все ярче и ярче.

Богдан читает о нас. О наших с ним отношениях.

Погасший в лифте свет, коротая перебранка, номер отеля и ослепляющая страсть, воздействие которой парень сравнивает с эффектом от марихуаны. Затем стремительное сближение, адреналин, азарт… И как итог — счастье вперемешку со страданиями. С тоннами страданий, которые во времена наших отношений так и не были им озвучены.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Тогда, два года назад, закопавшись в своих переживаниях, я даже не думала о том, как трудно Богдану делить меня с другим мужчиной. Знать, что каждый вечер я возвращаюсь в чужую постель, где случается не только сон, но и секс.

Он никогда не говорил мне об этом. Не ныл и не жаловался. Терпеливо ждал, когда я сама решусь на перемены. И я решилась, сделала выбор. Вот только он оказался не в его пользу.

Бессердечно? Да не то слово. Но еще бессердечней то, что все это время я думала только о своей боли, о том, как мне плохо, напрочь игнорируя чувства и желания Богдана. Впечатляющий эгоцентризм, не находите?

И как я только умудрилась стать такой черствой? Когда случился тот переломный момент, когда личная драма окончательно ослепила меня, сделав абсолютно невосприимчивой к переживаниям близких людей?

И вот теперь я слушаю песни Богдана, и мне наконец открывается та часть его души, которую он старательно скрывал, стремясь выглядеть в моих глазах настоящим мужчиной. Все те месяцы, что мы были вместе, он успокаивал меня, утешал, выслушивал мои стенания, при этом ни словом не обмолвившись, что ему самому тоже плохо. Что и у него душа вся в ранах и язвах. Что он тоже нуждается в успокоении.