Дикарь (СИ) - Ласточкин Дмитрий - Страница 4

Но тут дерево, будто в насмешку, дёрнулось, заскрипело, земля под ним обрушилось — и ствол, крутясь, упал в реку. Меня окунуло с головой, я вынырнул, отфыркиваясь и щурясь, чтоб ветки не выбили мне глаз. Вот сука! Хотя… это тоже шанс! Снова схватившись за ветки, я быстро подтянулся к самому стволу и забрался на него, усевшись возле корней и схватившись за них. Ствол под моим не очень-то большим весом всё равно притопился, но я хотя бы не был почти полностью в воде. Теперь у меня есть на чём плыть!

Следующие три с половиной дня я так и провёл — цепляясь за корни на полуутопленном бревне. Пить было что, целая река в моём распоряжении, а во тс едой была напряженка — не было её. Удалось поймать только одну толстую, наглую жабу, которая вылезла из воды неподалёку от меня и уселась греться на солнце. Есть её было мерзко, на вкус будто влажную вату жевать, но это лучше, чем ничего. Ещё я смог поймать небольшую черепашку, тоже решившую подзарядиться, но у неё же панцирь, так что я только отгрыз ей голову, лапы и хвост.

Всё это время меня лихорадило, я трясся, зрение было мутным и расплывчатым. Рана на груди, к счастью, хотя бы не гноилась — я регулярно промывал её водой, не давая скопиться там грязи. Когда охотники или жители деревни ранились, то местная знахарка, вот та самая бабка, которую я первой увидел в этом мире, прикладывала к ранам толчёные травы. Вроде как это были слабые целебные травы, которые наблюдающему из секты были даже неинтересны из-за своей маленькой полезности. Но для деревенских это были очень ценные медикаменты. Правда, где такие травы взять, когда ты на бревне посреди реки — вопрос!

На четвёртые сутки я решил слезать. Голодать уже мочи нет, а на берегу можно отыскать что-то полезное, еду, те же целебные травы и прочее. Река к этому моменту спустилась на поросшую густым лесом равнину, текла широко и привольно, неторопливо неся свои воды между заросшими берегами. Немного поколебавшись, всё же поваленный ствол казался мне неплохим безопасным убежищем, я скользнул в воду и медленно, по-лягушачьи поплыл к берегу. Рёбра болели, я пыхтел, вода плескалась, а берег приближался.

Я добрался! Берег был довольно плотным, глинистым, трава подходила к самой воде, я схватился за неё и вытащил себя из одновременно спасительной и смертоносной реки. Улёгся на спину, глубоко дыша и морщась от ноющих рёбер. Я на берегу! Не надо судорожно цепляться за корни, чтоб не свалиться в ледяную воду! Здесь, на берегу, можно даже проспать всю ночь без риска утонуть во сне! Блаженное место! Я ж в конце концов не рыба!

Отдышавшись, я поднялся на ноги. Сознание слегка плыло, зрение было расфокусирвано, но я понимал, что надо уходить. Найти какие-нибудь фрукты на деревьях, хотя дикие фрукты не так чтоб особо вкусны, но пожрать их сейчас будет самым настоящим счастьем. Только бы с каким хищником не встретиться или даже, упаси все здешние боги, с демончиеским зверем. Меня вдруг пробрал мороз, когда я подумал, что могу попасть в лапы тем гигантским паукам. Лесные тени враз стали зловещими и прячущими в себе сотни пауков, но делать всё равно было нечего. Я заковылял в чащу.

Я шел и шел, цепляясь за деревья. Лес в этом мире был неправильным. На Земле леса часто не имеют травянистого покрова, ему не хватает солнечного света, который весь заслоняют кроны деревьев. Но в этом мире травы вольготно росли между деревьями, даже если света не было вовсе. Возможно, это так действовала местная энергия, подпитывая растения, а может, ещё что. Тем не менее трава была в лесу мне по колено, а кое где и по пояс. Хорошо, что из одежды на мне были кожаные трусы и кожаные ботинки, больше похожие на носки на за шнурках. Так что ничто не цеплялось, не прилипало к одежде, хотя тело частенько щекотал какой-нибудь волосатый росток.

Что-то светлое мелькнуло в чаще, и я пошел туда. Может, там поляна, а в таких местах ветки деревьев с плодами опускаются вниз, их легче достать. Поляна там действительно оказалась, но никаких фруктов там не было. Зато была невысокая, но очень сочная на вид ярко-зелёная трава с приметными раздваивающимися листьями. Это же одна из трав, из которой знахарка делала лекарство!

Я сразу же рухнул на колени, сорвал пук травы и стал натирать рану на груди, размяв немного листья в руке. Густой сок приятно холодил повреждённую кожу, а я был так голоден, что следующий пук отправил себе в рот. А что? Это же целебная трава! Она не должна была мне повредить! Так я и провёл некоторое время, лазая на четвереньках по полянке, то натирая грудь соком, то отправляя пучки травы в рот. Она была горькая, вязкая, будто ранней хурмы съел, но это было хоть какая-то еда, которая точно не навредит!

Остановился я только тогда, когда из травы выползла метровая гадюка и свернулась кольцами, внимательно смотря на меня и стреляя раздвоенным языком. Вот чёрт! Это чего она так? Может, это её поляна? Я слышал в деревне, что обычные звери поедают или как-то поглощают травы и минералы с энергией и из-за этого начинают культивировать, становясь демончиескими зверями. Может, эта змеюка занималась культивацией в траве, а тут пришел я и начал сжирать её ресурсы? Хреново!

Я начал осторожно пятиться, стараясь не делать резких движений и не спуская глаз со змеи. Так, она вроде не шевелится, только внимательно смотрит. Хорошо, я уйду, ничего плохого не случится. Не кусай меня, я и ты — одной крови!

Гадюка об одной крови явно не знала, потому что вдруг быстро распрямилась, как пружина, и впилась в мою руку, которую я рефлекторно выставил для защиты. Зубы легко прокусили кожу, а яд потёк в тело, как капельки раскалённого стекла. Я махнул рукой в сторону, пытаясь отбросить змею, та отвалилась, но мгновенно приползла обратно и укусила за ногу! Она явно не хотела, чтоб я ушел с её полянки с полезной травой живым!

— Ах ты сука! Я, может, и умру, но и тебе не жить! — во мне взметнулась ярость. Чудом выжил в бойне, устроенной двумя практиками дома, трое суток скитался на бревне по речке, а теперь я умру из-за этой змеи? Может быть! Но я умру не один!

Извернувшись, я грудь упал на противницу, заорав от боли в рёбрах. Та этого не ожидала, стала метаться, согнулась укусила меня за бок, но я стал бить по ней кулаком. А когда почувствовал, что сила в кулаке стала убывать, а змея всё ещё живая, то просто взял и укусил её за шею, прямо позади головы. Её тело было не толстым, где-то с три пальца в самом широком месте, а за головой максимум в полтора. Мои зубы впились в чешуйчатое тело, я сжал их изо всех сил — и откусил змеиную голову!

Неожиданно для меня в рот потекла вкусная, горячая кровь. Будто я бодрящего кофе выпил. Может, это от голода так, что эта кровь показалась мне пищей богов! Не в силах совладать с собой, я разжевал и проглотил откушенный кусок, а потом стал зубами терзать ещё извивающееся змеиное тело и поедать его. Мышцы, печень, сердце, единственное лёгкое — всё пошло в желудок.

Когда от змеи мало что осталось, я перекатился на спину, раскинул руки и стал тяжело дышать, смотря в покрытое белыми облаками небо. Сердце стучало как бешеное, внутри всё горело от яда, кровь бежала по венам с таким шумом, что я больше ничего не слышал, даже собственного дыхания.

Вскоре сердце окончательно сорвалось с катушек, пульс перевалил, наверное, ударов за триста в минуту, внутри черепа была сплошная барабанная дробь. Яд уже растёкся по всему телу, оно будто всё горело, сжигая меня. Наконец я почувствовал, что сердце невероятно расширилось всё разом, потом сжалось — и остановилось! В горло что-то резко ударило, я повернул голову и выблевал с пол-литра чёрной, вонючей крови и провалился в беспамятство, успев только подумать «Как быстро…».

Глава 3

Я этого совсем не ожидал, но я всё же очнулся. Даже больше — у меня ничто не болело. Я чувствовал себя отдохнувшим и полным сил, будто хорошо поспал на удобной кровати, а не валялся искусанный гадюкой где-то в лесу.

Поднялся на ноги, осмотрел себя с ног до головы. Рана на груди затянулась, оставив розовую кляксу, рёбра не болели, а следов укусов гадюки на мне не было совершенно. Что за чудеса?! Это всё эта целебная травка сделала? Но в деревне она такой эффективности не показывала, как так?